Белая деревянная гостиница, находившаяся неподалеку от «Пещеры контрабандистов», носила соответствующее название – «Пышногрудая русалка» – и была такой же, как и много лет назад. Принадлежала она добросердечным супругам, с которыми Дэвид познакомился в первую же неделю своего пребывания в этой части Англии. Мистер Смит занимался хозяйственными делами, а его жена управляла гостиницей. «Сюда, милорд. – Миссис Смит высоко подняла фонарь, провожая Дэвида по скрипучим узким ступеням на второй этаж. – Вас ожидают».
Уолтер Кинли посмотрел поверх очков в золотой оправе на открывшуюся дверь. В гостиную, служившую Кинли временным загородным штабом, вошел Дэвид. В комнате горел камин и было тепло. Второй мужчина, стоявший у огня, устремил на Дэвида ледяной взгляд.
Рейвенспур посмотрел на черное кашемировое пальто Дэвида и опустил глаза, когда тот отдал пальто, шляпу и перчатки слуге.
– Рейвенспур. – Легким кивком Дэвид поздоровался с шурином. Рейвенспур был одного роста с Дэвидом, и они могли смотреть друг другу в глаза.
– Кажется, вы не нуждаетесь в представлении, – сказал Кинли. – Рейвенспур настоял на нашем разговоре, иначе вас не позвали бы. Как вы отсюда уйдете, зависит от вас.
Дэвид усмехнулся:
– Хотите сказать, что намерены схватить меня и расстрелять?
– Если вы не предпочитаете петлю на шее, – заметил Рейвенспур.
– Садитесь, если хотите, Донелли, – предложил Кинли.
– Зачем понадобилась эта встреча? – спросил Дэвид, давая лорду возможность еще раз оценить ситуацию, и отошел к окну, хотя ничего не мог увидеть в черной как уголь ночной темноте. Заглянув в соседнюю комнату, он увидел там слугу, убиравшего со стола остатки обеда, но никто не прятался за дверью.
Получив известие от Рейвенспура, Дэвид ехал под проливным дождем, чтобы добраться сюда до наступления ночи. Он оставил Мэг и Натаниела в Роуз-Брайере. В церкви оставалась группа рабочих, которые разбирали обгоревшие стены. Глядя на шурина, одетого в темный сюртук, бордовый жилет и безупречно отутюженные брюки, выглядевшего истинным лордом и помощником министра, Дэвид почувствовал, что все его надежды рухнули. Но если существовал человек, который мог бы заявить, что он безгрешен, то его шурин возглавил бы список упорных бунтарей как человек, который в прошлом чаще восставал, чем покорялся.
– Вы выпьете, полагаю? – спросил Кинли, принимая от слуги бокал на тонкой ножке.
– Предпочитаю иметь ясную голову, если не возражаете, сэр.
– Я знаю, вы добиваетесь помилования для мисс Фаради, – произнес Кинли.
Дэвид смотрел прямо в лицо мужу своей сестры и чувствовал, как сжимаются челюсти. Он просил Рейвенспура поддержать ходатайство о помиловании Мэг. Доверил ему ее жизнь. Но вместо этого дал повод Лондону отстранить его от этого дела.
– Очевидно, прочитав мое письмо, Рейвенспур, вы были так потрясены, что примчались в этот далекий уголок Англии, в то время как вы все могли бы передать через Кинли. Я когда-нибудь говорил вам, что вы мерзавец?
– Честно? Последний раз, когда я вас видел, вы были в облачении священника и черт знает что устроили в Ирландии.
– Вы забываетесь, Донелли, – оборвал Дэвида Кинли. – Лорд Рейвенспур выше вас по должности.
– А вы оба забываете, что без меня не было бы никакого дела против нее.
– Мы располагаем вашими показаниями, сделанными в Калькутте, – заявил Кинли. – Вы забываете, что уже помогли приговорить ее в ее отсутствие, Донелли. Я должен называть вас Чедвиком или сэром Дэвидом? Кто вы?
С полным безразличием Дэвид сложил пальцы домиком и уперся в них подбородком.
– Кем я только не был, пока работал на вас. – Он скрестил ноги. – Кем вы хотите видеть меня сегодня? Странствующим рыцарем? Наемным убийцей? Грабителем? Мужем? Я ими был. А теперь, черт побери, вы можете добавить к этому списку «отцом».
Кинли поставил кларет на столик возле стула, этот жест удивил Дэвида, в нем крылось какое-то чувство.
– Я понимаю вашу дилемму.
– Нет, Кинли. – Дэвид оттолкнул стул. – Не понимаете.
– Я вам не нравлюсь, не так ли? – Кинли задел тон Дэвида. – Вы подвергаете сомнению мои решения. Считаете, что я слишком спешу. Что я слишком высокого мнения о себе. Не считаюсь с чувствами тех, кто работает на меня. Я очень уважаю вас, поэтому и просил, чтобы вы снова работали со мной.
– А я думал, потому, что вы охотились за моей женой.
Глаза Кинли блеснули, но он не попался на эту удочку.
– Я выполнял все обещания, данные вам, – сказал он. – Могу посоветовать отобрать все...
– Документы на Роуз-Брайер составлены на мое имя. Он куплен на мои деньги. А что касается моего титула, мне безразлично, как вы поступите с ним или с чем-то еще, обещанным мне. Я сделал все, что вы от меня требовали.
Кинли встал.
– Мне ясно, что во всем замешаны ваши чувства, а этого не должно быть. Едва ли надо напоминать вам, что я могу лишить вас положения и заставить вернуться в Лондон до окончания этого дела.
– Вы угрожаете мне арестом за то, что я защищаю свою семью?
– Он только предупреждает вас о том, что случится, если вы сделаете хотя бы один шаг за эту дверь, отказываясь довести дело до конца, – заговорил Рейвенспур. – Если вы хотя бы на минуту подумали о бегстве с дочерью Фаради, то позвольте напомнить, что во власти лорда Уэра обвинить вас в измене, и тогда ваш сын потеряет и мать, и отца.
Дэвид жестом остановил его. Он держался из последних сил, Рейвенспур знал его достаточно хорошо и видел, что он на грани срыва.
– Чего вы от меня хотите? Я не отдам ее в руки трибунала, не допущу, чтобы она провела всю оставшуюся жизнь в тюрьме или была повешена.
– Сядьте, – произнес Рейвенспур и сухо добавил: – Пожалуйста. Вам еще кое-что следует знать.
– Не возражаете, если я постою, ваша милость?
– Как будто наши возражения для вас что-то значат. – Кинли отвлек внимание Дэвида от Рейвенспура, и это напомнило ему его первую встречу с Кинли.
Это воспоминание преследовало его.
Он вырос в бедности, но так же, как и его братья, получил прекрасное образование в Эдинбурге. Однако в отличие от остальных членов семьи никогда не имел желания стать ни инженером, ни архитектором. Он хотел познать мир, охваченный той же романтической страстью к путешествиям, которую часто замечал в своей младшей сестре Брайенне. Шестнадцать лет назад, когда он служил в дипломатическом корпусе, его направили в британское консульство на Дальнем Востоке, где Кинли и завербовал его. Шли годы, он повидал мир, путешествуя под разными именами, и стал непревзойденным агентом Кинли. С каждым выполненным заданием он все глубже и глубже погружался в темные тайны своей профессии и все дальше отделялся от людей, которые любили его. В этот вечер он пришел сюда в поисках места, с которого мог бы начать длинное путешествие домой. Но не для того, чтобы начать все сначала.