За поворотом полутемного коридора второго этажа толпились лакеи и горничные, то и дело убегавшие за горячей водой вниз, в кухню, по служебной лестнице, расположенной неподалеку от спальни хозяйки дома. Множество испуганных глаз уставилось на эливенера и кошку. Здесь уже знали, что эти двое присланы самой королевой, и надеялись, что иностранец и его удивительная огромная кошка помогут бедной леди. Мимоходом заглянув в умы прислуги, брат Лэльдо понял, что хозяйку любили за добрый и веселый нрав, и искренне тревожились за нее, питая при этом такую же искреннюю ненависть к супругу леди, оказавшемуся не только иностранцем, а еще и выродком-оборотнем.
Высокие окна спальни были распахнуты настежь, давая доступ свежему воздуху. Но женщине, метавшейся на широкой низкой кровати, не становилось от этого легче. Ее лицо и тело были мокрыми от потоков пота, легкая белая рубашка прилипла к коже. Бледное до синевы лицо с закрытыми глазами казалось неживым.
Двое мужчин и две женщины в светло-голубых халатах, накинутых на нарядную праздничную одежду, совещались в сторонке. Еще одна женщина склонилась над роженицей, осторожно ощупывая огромный живот. Когда в спальню вошли эливенер и Лэса, все молча уставились на них.
— Меня прислала ее величество, — тихо сказал брат Лэльдо. — Я врач.
Он использовал чисто английское слово, хотя в Америке, конечно, он сказал бы «целитель».
— Сомневаюсь, что вы сумеете помочь, коллега, — сказал один из мужчин, высокий, румяный, с пышными пшеничными усами. — Поперечное положение плода. К тому же мы имеем двойню. Если не тройню.
— Посмотрим, — коротко бросил эливенер, шагая к кровати.
Повитуха отошла, уступая место, и брат Лэльдо положил ладони на раздутый горячий живот леди. Для него не составило труда прослушать биение сердец младенцев. Их и в самом деле оказалось три. И первый шел спинкой вперед. Нужно было развернуть его, и поскорее. Эливенер прекрасно знал, как это делается, но женщина была уже на грани смерти, и нужно было спешить… так что без помощи иир'овы он обойтись не мог. Но брату Лэльдо совсем не хотелось, чтобы англичане увидели, как «домашнее животное» ворожит, спасая человека… и потому он, обернувшись к докторам, резко сказал:
— Прошу вас, оставьте меня наедине с леди.
Врачи недоуменно переглянулись, но вышли, а за ними последовали и повитухи, плотно прикрыв тяжелую дверь. Англичане были уверены, что роженицу не спасти, и потому рады были переложить ответственность на иностранца, присланного королевой.
Лэса уже была готова к работе. Ей, степной колдунье, знахарке, целительнице, приходилось справляться и не с такими случаями. Она положила руки на живот, в котором сражались за жизнь три крошечных тельца, и тихо-тихо запела длинное заклинание, по ритму совпадающее с неровным ритмом едва бьющегося сердца роженицы. Брат Лэльдо, обойдя широченную кровать, встал напротив иир'овы и коснулся пальцами правой руки влажного бледного лба женщины. Поймав ритм, он включился в него, но заклинание эливенера было обращено не к младенцам, как формула кошки, а к уму женщины.
Медленно истекла минута, вторая… и вот уже сердце леди забилось ровнее, а заклинания зазвучали чуть громче, а руки Лэсы, до сих пор осторожно поглаживавшие горячий живот роженицы, теперь совершали плавные движения в воздухе, в двух-трех сантиметрах от тела обеспамятевшей леди. Заклинание снова зазвучало тише. Иир'ова прислушивалась к движениям в животе несчастной женщины. Вот младенец, лежавший поперек живота, тихонько шевельнулся… вот он неловко заработал ручками, ножками, стараясь повернуться… медленно, очень медленно еще не рожденное дитя повиновалось указаниям степной колдуньи… медленно, очень медленно малыш искал выход…
Роженица тем временем очнулась и принялась помогать дитяти. Ее трудами управлял молодой эливенер, вливая в женщину энергию.
Время шло, но теперь уже жизни леди ничто не угрожало. Роды продолжались естественным и правильным образом. Лэса отошла в угол спальни, брат Лэльдо кликнул повитух и врачей… и наконец на свет появились все три потомка оборотня.
Это были три крепкие мальчишки.
И в каждом из них брат Лэльдо ощутил присутствие нечеловеческого начала.
49
Брат Лэльдо видел, что королева Виктория по-настоящему растеряна. Она действительно не знала, что делать с пятью повисшими на ее монаршьей совести официальными отпрысками оборотней. Да еще сэр Роберт напугал ее, сообщив, что, похоже, имеются и незаконнорожденные дети. Его люди сейчас разбирались с этим. Ее величество пригласила молодого эливенера на прогулку, и теперь они сидели в любимой беседке королевы, стоявшей посреди нарядной зеленой лужайки, усыпанной цветами, так и эдак прикидывая, что тут можно предпринять. Эливенер рассказал старушке Викки, что трое младенцев, родившихся при его непосредственном участии, безусловно несут в себе наследие чудовища. А значит, и насчет других детей практически можно было не сомневаться. Все они были полулюдьми. И кого они сами в свое время произведут на свет — это вопрос вопросов. К сожалению, уроженец далекой карпатской страны ничем не мог помочь королеве. Уроборос и сам был всего лишь ребенком, школьником, он почти ничего не знал об оборотнях. Он сказал только, что девочки, сущность которых изменить невозможно, чрезвычайно редко рождаются от союза оборотня и нормальной женщины.
Но сущность потомка мужского пола подвергается исправлению.
Вот только здесь, в старой доброй Англии, никто не знал, как это сделать. Не знал этого и воспитанный на севере американского континента брат Лэльдо. Не знала и степная колдунья Лэса.
А убивать невинных детей королева Виктория отказалась наотрез.
Разговор зашел в тупик. Королева и эливенер долго молчали, думая об одном и том же: как превратить опасных детей в обычных мирных англичан.
Но вот наконец в глубине ума брата Лэльдо начала созревать некая идея. Когда она оформилась в нечто такое, что уже можно было выразить словами, эливенер сказал:
— Твое величество, мне бы хотелось понаблюдать за кем-нибудь из этих детей. Может быть, день-другой… это можно устроить?
— Конечно, — кивнула престарелая монархиня, не спрашивая, зачем это понадобилось американцу. Она уже убедилась, что сэр Лэльдо — человек достойный и умный, а значит, и незачем тратить слова понапрасну. — Я поговорю с одной из мамаш, ты сможешь поселиться в ее доме.
— Спасибо. Но лучше бы это был ребенок незнатного рода.
— Ох, — тяжело вздохнула королева. — Ты, похоже, уже уверен в том, что есть и незаконные?
— Ну, видишь ли… я думаю, оборотни постарались оставить как можно больше своих семян на этой земле.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});