Арк вдруг стал как будто старше и ниже ростом. Плечи ссутулились, глаза погасли. Он тихим голосом, лишенным какой-либо окраски, стал излагать свой план по посещению и уговариванию Архимага Миритона.
Ехать надлежало к морю. Не очень далеко, но дальше, чем отсюда из Мирены. Прямой дороги нет, придется делать крюк, первые два дня ехать вдоль горной гряды, а от Зома повернуть и спуститься к морю. Зом – это большая деревня в которой бывают ярмарки. От нее до моря полдня пути. По побережью еще день-другой и мы достигнем главного морского порта страны Риспы, в ней переночуем и в середине следующего дня доберемся до деревни, где живет Миритон. Все это с учетом использования амулетов «быстрого пути», иначе месяц придется ползти.
Нужная нам деревня расположена в устье Амбиры, главной реки королевства. Архимаг всю жизнь прожил в этой деревне, хотя в обязательном порядке дважды в год посещал столицу на лодке. Из всех видов транспорта он признает только водный и в Мирену никогда бы не приехал, из его деревни туда на лодке не доберешься. А сюда, в крепость, и подавно. Миритон – учитель Анколя, поэтому должен неплохо принять тех, кого ученик к нему привезет. Еще один плюс: Архимаг, в отличие от большинства своих собратьев, хорошо относится к женщинам, не считает их источником зла, не презирает, даже берет в учение. Самое опасное тут, естественно, что он может захотеть использовать меня как источник энергии. Для этого Анколь должен с ним предварительно поговорить, объяснить, что к чему. То, в чем я подозреваю принца, Миритону недоступно по возрасту, он давно уже не мужчина. А другие способы получения моей силы небезопасны. В смысле, смертельно опасны. Старика бояться не стоит, он себе не враг. Архимаг потому и дожил до такого преклонного возраста и продержался столько времени в должности Главы Совета Магов, что очень умен и осторожен.
Больше всего принц боялся за мое появление в Риспе. Там живут маги, двое или трое, мало шансов что мы с ними встретимся, но все может случиться. Богатые аронайцы там тоже есть, но от них меня защитит присутствие Теана. Только не надо куда-то ходить без него, это может плохо кончиться. Если бы можно было объехать этот город, он бы посоветовал объехать, но, к сожалению, другой дороги нет.
На изучение маршрута и его возможные изменения у нас есть как минимум две недели. Если я действительно собираюсь выдавать себя за любовницу Теана, то перед отъездом мне надо будет надеть на руку особый браслет с гербом принца.
– Рабский?
– Тебе уже сообщили? Да, рабский. Но мы его не будем заклепывать, это значит, твое рабство добровольное, вызванное любовью, и ты в любой момент можешь его снять. Сама. Прости, это вынужденная мера. Мало кто в этой стране станет связываться, рискуя получить во враги принца Теаноферна. Он любимый сын короля Саргола и наиболее вероятный следующий владыка Арроны.
– А ты?
– Давай не будем об этом. Сейчас я принял на себя эти обязанности потому что идет война. Если же настанет мир, и дойдет дело до того, на чью голову будет возложена корона, мне придется отказаться в пользу брата. Не думай, меня это не слишком расстраивает. Я люблю братишку, он будет отличным королем, особенно теперь, когда поумнел и повзрослел немного.
– А ты откажешься… из-за своего отца?
– Ася, ты обратила внимание, что рядом со мной только четыре человека? Ну, пять, если считать Теана. А где остальные? Где представители знатнейших домов, где цвет Арроны? Никто из них меня не поддерживает. Я – отщепенец. Меня терпят как хорошего военного вождя, но это ненадолго. Не важно, чем закончится война. Если нас разобьют, знать Арроны поддержит Каферта, он чистокровный аронаец. Если мы победим, король вернет себе престол, и я опять буду не у дел.
– Есть третий вариант. Мы победим, но король сгинет в плену. Это возможно?
– Возможно. Тогда королем станет Теан. Меня не примут в этом качестве ни при каком раскладе. Меня радует то, что ты сказала «мы победим». Ты меня поддерживаешь. Для меня это очень важно, Ася.
Поддерживаю, конечно. Мне кажется несправедливым то, что он, такой умный, замечательный, со всех сторон прекрасный, а не может рассчитывать ни на что, даже если победителем въедет в свою столицу. Ему скажут: «Всем спасибо, все свободны», и все. А он мог бы, по моему разумению, быть отличным правителем, справедливым, мудрым и, как теперь говорят, эффективным.
Изучая книги по истории и политэкономии Арроны, я поняла: основной тормоз ее развития – непримиримые противоречия между лебдами, создающими все богатства страны, и аронайцами, эти богатства потребляющими. Крестьяне, ремесленники, купцы – это все лебды. Среди аронайцев полезны всего две профессии: воины и маги, и то для меня полезность воинов в мирное время под большим вопросом. Но борьба этих двух рас за первенство не принесла бы ничего хорошего. Логичнее и практичнее было бы их сближение путем как законодательным, то есть уравниванием лебдов с аронайцами в гражданских правах, так и простым физическим, то есть межрасовыми браками. Арк, аронаец, в котором течет толика крови лебдов, мог быть идеальной фигурой для инициации таких процессов в обществе, стань он королем. Но, может, я переношу свои земные современные представления на неподходящую почву? И стоит ли мое мнение излагать сейчас принцу?
В общем, я отделалась несколькими ничего не значащими словами и поспешила уйти к себе в комнату. А там меня ждала та самая давешняя толстая тетенька. Бросилась ко мне как к родной и стала причитать, дескать, замучили мужики ребенка, затаскали, заморозили, а у несчастной девочки даже кофточки шерстяной нету. Вытащила откуда-то и напялила на меня шикарную теплую кофту, длинную, почти до колена. Вот тут только я поняла, как мне все время было холодно в этой долбаной крепости. Я попыталась выразить свою благодарность, и как выяснилось, зря. Слушать меня никто не планировал, тетенька хотела поговорить, а для нее это значило произносить монолог. После чего я услышала много нового и интересного, не имея ни малейшей возможности исправить неверные представления моей благодетельницы о моей собственной особе.
Дитятко милое, очень красивое. Лебда, конечно. Нет, скорее полукровка. Такой цвет волос удивительный. Очень редкий. И глаза… Глаза – просто чудо. Как звездочки небесные. Вот и доченька моя была такая же. Красивая, я говорю. Эта сволочь Марис увез ее в столицу, когда туда назначение получил. Обещал что никогда не бросит. А сам погиб, мерзавец. Не потому мерзавец, что погиб, а что девочку без средств и защиты оставил. Не подумал, не позаботился. А наследникам она не нужна оказалась, бедную девочку продали каком-то старцу. Теперь она даже домой вернуться не может. А ведь она не была рабыней, с Марисом пошла по своей воле.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});