Читать интересную книгу Плутовской роман в России. К истории русского романа до Гоголя - Юрий Штридтер

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 54 55 56 57 58 59 60 61 62 ... 103

Таким образом, Нарежный избрал для своей полемики против масонства максимально неподходящий момент. Сатира на масонов, во время Екатерины ещё очень популярная и находившая поддержку самой государыни, была теперь мало востребована. Ещё в 1806 г. против масонских публикаций применялась цензура[805], но затем, около 1810 г., наступила резкая перемена. Второй период расцвета русского масонства продолжался недолго. Его влияние вскоре пошло на убыль, и уже в 1822 г. ложи снова были запрещены. Вот так и получилось, что лишь через несколько лет после смерти Нарежного некий подражатель его романа, Симоновский, смог в 1832 г. издать новый «Российский Жилблаз». Он содержал по меньшей мере точно такие же резкие выпады против масонов, без того, чтобы последовало вмешательство цензуры и без того, чтобы кто-либо нашёл в этих описаниях хоть что-то предосудительное[806]. Следовательно, Нарежному не повезло, что его роман начал появляться как раз в тот относительно краткий период, когда резкая полемика против масонства почти неизбежно должна была привести к трудностям в отношениях с цензурой.

Но после того, как произведение было однажды запрещено цензурой, и позднейшие попытки получить разрешение к печати вновь и вновь терпели неудачу при столкновении с этим ведомством. Так произошло в 1835 г. после смерти автора, а затем снова в 1841 г., причём теперь определённо ставился в упрёк социальный момент, особенно резкая полемика против дворянства[807]. Роман оставался под запретом и мог быть напечатан полностью только по прошествии более чем 120 лет, в 1938 г. Даже первые три тома представляли собой библиографическую редкость, так как из-за цензуры была запрещена и продажа уже напечатанных частей. Распространялись и оказывали влияние отдельные печатные экземпляры и копии[808], но воспрепятствование дальнейшей печати и запрет на распространение с самого начала очень сильно ограничивали их воздействие. Да и в распоряжении критиков текст оказывался лишь редко (а если до этого дело и доходило, так только его первая половина). Только Белозерская смогла пользоваться рукописью и предложила указатель тогда ещё неопубликованных частей. До тех пор, а по сути дела, и до 1938 г. первый и самый большой роман Нарежного едва учитывался при оценке творчества этого автора. Первые современные критики хвалили Нарежного ещё как автора «Славянских вечеров», писавшего в стиле «Слова о полку Игореве». Но этот период его деятельности оказался вскоре забыт, и критики следующих поколений сконцентрировались почти исключительно на его позднейших романах и рассказах, прежде всего «Бурсаке» и «Двух Иванах». Как хвалебные, так и отрицательные оценки совпадали в том, что автор этих сатирических историй и по сюжету, и по языку чересчур склонен к грубости. Это принесло ему непосредственно после смерти имя «русского Теньера» или «русского Хогарта»[809].

Но уже князь Вяземский писал в 1825 г. после чтения «Двух Иванов», что роман Нарежного с языковой и эстетической точки зрения хотя во многом и неудовлетворителен, но автор, «первый и покамест один», попытавшийся изобразить русские нравы и обычаи русского народа, что он, Вяземский, до сих пор считал невыполнимым[810]. Белинский же пошёл даже дальше Вяземского, заявив, что Нарежный вообще «праотец русских романистов»[811]. И Гончаров писал ещё в 1874 г., прочитав «Российского Жилблаза» (т. е. три напечатанные части), что Белинский как нельзя более прав, оценивая Нарежного как первого русского по времени романиста. Правда, Нарежному часто недостаёт изобразительной силы и искусства характеристики. Его язык, несмотря на определённый вызов на бой, брошенный старой школе Шишкова, часто оказывался тяжёлым смешением из «шишковского» «карамзинского», что, однако, тогда было почти неизбежно. Здесь же, во всяком случае, речь шла об удивительной попытке освободиться от старого и создать новое, причём Нарежный – преемник Фонвизина и предшественник Гоголя. Конечно, он стоит гораздо ниже Гоголе, но неоспоримо принадлежит к «реальной школе», которую Гоголь возвёл на высшую ступень. У него уже намечены, пусть даже в неопределённой и изуродованной форме, характерные типы и идеи. Это особенно верно применительно к «Бурсаку» и «Двум Иванам», но имеет силу и в отношении «Российского Жилблаза»[812].

Белозерская выбрала девизом своей монографии о Нарежном формулировку Белинского о «праотце» русского романа и даже назвала «Российский Жилблаз» «несомненно первым русским романом»[813]. Такая оценка, конечно, преувеличена и слишком мало учитывает русский роман завершавшегося XVIII в., особенно его сатирическую линию. Правда, Нарежный не использовал прямо ни плутовские романы Чулкова, ни историю Каина. Отсутствуют даже какие бы то ни было исходные данные в пользу того, что он их знал. Но, несмотря на это, он принадлежит той же традиции, что и они и для литературоведа является с точки зрения русской литературы их важнейшим продолжателем. Ведь его «Российский Жилблаз», как и ранее рассмотренные сочинения, представляет собой попытку переложить в специфически русское перенятые из Западной Европы плутовские возможности или, формулируя с русской перспективы, предложить сатирическое осмысление собственного, русского быта в духе плутовской традиции.

При сравнении с предшествующими русскими сочинениями этого рода созданная Нарежным сатирическая картина эпохи отличается прежде всего связью широко запланированной социальной шкалы с детальным изображением отдельных «жанровых картин». Прежде же подробно изображалась только крайне ограниченная среда (например, организованное мошенничество у Каина или провинциальное дворянство у Евгения и Неонилы) или постижение самых разных слоёв общества оставляло без внимания обстоятельное изображение современных отношений (Неох). В соответствии с этим Чистяков Нарежного по сравнению с плутовскими фигурами Чулкова и мошенником Каином – более «возвышенный» тип плута в характере Жиль Бласа, да и сверх того он приближается к «героям» «чувствительного» романа. И сочетание плутовского романа, представленного для Нарежного «Жиль Бласом» с «чувствительным» романом, характерно также для структуры и стиля всего его сочинения.

Как раз это сочетание и проистекающая отсюда неоднородность романа показывают, насколько «Российский Жилблаз» является произведением переходной поры, возникшим во время войны против Наполеона. Это время окончательно отделило не только политическую, но и литературную Россию XIX в. от России XVIII в. И роман интересен и значим для историка литературы в первую очередь как произведение переходной поры. Ещё сильнее связанное даже с сатирической традицией XVIII в., чем с «сентиментализмом» своего собственного времени, большей частью отвергавшееся «чувствительными» современниками как грубое и отсталое с точки зрения вкуса, произведение Нарежного отражает встречу различных литературных традиций и тенденций в начале нового столетия. Будучи в любом отношении только опытом, «Российский Жилблаз», несомненно, представляет собой одну из самых смелых и интересных попыток раннего периода русского романа. Хотя он и не обращается непосредственно к русским плутовским романам XVIII в. и мог уже из-за цензурного запрета лишь в малой степени повлиять на следующий век, XIX, он по своему положению во времени и по всему своему характеру – связующее звено между этим и тем, как и вообще между русской сатирической традицией XVIII и XIX вв.

В этом отношении правильна оценка, данная Гончаровым, согласно которой «Российский Жилблаз» при всём несовершенстве свидетельствует всё же об удивительной для тогдашней русской ситуации силе, с которой в борьбе со старым совершался переход к новому, а автор романа – «школы Фонвизина, его последователь и предтеча Гоголя».

Глава 7

«Иван Выжигин» Ф. В. Булгарина

В 1825 г. умирает Нарежный, автор первого «Российского Жилблаза». В том же году начинает выходить роман, который называет поначалу тоже «Русским Жилблазом». Так как, когда Фаддей Булгарин в 1825 г. в своём журнале «Северный Архив» опубликовал отрывок из запланированного романа, он избрал название: «Иван Выжигин, или Русский Жилблаз»[814]. Последующие предварительные публикации называются даже просто «Отрывок из Русского Жилблаза»[815] или «Отрывок из рукописи: Русский Жилблаз, или похождения Ивана Выжигина»[816]. Только непосредственно перед появлением окончательной полной редакции автор отказался от этого названия с обоснованием, согласно которому сравнение с «Жилем Бласом» означает слишком большую ответственность[817]. Так книга и выходит в конце марта 1829 г. под названием «Иван Выжигин, нравственно-сатирический роман»[818].

Был достигнут самый большой успех продаж, который русская литература могла засвидетельствовать до тех пор. 26 марта газета «Северная Пчела», издававшаяся Булгариным и его другом Гречем, известила о выходе романа[819]. Уже 2 апреля Греч, преисполненный гордости, смог заявить, что первое издание объёмом в 2 000 экземпляров разошлось по прошествии 5 дней и начата печать второго издания[820]. Оно вышло ещё в том же году. В 1830 г. последовало и третье. В целом же на протяжении двух лет было продано примерно 7000 экземпляров[821]. По тогдашним русским меркам это очень большое число, тем более, если принять во внимание, что речь идёт о дорогом, четырёхтомном романе[822]. Роман Булгарина сразу же нашёл отклик и за границей и представлял собой, насколько это возможно было установить, первый русский роман, непосредственно после выхода переведённых на большинство важных европейских языков. Уже в год издания в Париже вышел французский перевод[823], а в Вильне перевод на польский язык[824]. В 1830 г. последовали ещё один польский перевод в Варшаве[825]и два немецких[826], между 1830 и 1832 гг. шведский[827], английский[828], итальянский[829], нидерландский[830] и испанский[831]. Позже вышли ещё один чешский[832] и второй французский[833] переводы.

1 ... 54 55 56 57 58 59 60 61 62 ... 103
На этом сайте Вы можете читать книги онлайн бесплатно русская версия Плутовской роман в России. К истории русского романа до Гоголя - Юрий Штридтер.
Книги, аналогичгные Плутовской роман в России. К истории русского романа до Гоголя - Юрий Штридтер

Оставить комментарий