посмотрела на Императора. – Я никогда не слышала о живом или мертвом политике, который мог бы провернуть то, что регулярно удается вам.
Император скромно потупился.
– Я ничего нового не придумал. Просто украл парочку идей из твоей докторской диссертации. – Он ухмыльнулся волчьей усмешкой. – Конечно, я внес кое-какие изменения в правила игры.
– Это уж точно, черт возьми, сир.
– Да оставь ты этих "сиров", – проворчал Император. – Когда мы с тобой вдвоем, конечно. Если речь идет о политике, бессмысленно вспоминать об уважении.
Император встретил Эври во время своего долгого возвращения к имперской короне. Ему было необходимо победить на выборах в Дьюсабле, а Эври поддерживала превосходного кандидата – пустоголового хорошенького парнишку, который мог сидеть, кланяться и голосовать, как симпатичная дрессированная собачка.
В то время Императора привлекал лишь изворотливый ум Эври. Однако сейчас эта женщина, одетая в черный облегающий костюм, будила в нем новый интерес. Эври перехватила его взгляд и кокетливо улыбнулась, а потом откинулась на спинку своего кресла, чтобы он мог получше ее разглядеть. Император почувствовал желание. Но решил отложить решение этой проблемы на потом. Пусть она как следует созреет.
– А как идут дела в парламенте?
– Отлично, – ответила Эври, которая была явно разочарована. Впрочем, она тут же повеселела, принявшись за свою любимую игру: считать "за" и "против". – Тиран Уолш репетирует речь, которую мы для него сочинили. Безмозглый кретин не понимает в ней ни единого слова, но говорит весьма убедительно.
Уолш был тем самым хорошеньким мальчиком, которого Эври и Император привели к победе на выборах на Дьюсабле. При этом ему удалось обойти одного из самых старых и грязных политиков Империи.
Сейчас Император пригласил Эври, чтобы ознакомить ее с планом превращения независимых имперских провинций в доминионы под его жестким правлением.
– Вот что я прикинула, – начала Эври. – Уолш своей речью откроет дебаты, как вы и предлагали. Набросает целую кучу красивых слов, которые принято писать с большой буквы: долг, преданность, патриотизм...
Император кивнул.
– Отлично. Отлично. Значит, он произнесет большую речь, верно?
– Ведь вы именно этого хотели, – заметила Эври, – правда, мне кажется, вы слишком торопитесь. Я хочу сказать, что нам следует как можно дольше держать в секрете тот факт, что Уолш – всего лишь пешка в ваших руках.
Император захихикал.
– Конечно, тут ты права.
– Ну, по крайней мере, выглядеть все будет именно так, – продолжала Эври. – Мы хотим, чтобы на заседании Парламента он объявил, что, как глава правительства, передает Дьюсабл в ваши руки.
– Ты хочешь сказать, что он добровольно согласится передать мне всю полноту власти?
– Ну, примерно, – ответила Эври. – Впрочем, в случае с Уолшем это не имеет никакого значения. Он уже и так весь с потрохами принадлежит вам. Однако кое-кто все-таки продолжает настаивать на самостоятельности. Им придется не сладко.
Император понял, что она имела в виду.
– Что ты придумала?
– Бутерброд из героев. Если мы возьмем куски булки потолще, никто не заметит, что слой ветчины и сыра совсем тоненький. Они проголосуют и отправятся домой – и только пролетев полпути, сообразят, что произошло.
– Продолжай, – велел Император.
– Ну так вот. – Эври с силой стукнула кулаком по колену. – Тут мы напустим на себя страдальческий вид. Например: пришло письмо от симпатичной старушки, которая посылает свои последние деньги, чтобы помочь Империи. А еще у меня есть несколько фильмов о голодающих детях. Отличные штучки – прямо мурашки бегают, когда их смотришь. Рыжие волосы, раздутые животы. Сердце кровью обливается.
– Кровь, пот и детская моча, – проговорил Император, – очень надежные вещи.
– Естественно. Вы их победите одной левой. А дальше будет вот что: пока они будут проливать слезы над судьбой несчастных детей, я преподнесу им историю старого солдата.
– Очень интересно, – кивнул Император. – Я и сам проголосовал бы на их месте – раз пять или шесть.
– Да уж конечно, – проговорила Эври. – Так вот... я раскопала одного вашего старого генерала. Он ушел в отставку больше тридцати лет назад. В голове у него больше дерьма, чем мозгов. Я привела его в состояние помешательства на предмет "печалей Империи". Он чуть не плакал, бедняжка. А потом с трудом поднялся на ноги – я поставила его на костыли – и призвал всех граждан Империи объединиться. Просто потрясающе говорил о необходимости совместных усилий, о том, что наступили тяжелые времена и что никакая жертва не может быть чрезмерной... Это сработает, как заклинание. Уж можете не сомневаться. Я вчера провела эксперимент. Плакали все. А самое главное, присутствующие облегчили свои карманы на значительные суммы. Подобного представления эти уроды в жизни не видели.
– И тогда Уолш сделает свое заявление? – спросил Император.
– Да, именно в этот момент Уолш и сделает свое заявление.
– Отлично сработано, – похвалил Император. – Но я хочу добавить еще одну проблему к тем, которыми ты занимаешься.
– Какую?
– Повышение налогов на АМ-2.
Эври кивнула.
– Да, хорошая идея. Со страху они в штаны наложат. А как вы хотите это сделать?
– Я хочу дать закону обратную силу. За все количество АМ-2 со времени окончания таанской войны.
– Это может перепугать их до полусмерти, – присвистнула Эври.
– Тут я бессилен. Тебе придется что-нибудь придумать.
Неожиданно глаза Эври загорелись.
– А если генерал в конце концов умрет?.. Прямо перед камерой его хватит удар. Тогда мы сможем раздуть кампанию под лозунгом: "Последняя воля умирающего". Он и так еле жив. Я думаю, наши техники сумеют все устроить.
– Не годится, – сказал Император.
– Угу. Кто-нибудь обязательно пронюхает, от утечек информации не спастись.
– Это беспокоит меня меньше всего, – заявил Император. – Просто его последние слова все испортят Уолшу, который должен стать героем дня.
Эври была способной ученицей.
– Вот что делает вас боссом, – сказала она. – Я что-нибудь придумаю. Не слишком сложное.
Разговор был закончен, но Эври снова бросила на Императора призывный взгляд – томные глаза, расслабленное тело.
– По крайней мере, – хрипло произнесла она, – таков план.
– Я не возражаю, – согласился Император. – Начинай действовать.
Теперь и он посмотрел на нее весьма откровенно, демонстративно разглядывая с ног до головы.
– Что-нибудь... еще? – спросила Эври.
Император немного помолчал, а потом сказал:
– Возможно... позже.
– Я вам говорила о своей секретарше? – спросила Эври и облизнула губы. – Она ужасно... много мне помогает.
– Я должен ее поблагодарить, – сказал Император.
– Хотите, я позову ее?
– Только мы –