– И в чем же заключается эта выгода? – осведомилась леди Мэтьюз. – В том, что билеты в театр нам будут присылать по первому требованию?
Логан сардонически улыбнулся, не сводя глаз с отца Мадлен.
– Уверен, вы готовы действовать в интересах своей дочери, милорд.
Лорд Мэтьюз нехотя кивнул, взглядом заставив замолчать запротестовавшую было жену.
Поклонившись на прощание, Логан вышел из комнаты. Мадлен направилась следом и вскоре нагнала его.
– Логан… куда вы едете?
Остановившись, он смерил ее холодным взглядом.
– Нанести визит своим родным.
– Вы хотите рассказать им обо мне?
– И о тебе тоже.
Логан еще не успел обсудить с Мадлен то, что услышал о своем происхождении от миссис Флоренс. Рассказывать об этом, не получив подтверждения, он не желал. А истину Логан намеревался узнать этим же вечером.
Мадлен закусила губу.
– Вы… когда вернетесь?
Губы Логана искривились в иронической улыбке.
– Как можно раньше, – сказал он.
Глава 11
Когда Логан наконец добрался до Бакингемшира, было уже около половины одиннадцатого. Однако Логан не сомневался: Рочестер еще не ложился. Графу всегда хватало нескольких часов сна. Он напоминал хлопотливого старого паука, по ночам плетущего паутину в надежде, что утром в нее угодит какая-нибудь незадачливая букашка.
Рочестер славился своим умением ладить с людьми. Например, высокородному джентльмену ничего не стоило убедить молодую вдову продать ему дом и землю за бесценок или же убедить родственника, находящегося на смертном одре, подписать новое завещание – разумеется, главным наследником становился сам Рочестер. Эндрю не раз рассказывал Логану о подобных случаях. Вдвоем они часто потешались над алчностью старика.
Экипаж проехал через деревню возле усадьбы Рочестеров, миновал кладбище с каменными надгробиями, свидетельствовавшими о свершениях рода Дрейков.
При мысли о том, что он один из этих людей, сын Рочестера, Логану стало дурно. Он всей душой ненавидел Дрейка – расчетливого, хищного мерзавца. Не может быть, чтобы в их жилах текла одна и та же кровь – уж лучше оставаться сыном Пола Дженнингса! Дженнингс был всего лишь неотесанным мужланом, а Рочестер действовал гораздо более расчетливо: обманом заставлял людей служить своим корыстным целям, а затем без сожалений расставался с ними, как с вещами, отслужившими свой срок.
За окнами экипажа промелькнул внушительного вида коттедж, окруженный камешгыми стенами, – дом, который Ло ган выстроил для семьи Дженнингсов несколько лет назад. Мэри, Пол и трое их детей с удобством расположились здесь. Пол по-прежнему обрабатывал участок арендованной у Рочестера земли, но теперь ему помогал наемный работник, а сам Пол добрую половину каждого дня пребывал в похмельном оцепенении. Логан обеспечивал всю семью Дженнингсов при условии, что они ни разу не навестят его в Лондоне. Он считал, что еще дешево отделался.
Когда экипаж наконец подъехал к особняку, его знакомые очертания были едва различимы во тьме. Огромный каменный особняк с целыми акрами резных дубовых панелей в залах и комнатах был построен прадедом нынешнего графа. Подобно его нынешнему обитателю, Рочестер-Холл хранил печать сурового достоинства, казался неуязвимым и неприступным. Даже окна особняка были маленькими и узкими, словно бойницы.
Логан, с детства знавший прислугу Рочестер-Холла, беспрепятственно проник в особняк, отказавшись от предложения домоправительницы доложить хозяину о прибытии гостя. Логан прошел прямо в библиотеку, где сидел старик, читавший книгу о гравюрах.
– Скотт? – с оттенком удивления в голосе произнес Рочестер и прищурился. – Не ожидал увидеть вас здесь в такой час.
Логан остановился на пороге, на миг оцепенев. Внешне он ничем не напоминал Рочестера, если не считать того же роста и сложения. Но было что-то в очертаниях подбородка старика, что-то, словно вырубленное плотничьим топором… И нечто в горбинке стариковского носа, в нависших над глазами бровях… Неужели у них и впрямь есть нечто общее?
Не обращая внимания на внезапно возникший гул в голове, Логан шагнул через порог.
– Мне приходится наносить немало неожиданных визитов, – произнес он, заглянув в книгу, лежащую на столе. Заметив на странице изображение шедевра английского портретиста Уильяма Фейторна, Логан коснулся его кончиком пальца.
Рочестер, нахмурившись, придвинул к себе книгу.
– Вы явились хныкать и жаловаться, потому что я сумел приобрести коллекцию Гарриса, несмотря на предложенную вами более щедрую плату?
– Я никогда не хнычу, милорд.
– Не правда! Вы хныкали и скулили вовсю в нелепой постановке «Ричарда II», которую я имел несчастье посетить несколько лет назад. Надеюсь, более слюнявого и фальшивого исполнения я не увижу.
– Я сыграл эту роль так, как она была написана, – невозмутимо отозвался Логан.
– Сомневаюсь, что замысел Шекспира был именно таков, – возразил Рочестер.
– Значит, вы были близко знакомы с ним? – поинтересовался Логан.
Старик гневно вскинул брови:
– Дерзкий простолюдин! Говори, зачем пришел, и убирайся отсюда.
Долгую минуту Логан сверлил старика взглядом, испытывая странное желание уйти, не сказав ни слова.
– Ну так что же? – напомнил Рочестер. Логан присел на стол, небрежно отодвинув альбом с гравюрами.
– Я хочу задать вам один вопрос. Скажите, милорд, вам знакома некая миссис Нелл Флоренс?
Услышав это имя, Рочестер остался невозмутим, только крепче стиснул пальцами очки в тонкой золотой оправе.
– Нелл Флоренс… – с расстановкой повторил он. – Это имя мне не знакомо.
– Когда-то она была комической актрисой в театре «Друри-Лейн».
– Тогда с какой стати я должен знать ее? – Старик уставился на Логана не мигая, словно давая понять, что ему нечего скрывать. Чуть выпученные глаза придавали ему сходство с форелью.
Что-то рассыпалось в прах в душе Логана, когда он понял, что миссис Флоренс сказала ему правду. Почувствовав мучительную пустоту в груди, он глубоко вздохнул.
– Вы отъявленный старый лжец! – выпалил Логан. – Всю жизнь вы только и делали, что лгали!
– Может, вы все-таки объясните, с какой стати вы ворвались ко мне в библиотеку? Что вам наговорила эта миссис Флоренс?
Логан сжал кулаки, он боялся, что начнет крушить все, что попадется под руку. И почувствовал, как багровеет от ярости, не в силах сохранить на лице бесстрастное выражение. Куда же делось непоколебимое самообладание, которым Логан Скотт так гордился всего несколько месяцев назад? Он всегда приберегал эмоции для сцены, а теперь оказалось, что они переполняют всю его жизнь.