Радиолокационные силы Советского Союза обнаружили самолеты-шпионы, и истребители ПВО поднимались на перехват, но достать нарушителей не смогли. Потолок их полета был ниже высот У-2.
Советское правительство направило ноты протеста, но американцы и ухом не повели, они, наоборот, расширяли зону действия высотных разведывательных полетов.
... До начала первомайского парада 1960 года оставалось несколько часов, когда юго-западнее города Кировабада, что в Азербайджане, была обнаружена высотная цель. Самолет-шпион У-2 пилотировал Фрэнсис Гэри Пауэрс. Вскоре он станет печально известным на весь мир, а пока ему предстояло пролететь по маршруту Пешавар (Пакистан) – Аральское море – Свердловск – Киров – Плесецк и приземлиться в Норвегии на аэродроме Буде.
У-2 впервые засекли, когда он приближался к границе южнее города Душанбе. Дежурный генерал командного пункта ПВО страны доложил об этом Главкому ПВО маршалу Бирюзову, тот, как и положено, сообщил о самолете-шпионе министру обороны маршалу Малиновскому. Министр позвонил «Первому» – Никите Хрущеву.
В 8 часов 53 минуты в небе близ Свердловска самолет Пауэрса был сбит. Летчик с трудом покинул кабину, раскрыл парашют и приземлился. Он не воспользовался ядом, вшитым в воротник куртки. Фрэнсис Гэри хотел жить.
А вскоре в Париже состоялась встреча на высшем уровне глав государств – США, Великобритании, Франции и СССР. На этой встрече президент США Д. Эйзенхауэр публично заявил, что американские власти не имеют отношения к организации полета самолета-шпиона У-2. Хрущев выслушал заверения Эйзенхауэра и объявил, что летчик Пауэрс находится в Москве, уже дал показания. Советский лидер предъявил документы, уличающие президента США во лжи.
Разразился скандал. Встреча в Париже была сорвана. Визит Эйзенхауэра в Советский Союз, ранее намеченный на 10 июня, отменили. Советско-американские отношения ухудшились. Холодная война получила дополнительный импульс.
6 ноября 1960 года Джон Фицджеральд Кеннеди стал самым молодым в истории США президентом. На выборах он с небольшим перевесом победил Никсона.
В инаугурационной речи Кеннеди продолжил тему «холодной войны». Новая администрация считала, что обеспечить выживание США можно только укрепив свое лидерство на Западе.
Куба стала важнейшим приоритетом для молодого президента Кеннеди. Он считал, что хотя в Латинской Америке «холодную войну не выиграть, ее можно и проиграть». Так он заявил в своей предвыборной речи в штате Флорида. Так он думал и теперь, став президентом США.
... 15 апреля 1961 года бомбардировщики В-56, пилотируемые кубинскими эмигрантами, нанесли удар по кубинским аэродромам. Около тысячи контрреволюционеров высадились на Плайя-Хирон. За три дня Кастро разгромил интервентов и сбросил их в море.
Однако это не послужило уроком для США.
В 1961–1962 годах американцы форсированными темпами стали размещать ракеты «Тор» и «Юпитер» в Великобритании, Турции, Италии. Таким образом, США серьезно изменили баланс сил в свою пользу.
В ответ на установку ракет в Европе Хрущев принял решение разместить свои ракеты средней дальности на Кубе.
Американцы вскрыли размещение советских комплексов. Правительство США потребовало убрать советские ракеты с Кубы. Вспыхнул так называемый Карибский кризис. Мир оказался на пороге ядерной войны. Разумеется, все возможности ГРУ в этот период были направлены на разведку деятельности сил общего назначения, а также американской стратегической авиации на континенте и в зарубежных базах.
Активно работали советская радио- и радиотехническая службы. Но США были далеки от наших границ, и это, естественно, сильно затрудняло наблюдение за вооруженными силами противника.
«Вот тогда мы очень пожалели, – признается мне генерал Петр Шмырев, – что у нас нет на Кубе сильного центра радиоэлектронной разведки».
После завершения Карибского кризиса в руководстве ГРУ возобладали совсем другие настроения, а именно – все стали думать, как развернуть на острове Свободы достаточные силы и средства радио- и радиотехнической разведки.
Однако мероприятия эти пришлось несколько отложить. Поскольку в конце 1962 года в ГРУ разразился свой, внутренний кризис. Был арестован и изобличен как английский шпион, полковник Пеньковский.
Начальника военной разведки генерала армии И. Серова разжаловали до генерал-майора и освободили от должности. То же случилось и с его первым заместителем генерал-полковником А. Роговым.
Начальник управления кадров генерал-лейтенант И. Смоликов стал полковником и был уволен в запас. Крепко почистили весь офицерский состав ГРУ.
Все, кто учился с Пеньковским в академии, служил в центральном аппарате, работал в зарубежных командировках, просто встречался по совместной деятельности, как правило, увольнялись из Главного разведывательного управления, а то и вообще из армии.
Весной 1963 года военную разведку возглавил генерал-полковник Петр Ивашутин. Пришел он из Комитета госбезопасности с должности первого заместителя председателя КГБ.
После знакомства с управлениями, службами новый начальник ГРУ провел кадровые перестановки. Коснулись они радио- и радиотехнической разведки. Начальник 6-го управления генерал-лейтенант Николай Трусов уехал военным атташе в Чехословакию, а на его место был назначен Георгий Строилов. 10-летний период, когда радио- и радиотехнической разведкой руководили общевойсковые генералы, завершился.
Георгий Андреевич еще до войны окончил военный факультет института связи им. Подбельского, потом служил в войсках спецрадиосвязи.
После войны учился в военно-дипломатической академии, но по выпуску за рубеж не поехал, остался верен своей службе. Возглавлял направление разведки техническими средствами, являясь одновременно и заместителем начальника 6-го управления.
Одно из первых предложений, с которым новый начальник 6-го управления пришел к Ивашутину, было создание на Кубе группы радио- и радиотехнической разведки.
Надо отдать должное Ивашутину: еще в молодости окончив машиностроительный техникум, потом военно-авиационное училище, а далее поучившись в Военно-воздушной академии, Петр Иванович всегда был неравнодушен к техническим видам разведки. Он уделял им особое внимание, понимая их роль в системе добывания ценной информации. И теперь, после доклада Строилова, он сразу ухватил суть проблемы и поддержал идею.
«Нам казалось, – скажет в одной из наших бесед генерал Шмырев, – что главным направлением в деятельности кубинской группы явится радиотехническая разведка ракетно-космическою полигона во Флориде.
Мы еще весьма поверхностно представляли себе всю совокупную радиоэлектронную обстановку, которая откроется нам с позиции Кубы, особенно в перспективе, и поэтому подход к тому мощному комплексному радиотехническому Центру, который впоследствии стал называться группой «Тростник», и который явился для американцев буквально «бельмом на глазу», происходил постепенно, шаг за шагом в течение ряда лет».
Да, действительно, так оно и было. Не сразу «Тростник» строился. Сначала по просьбе Петра Ивашутина министр обороны маршал Родион Малиновский написал письмо министру революционных вооруженных сил Кубы Раулю Кастро.
С этим письмом в Гавану вылетели офицеры радиоразведки В. Модебадзе и Е. Колоколов. Вместе с ними на встрече с Раулем Кастро присутствовал и поддерживал коллег советский военный атташе на Кубе полковник В. Мещеряков. Кубинцы дали добро, и в ноябре 1963 года группа «Тростник» была создана. Первым ее командиром стал бывший начальник отдела радио- и радиотехнической разведки Группы советских войск в Германии и Приволжского военного округа полковник Валентин Кудряшов.
Офицеры группы работали на правах советских военных специалистов, ходили в гражданской форме и подчинялись только консультанту министра РВС Кубы генералу Ивану Шкадову.
Кудряшова на посту начальника группы сменил подполковник Владимир Роговой. После возвращения с Кубы Рогового оставили служить в управлении, он возглавил участок работы, непосредственно связанный с «Тростником». Через несколько лет Владимир Петрович стал во главе вновь созданного направления разведки ракетного и космического оружия. В 1977 году он был назначен заместителем начальника управления, получил генеральское звание.
В марте 1970 года на Кубу вылетели генерал П. Шмырев и полковник М. Терентьев. Это была первая поездка представителей 6-го управления в группу «Тростник». К тому времени ею уже командовал полковник А. Сутугин.
Группа имела двойное подчинение. По строевым, тыловым и другим вопросам она замыкалась на руководителя советских военных специалистов, по оперативным – на военного атташе.
Оба руководителя понимали проблемы «Тростника» и всегда старались оказать помощь группе. За эти шесть с половиной лет нахождения на Кубе группа обустроилась, набралась опыта, достаточно хорошо была укомплектована в техническом отношении, однако опытные Шмырев и Терентьев увидели и немало проблем, нерешенных вопросов.