собралась жить полтысячи лет?!
- Для начала, я бы не отказалась. Но главное - есть мнение: когда разборки великих, - Ана кивнула на Тику, - идут рядом с тобой, ничего хорошего ждать не стоит.
- Пока же не идут? Или уже все-таки идут? - Рыжий озадаченно переводил взгляд с латиноамериканок на японку и обратно. - Вы же сказали, у хань только через поколение в лучшем случае?
- Миру - точно носитель редактированного гена либо программы его редакции. - Эрнандес говорила с Седьковым, но смотрела почему-то на Хамасаки. - Плюс Юнь - скорее всего та самая легализованная витрина. Еще наши японские и китайские хозяева затевают какую-то большую бучу. Настолько бурно, что сами ее и боятся - но нам при этом ничего не говорят.
- Вы все слишком сгущаете краски на ровном месте. - Виктор выплеснул в рот остатки сока из стакана и решительно переложил себе на тарелку четверть запеченной рыбы.
Подумал - и добавил риса. Затем принялся активно жевать.
- "Невежество рождает необычайную смелость в суждениях", - закатила глаза баскетболистка.
- Львы бабофкам не стфафны, - повторился Рыжий, не прекращая есть. - Извините, очень кушать хочется! А сегодня еще два спорта и работа.
- Нет у тебя сегодня никакой работы, - Тика как-то странно покосилась на него. - Сегодня ты мать забираешь из клиники и везешь домой.
Виктор застыл с рисом на вилке.
- Она пришла в себя. - Спокойно сообщила японка. - Я, как твоя опекун, мониторю все параметры, поскольку получила допуски. Терапия признана достаточной: дома ей будет лучше.
- Неожиданно. - Голос Рыжего резко осип. - Это тоже какая-то часть ваших клановых игр?
А ведь он не радуется, с удивлением отметила про себя Айя. Странно.
"Че-то он не сильно счастлив?" - тут же отбила она в приват подруге.
"Хата, мы с ним там. А теперь это все кончилось в момент", - Эрнандес убедительно смешала философию и прагматизм.
"А-а-а, ну ладно. А то я уже подумала, что вообще ничего в нем не понимаю".
"Как раз все понятно: где нам теперь ... ночевать втроем?".
Вслух же баскетболистка сказала, с потрохами сдавая японку:
- Тика-сан наверняка через твой шлюз твоей же матери после суда что-то оплатила из того, что раньше вам было недоступным. Врачи явно что-то дорогое врубили - отсюда и результат.
Следующую минуту Рыжий очень убедительно напоминал рыбу, которую вытащили из воды и подвесили за жабры еще живой.
Глава 22 (вычитаю чуть позже)
- Тика-сан наверняка через твой шлюз твоей же матери после суда что-то оплатила из того, что раньше вам было недоступным. Врачи явно что-то дорогое врубили - отсюда и результат. - Эрнандес периодически ухитряется выглядеть какой-то не по годам взрослой и мудрой.
Иногда приходится себя даже одергивать, чтобы не лезть спрашивать у нее совета: все-таки ей пока лишь шестнадцать, как и этому телу.
По лицу японки после ремарки Аны проскальзывает секундная неловкость.
И как на это реагировать? Получается классическая вилка. С одной стороны, должен поблагодарить Тику за мать; а с другой стороны, как минимум растут мои моральные долги ей (как максимум - вообще черт его знает, что там за сумму она выложила. И какими такими инструментами клиника реанимировала миссис Седькову за час так, как не могла до того).
- Правда? - спрашиваю свою новую опекуншу напрямую.
- Это часть нашего с тобой соглашения, - на первый взгляд мягко отвечает она.
В личку же мне приходит на концентратор: "Это очень обширная и серьезная тема. Я буду тебе более чем признательна, если мы с ней разберемся обстоятельно, наедине и не тогда, когда ты посекундно глядишь на часы".
Крыть нечем, потому коротко киваю, соглашаясь.
Тика, судя по следующему сообщению, не успокоилась: "Я догадываюсь, что ты сейчас о деньгах. Но там не столько финансы: я дала софт на более эффективный протокол лечения. "Мозги" тоже рулят, я сейчас о драйверах федеральной реанимационной капсулы твоей матери".
Успокаиваюсь и молчу. Быковать или спорить есть смысл либо с врагами (хорошо, пусть с недоброжелателями), либо когда ты четко видишь перспективные минусы чужого вмешательства.
Сейчас речь о таком не идет. Надо будет наедине спросить, какой ей прок заботиться о жене своего бывшего... просто бывшего. Не сейчас же это выяснять, при всех наших отношениях с Аной и Айей.
Доедаем не то чтоб в полной тишине, но уже и без активного общения. Девчонки вовсю переписываются о чем-то между собой (вижу по ним), но вслух ничего не говорят.
***
Интерлюдия.
Хадзимэ Хамасаки только делал вид, что спокоен. На самом деле профильное приложение транслировало его спокойную мимику окружающим чуть ли не с перегревом.
Он уже давно мог позволить себе альтернативное и полноценное рабочее место не только в офисе, а и дома, потому сегодня за пределы участка не выходил.
Начальники необходимых ему сейчас подразделений, их вспомогательный персонал, пара дежурных представителей секретариата давно облюбовали цокольный этаж и по его команде регулярно располагались на весь рабочий день там (иногда не только на день, а и на рабочую ночь).
Дочь, вернувшись домой вечером, по собственной инициативе приготовила ужин и позвала его на кухню, совмещенную со столовой на втором этаже:
- Пошли поедим? Заодно поболтаем? - Открытая улыбка Миру частично примирила его с бушевавшим внутри тайфуном.
- Можно было заказать с доставкой в любом из ресторанов рядом. Зачем время тратить на готовку? - проворчал он скорее по инерции, но вовремя спохватился. - Да! Три минуты! Сейчас иду.
Вышколенный персонал, присутствовавший при их разговоре, даже ухом не повел и никак не дал понять, что что-то слышит.
Хадзимэ украдкой взглянул на внутренний интерфейс: жена по-прежнему держала активной блокировку от его слежения и он не мог наверняка сказать, где она сейчас и что делает.
И почему было в свое время не жениться на какой-нибудь другой? Менее своенравной?
Когда они начинали встречаться два десятка лет тому, у Тики была масса подруг с не менее выдающимися формами. Уж из них можно было склеить любую, а сиськи встречались даже побольше (проверено).
Супруга же, происходящая из семьи под стать ему, контроль над