присутствии Мгесо. Он видел, как пчеловоды в Индии использовали дым, чтобы отогнать пчел, но у него не было кремня, и он не мог потерять лицо, вернувшись в лагерь, чтобы принести его для зажигания огня.
Он нырнул под сук и углубился в чащу. Он все больше прислушивался к этому шуму - не просто яростному жужжанию пчел, а треску ветвей, словно сквозь них проносился ураган. Впереди, сквозь листву, он увидел темную фигуру на полпути к верхушке дерева.
Дерево двигалось, и гнездо тоже. Тео пробрался сквозь подлесок и оказался у подножия ствола. Гнездо было окружено облаком пчел. Он сидел в развилке ствола дерева, согнутого почти вдвое под тяжестью навалившегося на него груза, и сильно дрожал.
Тео был не единственным, кто хотел меда. Темная фигура, которую он видел, не была гнездом.
Это был медведь.
Ствол не был толстым. Тео с трудом верилось, что такое большое животное могло забраться так высоко. Это напомнило ему обезьян, которых он видел в Индии, когда они свисали с самых тонких ветвей, чтобы добраться до плодов.
Медведь был почти такой же большой, как Тео. Он увидел длинные острые когти, впившиеся в ствол дерева, а лапа размером с пушечное ядро ударила по гнезду. При каждом движении дерево раскачивалось, как топ-мачта во время шторма.
Внезапно ствол треснул. Медведь, гнездо и сук упали на землю. Гнездо подпрыгнуло и покатилось по земле. Медведь издал сердитый рев.
Тео словно прирос к месту.
Медведь поднял голову и увидел Тео. В одно мгновение его поза изменилась. Он опустил голову и раскинул лапы, покачиваясь на задних лапах. Мех на его спине угрожающе зашевелился.
Жгучая боль пронзила ногу Тео. - Он посмотрел вниз. Его ужалила пчела, и еще трое ползали по его голой коже.
Пчелиное гнездо лежало там, где оно приземлилось, у его ног. Оно раскололось, разбрызгивая коричневую струйку меда по его ногам.
Медведь прыгнул на него.
Тео отошел от гнезда и вместо того, чтобы полностью принять на себя вес медведя, поймал скользящий удар. Это выбило из его легких весь воздух, и он растянулся на лесной подстилке.
Он перевернулся, морщась от боли в ребрах. Он был на некотором расстоянии от гнезда, но медведь встал на задние лапы, рыча на Тео и оскалив зубы.
Рука Тео потянулась к ножу, висевшему у него на поясе. Но его там не было. Должно быть, он упал, когда его сбили с ног. Он был совершенно беззащитен.
Медведь опустился на четвереньки и вприпрыжку побежал к Тео. Зияющие пасти рванулись к нему. Тео схватил палку и изо всех сил замахнулся ею на голову медведя. Он ударил его по носу, за мгновение до того, как его зубы вонзились бы ему в бедро.
Медведь отшатнулся. Тео вскочил на ноги, размахивая палкой, заставляя себя идти вперед, несмотря на весь свой ужас. Медведь раскачивался из стороны в сторону, словно боксер, ищущий лазейку. Его когти сверкали, тошнотворно острые. Если бы они прикоснулись к нему, то разорвали бы его кожу в клочья. Его близко посаженные глаза были похожи на два черных камня.
Он снова встал на дыбы и одним ударом выбил палку из его рук. Тео сделал единственное, что пришло ему в голову.
Он бросился на медведя.
Его огромная туша едва шевельнулась, когда Тео ударил ее со всей силы. Он обхватил его передними лапами. Челюсти щелкнули и укусили в нескольких дюймах от его головы. Тео держался за его спутанный мех, прижимаясь так близко, что зубы и когти не могли достать его.
Ему потребовалась вся его сила, чтобы уцепиться за него, а медведь брыкался и извивался, пытаясь оторвать его. Когти поймали его, оставляя кровавые полосы на спине. Боль была невыносимой. Скоро он устанет. Медведь отшвырнет его в сторону, как куклу. Он замахнулся кулаками, но они не подействовали. Он попытался выколоть ему нос или глаза.
Медведь резко развернулся и швырнул Тео на дерево. Тео потерял хватку. Он упал на лесную подстилку. Медведь взревел так громко, что Тео почувствовал, как земля дрожит под ним.
Раздался взрыв, и внезапно зверь замолчал. Он упал вперед, прямо на Тео. Если бы дерево не остановило его падение, он мог бы раздавить его. Он был придавлен его тяжестью.
Все, что он мог сделать, - это пошевелить головой. Он резко обернулся, пытаясь понять, что же произошло.
Мгесо стояла в десяти шагах от него. Белый дым поднимался из жерла мушкета, который она держала на плече.
С треском из подлеска появились еще три абенаки. Малсум шел впереди всех. Его лицо просияло, когда он увидел Тео, лежащего под тушей - пока он не понял, что Тео жив.
Тео удалось вытащить одну руку из-под медведя. Она была исцарапана и кровоточила так сильно, что он подумал, не сломал ли ее медведь. Он заставил себя протянуть его к разбитому пчелиному гнезду, лежавшему неподалеку. - “А вот и твой мед.”
•••
Тео избегал Мгесо весь оставшийся день - и большую часть следующей недели. Ее лицо было похоже на грозовую тучу. Несомненно, она презирала Тео за то, что он так неосторожно собирал мед. Возможно, она жалела, что спасла его.
Приближалась зима. Костры горели весь день и всю ночь, готовя мясо, которое охотники приносили с собой. Шкуры натирали корой вяза и сушили на деревянных подставках возле костров. Каноэ были погребены под землей, чтобы сохранить их до весны. Они построили длинный дом со стенами из сложенных бревен, заткнутых мхом, и скатной крышей из коры линна. Моисей заверил Тео, что она останется водонепроницаемой всю зиму. Они положили на пол еще больше коры и расстелили медвежьи шкуры для сна. В центре его горел костер, а внутри толпилось все племя, поэтому здесь было тепло и они могли выжить.
Дичи было мало. Тео не представлял себе, как сохраненное ими мясо продержится всю зиму, но Абенаки казались совершенно спокойными. Они жили в соответствии с ритмом времен года - они признавали, что зима означает пустые желудки и жесткий рацион.
Однажды, вероятно в начале декабря, Тео бродил по лесу в поисках новых деревьев линн, с которых можно было бы содрать кору. Он был совсем один. Абенаки больше не боялись, что он сбежит. Бежать ему было некуда.