Лукас постарался ее приободрить:
– Сейчас вы просто экспериментируете с новыми для вас инструментами. Настоящие произведения искусства вы создадите потом, когда в полной мере овладеете техникой. И вот они уже останутся с вами навсегда.
– Каким образом?
– Вам достаточно будет просто фотографировать каждый из этапов. А еще лучше – снять их на пленку. У вас есть видеокамера? Я могу вам ее одолжить.
Аурелия не отреагировала на этот вопрос, поэтому Лукас нерешительно добавил:
– Я не хочу, чтобы вы грустили.
Аурелия ответила ему легкой полуулыбкой. Но даже этого молодому человеку было достаточно, чтобы пробудить в себе жажду решительных действий:
– Почему бы вам сейчас же не попробовать остальные капсулы? Я, правда, еще не придумал способ окрашивать каждую часть тела по отдельности, однако ваше умение гармонично размещать модели в данном случае даже важнее, чем моя химия. В какой-то момент я даже увидел руку, скрещенную с бедром, а еще – губы, целующие ногу.
Он умолк, пытаясь понять, какой результат возымела его торжественная речь. Ничего особенного. Тогда он повторил попытку:
– Попробуйте теперь синий и красный цвета или желтый с зеленым. С ними вам откроются все жанровые горизонты: и абстракция, и ташизм, и…
– А почему бы не использовать Белую дыру в качестве скальпеля? – с воодушевлением воскликнула Эммануэль. – Тогда Аурелия смогла бы кроить и перекраивать своих амазонок как ей вздумается.
Но художница заявила, что устала и что ее девушки тоже имеют право на заслуженный отдых. Им было бы куда приятнее вернуться к работе на следующий день.
Тихие протестующие возгласы и полные любопытства лица девушек отрицали всякую усталость, однако хозяйка предпочла их попросту не замечать. И они с явным сожалением покинули зал, отправившись в гардеробную, где оставили свои пальто и сумки.
– А что с Петрой? – обеспокоенно поинтересовалась Эммануэль. – Я ее уже несколько недель не видела.
– Она записалась на балетные курсы, – ответила Аурелия. – А поскольку она человек увлеченный, то трудится там до самого вечера. Впрочем, иногда она находит время и для меня.
– Не слишком ли она зрелая для подобной карьеры? – улыбнулась Эммануэль. – Ей же лет восемнадцать, если не больше, разве нет? Мне всегда казалось, что занятия танцами стоит начинать еще до того, как ты станешь учить таблицу умножения.
– Она занимается балетом не профессионально, – объяснила Аурелия, – а просто ради удовольствия.
Юные львицы одна за другой возвращались в мастерскую, чтобы на прощание поцеловать Аурелию и Эммануэль. Лукаса они наградили лишь грациозными кивками.
– И ты позволишь им вот так вот уйти? – разочарованно протянула Эммануэль. – Ты так быстро перегорел?
Лукас скромно вздохнул:
– Но чем я могу их удержать?
Он как раз провожал взглядом последнюю девушку, неуловимо, точно призрак, ускользавшую в сторону выхода. Возможно, в тот момент он принимал ее за голографическую проекцию, трогать которую было бы совсем уж большим заблуждением?
* * *
Впрочем, его пронзительный неотрывный взгляд, которым он затем наградил Аурелию, говорил о том, что насчет этой женщины у него никаких сомнений не было. Лукас решил, что наступило подходящее время просветить Эммануэль относительно своих предпочтений:
– Думаю, это один из тех редчайших случаев, когда творец интереснее своих творений.
* * *
На лице Аурелии не осталось и следа того уныния, что снедало ее буквально минутой ранее.
Она подошла к Лукасу вплотную, так что он невольно спросил себя, не поцелует ли она его снова, как тогда, у Пэбба? Но в следующее мгновение он с удивлением заметил, что высказывает свои мысли вслух:
– Помните, той ночью, у Пэбба, вы поцеловали меня. Это случилось, потому что вы меня тогда не знали?
– Я вас и сейчас не знаю, – заверила его Аурелия.
И они слились в поцелуе. Но, в отличие от предыдущего, этот раз был очень и очень долгим…
* * *
Лукас воспринял этот поцелуй совсем не как знак простой дружбы. Он ответил на него так пылко, что Эммануэль, наблюдавшую со стороны, захлестнула волна ликования, как если бы она снова очутилась с Марком и Лукасом в одной постели.
Вот и другие два ее солнца теперь любят друг друга! Выходит, все ее надежды были не напрасны! Величайший проект Пэбба постепенно становился реальностью!
«Я хочу, чтобы те, кого я люблю, любили друг друга. И хочу, чтобы они любили меня вместе», – сказала она себе. Эти двое влюбились даже еще раньше, чем она предполагала. Идею же о том, что они могут заниматься любовью вдвоем, без какого-либо участия с ее стороны, она даже не рассматривала всерьез. Ведь Эммануэль знала, что мысль эта и Лукасу, и Аурелии тоже покажется совершенно нелепой.
Этим вечером, как и в день ее рождения, в постели снова окажутся трое! Эммануэль присоединилась к их поцелую и заключила Лукаса и Аурелию в объятия.
Те приняли ее со страстным возбуждением. Так, обнявшись, они стояли довольно долго, обмениваясь жаркими поцелуями, пробуя языки друг друга на вкус. Лукас поочередно прижимался то к одной, то к другой женщине и с каждым разом ощущал, как его член пульсирует все сильнее, стремительно увеличиваясь в размерах. У каждой была особая манера приводить мужчину в состояние боеготовности; каждая дарила удовольствие по-своему.
«Живот Эммануэль немного мягче, – размышлял Лукас. – Я как бы сливаюсь с ним воедино, когда прижимаюсь к ней. Такое впечатление, что я нахожусь внутри ее, даже будучи снаружи».
«А вот живот Аурелии тверже, он более агрессивен. С ней, должно быть, невозможно танцевать в паре и при этом не кончить. О, как же мне нравится эта женщина! Та, которую Эммануэль называет девственницей, потому что она не спит ни с кем, кроме собственного мужа. Та, которая может одним своим животом заставить кончить любого мужчину быстрее, чем тайская массажистка – двумя руками! Все это слишком напоминает картину древнего Лесбоса в современных декорациях. Во всяком случае, выглядит процесс куда достовернее, чем в книгах».
Мораль этой истории, по мнению Лукаса, была достойна первого мудреца:
«В поисках женской земли никогда не бывает слишком много народу. Чем больше женщин найдут ее, тем быстрее человечество получит искомый результат».
Эммануэль с улыбкой напомнила:
– Мне отрадно видеть, что Лукас не забыл мой недавний урок: заниматься любовью втроем в двадцать семь раз приятнее, чем вдвоем.
Он прикинулся дурачком:
– На мой взгляд, сейчас у нас возникнет куда больше сложностей, чем тогда. Как можно заниматься сексом с двумя женщинами, имея лишь один член?