космодесанте, вопрос надолго ли?
— Жмых, Череп, за мной! — скомандовал я. — Родина на нас рассчитывает.
Те моментально подорвались с места и поспешили к выходу. Засиделись, можно сказать, в ожидании хоть каких-то действий, хотя, если быть объективным в сравнении с моим сидением на Кадмии, здесь было куда как интереснее. Правда, после того случая с имперским военным патрулём всё свелось к однообразным поездкам и подбиранию групп высадки, но это было лучше, чем тупо сидеть и ждать, когда война закончится.
Проникновение на планету нашей разведки и бывших военнопленных, кроме редких инцидентов, происходило без каких-то крупных провалов. Несколько групп были раскрыты во время продвижения к цели, одним удалось отбиться, другим просто уйти. Кое-кто из бойцов был ранен или даже убит, но мы не засветились.
Как и в случае с патрулём, когда мы свалили убийство на местных повстанцев, эти случаи имперская администрация приняла за действия партизан.
В общем, мы здесь находились уже месяц и за это время вышли практически на всё подполье, обработали их руководство, народ у нас в разведке ушлый, вернее, самый разный и агитаторов, которые могут объяснить марксистское учение на пальцах и увлечь углублённо изучать работы, у нас хватало.
Впрочем, пока решили не углубляться, а просто ознакомили их с Манифестом Коммунистической Партии, некоторыми работами Ленина, по теме, а также объяснениями происходящего на планете, с точки зрения марксизма. Пока этого хватит, подробности потом, сейчас задача была — свергнуть имперцев и провозгласить Социалистическую Республику Ирсеилоур.
Изучением деталей можно заняться позже, потому что, как говорил Владимир Ильич Ленин: марксизм — это не догма, а руководство к действию.
— Прибыли? — Темиргалиев был сосредоточен и деловит. — Значит так, Тузов, Жмых, Череп, вы непосредственно под моим командованием. Наша задача, изображая военнопленных поднять мятеж в этом городе. Освободить настоящих военнопленных, которых не так уж и много, где-то пятнадцать человек и содержатся они вот здесь.
Марсель показал нам и остальным бойцам место на карте. Распределительный центр. Что-то вроде нашей «химии», вот только сейчас там держали только наших, откуда и гоняли на разнообразные работы. Об этом доложила одна из разведывательных групп, из ирсеилоурцев, потому что нам туда лучше было не соваться.
— А почему туда не проник никто из нас, чтобы предупредить пленных? — задал вопрос старший сержант Вязников.
Мы с Черепом скептически переглянулись. Темиргалиев недовольно зыркнул на всех троих, но снизошёл до объяснения.
— Имперская пропаганда очень хорошо обрабатывает попавших к ним пленных. Безусловно, многие наши люди держатся, но достаточно одной паршивой овцы в стаде и вся операция пойдёт прахом.
— Тем более, по свежим данным, там смешанный состав. Не только советские пленные, но и ещё захваченные американцы, — уточнил я.
Марсель Темиргалиев согласно кивнул, а Вязников хмуро посмотрел на меня. Да, не уживаюсь я со старшими по званию, как уже и говорил.
— Но это не главная наша цель, — товарищ старший лейтенант, снова заговорил. — Основная задача — блокировать имперские казармы и парк техники Альзаоинса, не дать им прийти на помощь основным силам, сосредоточенным в столице Ирсеилоура Махтамбе.
Кстати, партизанские тропки в Махтамбу прокладывала наша троица. Как обычно, сопровождая местных. Старлей только и буркнул, что я везучий и поставил меня на то направление. Но там мне везения не понадобилось, прошли на старом опыте.
Среди бойцов, которые внезапно только сейчас поняли, что будут на вспомогательном фронте, прокатился гул разочарования и даже бодрый старший сержант Вязников сник. Я, наоборот, отнёсся к этому спокойно. Хватит с меня, один раз оказался в гуще событий и на всю жизнь хватило. Постою, где-то сбоку. Тем более здесь тоже дело нужное, к которому надо отнестись со всей ответственностью.
— Поражаюсь я тебе Кирьянов, — догнал меня Гриша Вязников, когда мы шли грузиться по машинам. — Не думал я, что человек, открывший Кадмию, будет рад не попасть на передовую.
— Я выполняю приказ, товарищ старший сержант, — я остановился и посмотрел в глаза Грише. — Как и в прошлый раз, когда мы все думали, что нас отправляют на ерундовое и не особо нужное задание. А оно вот как повернулось. Поэтому и там, и тут я буду добросовестно выполнять приказ, не для того, чтобы прославиться или войти в историю.
— Тебе уже не нужно, — прошипел Вязников и скрылся в своём грузовике.
Я улыбнулся. Так вот оно в чём дело. Зависть. Хоть и странная для разведчика, потому что про самых успешных никто и никогда не узнает. Но, безусловно, это есть во всех нас.
Через десять минут мы выгрузились в районе двухэтажного распределительного центра и рассредоточились по окрестным улицам. Вопреки своим же словам, Темиргалиев оставил меня с моими бойцами при себе.
— Здание охраняется несколькими полицейскими, — дал вводную он. — Но они даже не будут сопротивляться, просто дадут сигнал в полицию и сдадутся.
— Я бы не был так уверен, — пробормотал про себя Череп.
Тем временем Вязников в сопровождении трёх бойцов подошёл к воротам. Они изображали военнопленных вернувшихся с городских работ. Вернее, опоздавшими, так как все двадцать пленников вернулись час назад по нашему времени. Мы внимательно наблюдали за ними из укрытия.
Как и было запланировано сначала Вязников попытался пройти на территорию мирно, но стража была начеку. Между ними и старшим сержантом завязался ожесточённый спор, а тем временем один из бойцов, чуточку сместившись в сторону, достал пистолет и застрелил полицейских не желавших пускать на территорию неучтённых военнопленных. Марсель активировал радиосвязь.
— Вперёд! — скомандовал он всем сразу.