Андре. – Какого хрена ты творишь, Андре?
– На юге становится скучно.
– И поэтому ты берешь чертов контракт, который связан с моими личными интересами? Не самое мудрое решение.
– Нужны деньги, – отвечает он, словно это обычное дело. Полагаю, для него так и есть. – Не виню тебя за твой интерес, – глазея на меня, замечает Андре.
– Даже смотреть в ее сторону не смей, скользкий ублюдок, – рычит Тобиас.
– Ты видел, что я могу с этим сделать, – угрожает Андре, – так что давай без оскорблений.
– Тобиас, – хриплым голосом шепчу я, когда меня покрывает от страха пот.
«Мы не размахиваем игрушечными пистолетами, у нас нет дополнительной жизни или денег из “Монополии”».
За последний год я видела столько всего, меня столько раз предостерегали, но сейчас понимаю, что все это время меня оберегали, ведь сих пор опасность представлялась невозможной. Вот чего они старались избежать. И теперь я оказалась в своем худшем кошмаре. Сегодня вечером я могу умереть, как и мужчины, которых люблю.
Добро пожаловать в реальность.
– Отпусти ее, и я заплачу тебе в два раза больше, – говорит Тобиас Андре.
– Договорились, – быстро отвечает Маттео. – Мы примем твои деньги, братан.
– Андре, – предостерегающе говорит Тобиас. Я оглядываюсь и вижу, как ко мне медленно приближается Андре. – Нет.
Андре останавливается и хищно улыбается.
– Сто лет не виделись, дружище. С трудом узнал тебя в этом костюме.
– Нравится? – улыбается Тобиас, и ничего более опасного в своей жизни я не видела. Он убьет их обоих.
– Где твой папуля? – шепотом спрашивает Андре. – Его машина здесь.
Я перевожу взгляд на Тобиаса, пытаясь получить подсказку, как правильно ответить.
– Я… н-не знаю. Я только что вернулась домой, – заикаясь, отвечаю я. Ненавижу себя за то, что не могу взять себя в руки. За то, что не могу соответствовать мужчинам, которые защищают меня.
– Знаешь, меня не устраивает эта сделка, – заявляет Доминик ровным голосом.
Андре наклоняет голову.
– И почему же?
Тобиас смотрит в мою сторону, когда меня неудержимо начинает колотить дрожь.
Я понимаю его взгляд.
«Успокойся, детка».
Я никогда в жизни не была так напугана.
Динь-дон. Динь-дон. Динь-дон.
Тобиас переводит взгляд на Маттео, его пистолет по-прежнему наставлен на Андре.
– Может, откроешь?
Маттео отвечает:
– Уж поверь, брат, не стоит.
Тобиас кивает.
– Я могу передать тебе деньги через несколько минут.
– Я повторю, – шипит Доминик. – Меня не устраивает эта сделка.
И вот тогда я замечаю пистолет Доминика в джинсах Маттео. Дом безоружен. Он не успел добраться до пистолета. Из-за меня. Если бы пистолет был у Доминика, все бы уже кончилось. Желчь обжигает горло, и я пытаюсь собраться с духом, прижимаясь к стене.
– Другой сделки не будет, брат, – резко произносит Тобиас, в его голосе звучит предупреждение.
– Сесилия, – говорит Доминик знакомым тоном, которым обращался ко мне в те дни, когда мы проводили время наедине.
– Доминик, – умоляет Тобиас. В его голосе слышится страх.
– Я обращаюсь к Сесилии, – огрызается Доминик.
– Да? – Глаза наполняются слезами, а Тобиас настороженно переводит взгляд с меня на своего брата.
– Давай после того, как все закончится, посмотрим фильм? – спрашивает Доминик. – Ты приготовишь мой любимый сырный попкорн. Мы заберемся под одеяло, которое пахнет… чем оно пахнет?
Я задыхаюсь от накатившей волны страха.
– Лавандой, – отвечаю я, по моим щекам текут слезы.
– Да. А потом я позволю тебе включить девчачий фильм, потому что хочу наблюдать за тобой, пока ты его смотришь. Когда ты пьянеешь от любви, на лице у тебя появляется такое дурацкое выражение.
– Должно быть, приятное это дело, раз она так тебя выдрессировала, Дом, – подкалывает Маттео и переводит на меня безразличный взгляд.
– Мы любим дождливые дни, да, детка? – голос Доминика становится громче, и он делает шаг к Маттео.
– Любим. – С губ срывается всхлип, и я цепенею от напряжения. Справа Тобиас, мое убежище, слева – неминуемая смерть. И смерть намного ближе. Если это лезвие окажется быстрее пули Тобиаса, я буду первой. Но если он не успеет добраться до брата… Тобиасу приходится делать выбор: спасти брата или меня, и Доминик принимает решение за него, пытаясь взять удар на себя.
– Мы не ведем переговоров с террористами. – Доминик с вызовом наклоняет голову, а Маттео улыбается, с его клыков буквально сочится кислота. Он тяжелее Доминика килограммов на сорок, но за Домиником скорость и невероятная сила. Если бы я доверилась ему с самого начала, ему бы не понадобилось ни то, ни другое. Если бы я поверила ему.
Из-за меня у него нет при себе пистолета.
– Доминик, – шепчу я, когда он делает шаг к Маттео, спускаясь по лестнице.
– Что, детка?
– S’il te plaît, ne fais rien de stupide. Je t’aime[37].
– Je sais[38].
– Доминик, – хрипло приказывает Тобиас. – Отойди, сейчас же. Мы разговариваем.
Доминик делает еще один шаг к Маттео.
– Примешь приглашение на танец?
– Почту за честь, мой друг, – отвечает Маттео.
– Ты уж постарайся.
– Доминик, нет! – кричит Тобиас, как только Доминик кидается на Маттео.
Тобиас бросается вперед за секунду до того, как Андре тянется ко мне ножом, и толкает назад, а потом укладывает Андре выстрелом в упор в голову. Тобиас перелетает через перила, споткнувшись при приземлении, и в этот момент Доминик наносит Маттео сильный удар в лицо. Я слышу хруст костей, из носа Маттео брызжет кровь.
Тобиас всего в нескольких шагах от брата, когда Доминик замахивается и пинает Маттео в грудь. Маттео падает назад, пролетая ступеньки, и ударяется спиной о площадку. Доминик прыгает к Маттео, быстро поворачивается в нашу сторону, встречается с Тобиасом на полпути и отталкивает его, как только в воздухе разносится свист пуль.
Штукатурка рядом с головой разлетается, и я кричу. Доминик кидается ко мне с вытаращенными глазами, когда вторая пуля попадает ему в живот. Третья оказывается в бедре, Доминик прижимает к животу руку, падает на колени и дергается вперед, когда четвертая пуля влетает ему в плечо, Тобиас отталкивает его в сторону.
Тобиас рычит, поворачивается и разряжает обойму в нижнюю часть тела Маттео, а потом врезается в него у подножия лестницы. В прихожей снова слышится выстрел. Вскочив на ноги, я бегу к Доминику, его глаза затуманиваются, рот распахнут. На его лице мука, он тянет ко мне руки. За секунду я оказываюсь рядом, и он притягивает меня к себе, а потом, спотыкаясь, отступает назад, приваливается к стене и сползает вниз, оставляя на ней кровавый след. Маттео что-то кричит нам снизу, но я вижу его лишь мельком, лицо Маттео пропадает из виду, а потом он мертвой кучей падает на пол.