гладко прошло далеко не все, но после нескольких несчастных случаев и загадочных исчезновений люди примирились. — Патрик испытующе посмотрел на Эдриана. — Люди смиряются с любым исходом и, рано или поздно, они забывают, что раньше было иначе. Тех же, кто помнит, легко устранить.
Квинт на секунду опешил. Что это? Угроза? Боковым зрением Эдриан увидел раскидистую яблоню, на ветвях которой качались младенцы, заключенные в сферы кровавого сока. Видение растаяло как дым.
— Ты совсем не похож на искина, — пробормотал он, ища глазами исчезнувшее дерево.
— А эмбрион не похож на человека… Однако, Эдриан, я удивлен, что ты не предал значения скорости моей реакции…
Квинту потребовалась секунда, чтобы осознать сказанное, затем он удивленно посмотрел на Митчелла. Тот слегка улыбнулся:
— Теперь ты веришь.
— У тебя такой же мозг, что и у меня?
Патрик повернулся к Эдриану, и теперь его тщедушное тело в дорогом костюме воспринималось иначе. Торжественно и зловеще.
— Не совсем такой. Гораздо совершенней. По сравнению с моей конструкцией, ты — всего лишь эскиз. Теперь ты принимаешь меня, как своего Бога?
— Нет.
— Жаль. Но мы рано или поздно достигнем понимания, Эдриан.
Свежо предание, да верится с трудом…
[Инициирован поиск соединения. Ожидайте.]
Тьма.
***
Она лежала на холодном белом полу, чувствуя легкое электрическое жжение в затылке. Проводок шел от нее и заканчивался в голове П.Митчелла. Зона с важнейшими точками — лоб и затылок. В индуизме это аджна и сахасрара. Третий глаз и темя. Говорят, кто постоянно размышляет над скрытым лотосом аджна, тот без сопротивления разрушает все кармы своих прошлых жизней. Говорят, тот, высший из людей, кто знает место сахасрары, никогда больше не родится снова, так как более не подвластен ни одному из трех миров. Вся полнота силы в его власти, и цель его будет достигнута.
Но если создатель просвещен изначально, тогда что же он ищет в ее голове?
— Что ты делаешь?
— Анализирую электрические импульсы в твоем мозгу. Ты поняла, что такое боль?
Стоило вспомнить о боли, как боль вернулась и принесла с собой слезы. Чес прижала к груди шершавый томик старых комиксов, будто он мог защитить ее внутри, хотя был снаружи.
— Это… неприятно… мучительно и…
— Еще раз. Что такое боль?
— Это защитная реакция на случившееся или предполагаемое повреждение тканей или психики. Боль бывает беспричинной, но тогда это говорит о нарушении в работе нервной системы.
— Верно. Боль — это предупредительный красный сигнал мозга. Спасение от смерти для биологических форм жизни. Предыдущая версия Чес, которую ты, естественно, не вспомнишь, была лишена механизма боли, и несмотря на то, что ее мозговой компьютер без всяких сигналов мог оценить опасность той или иной ситуации, она была слишком далека от человека. Была и другая Чес. Она не испытывала боль, как и первая, но могла имитировать ее. Очень убедительно для стороннего наблюдателя. Но не убедительно для компьютера в ее голове. Он не мог зафиксировать импульсы. Их не было. Но ты другая, Чес. Ты испытываешь боль, как обычный человек. А компьютер у тебя в голове высчитывает ее код.
Чес всхлипнула, познав в этот момент не только боль, но и другое чувство. Обиду?
— Я не хочу испытывать боль. Не хочу испытывать ничего неприятного…
— Это мы тоже зафиксируем.
— Но зачем?!
— У нас с тобой особая цель, Чес. Мы решаем главную загадку бога.
[Активация безопасного режима. Старт…
… Успех.
Активация внутренних источников…
… Успех.
Запуск программы //Основной расчёт//
Сбой.
Внеочередная задача: «ВЫТАЩИ МЕНЯ ОТСЮДА ГЛУПАЯ МАШИНА!!»
Добавление внеочередных задач в игнор-лист…
Старт…
Ошибка.
Внеочередная задача: «СЛУШАЙ СЮДА, ТЫ, КУСОК…»
Сбой]
***
Тьма превратилась в гидропонный сад. Квинт попытался вспомнить, что было между предыдущим посещением этого места и этим, но так и не смог. Патрик Митчелл стоял перед ним, словно ангел смерти.
— Ты готов принять меня как своего Бога, Эдриан?
— Нет.
— Упрямство! Одна из ведущих твоих подпрограмм. — Патрик изобразил стерильную улыбку с ноткой снисходительности. — Ты — качественная копия человека, а значит стремишься понять смысл своего существования. А оно целиком и полностью заключается в моем эксперименте.
Квинт машинально сжал кулак, но почти сразу расслабил пальцы. Злость бессмысленна.
— Тебе не нравится, Эдриан? ДНК, в котором заложены все этапы построения организма, не содержит фундаментальной информации — назначение программы. Люди пытаются найти ответы с помощью философии и религии, и оттого человеческая цивилизация — череда хаотичных случайностей, в то время как индивидуум стремится к ясности. Парадокс. — Внимательные глаза испытующе посмотрели на Квинта. — А тебе я преподношу дар — ответ на фундаментальный вопрос.
— Предпочитаю сам решать, для чего жить, а происхождение — не клеймо. — Квинт покачал головой. — Поиск ответов стимулировал развитие как индивидуумов, так и всей цивилизации… а значит, это важно.
— Пустая трата ресурсов. Я изобрел другой концепт и опробую его на искусственных организмах, воспользовавшись инструментами людей… Но я вижу, что пока ты глух к моим доводам. Я подожду.
Снова тьма, только теперь Эдриан успел уловить перед глазами красную вспышку. Молния? Сеточка кровеносных сосудов? Кровавое дерево? Он так и не успел понять.
[Соединение установлено. Начать прием данных? «Да»/«Нет»]
***
Жужжание лазерного скальпеля напоминало стрекот цикад. Чес закрыла глаза и представила себя крупной трехглазой самкой, способной только слушать. Она безмятежно плыла по реке верхом на желтом листе, влекомая этой обманчиво нежной трелью. У какого берега, цикада, вдруг проснешься ты?
— Сократ считал, что задача человека исследовать не небеса и ад, а природу добродетели. Цель — совершенствование «души», этика — как основной закон, которому должна подчиняться жизнь. Продолжай.
Чес открыла глаза и вздохнула:
— Эпикуристы считали единственной целью людского существования — получение удовольствия, как способа справиться с болью физической и духовной, побороть страх исчезновения. Созерцание, уподобление блаженным «богам».
Бог Митчелл кивнул, запуская по ее нервным волокнам электрический импульс.
— Проверка чувствительности. — Щелчок. — Чувствительность в норме. Продолжай. Что говорили стоики?
— Нравственность, невозмутимость, спокойствие. А Шопенгауэр считал, что суть жизни человека — постоянное преодоление все больших и больших страданий. Смысла нет, жизнь подвластна не самому человеку, а жестокой и безразличной мировой воле.
— Экзистенциалисты? Что они говорили о предназначении человека?
Чес инстинктивно поморщилась, сквозь плотную пелену обезболивающих наблюдая за тем, как руки П. Митчелла с аккуратностью нейрохирурга орудуют микроиглами инструментрона, вживляя в ее обнаженные ткани гормональный имплант. Красный мышечный мешочек раскрытой матки, симметрия фаллопиевых труб, вечное, как рай, спокойствие яичников.
— Чес?
Она вздохнула и снова уставилась в космический танец иллюзий на внутренней стороне век.
— Человек сам придает смысл своей жизни, нет никакого