Читать интересную книгу Роскошь нечеловеческого общения - Андрей Белозеров

Дискуссия шла в этом духе уже несколько лет. Необъявленная война, развязанная против "Города" Обществом, носила, скорее, позиционный характер и, в общем, не мешала Суханову заниматься своим делом.

Однако сейчас Журковскому показалось, что эта война перешла в фазу активных действий. Судя по тому, что предстало перед взором Анатолия Карловича, даже, пожалуй, слишком активных.

Вся территория перед зданием - парковка машин, маленький скверик с аккуратными белыми скамеечками, тротуар - была оцеплена бойцами ОМОНа, держащими в руках короткие автоматы. Лица здоровяков в камуфляже были скрыты под черными масками с прорезями для глаз. На парковке рядом с машинами, принадлежащими служащим компании, стояли два микроавтобуса, на которых, судя по всему, и прибыли стражи порядка, а также несколько желто-синих "уазиков" и две черные "Волги".

- Куда? - резко спросил один из парней в камуфляже, когда Журковский попробовал проникнуть за оцепление.

Анатолий Карлович не успел ответить. Из дверей офиса вышел главный бухгалтер фирмы - Борис Израилевич Манкин. Позади него двигались двое крепких, рослых юношей, тоже в камуфляже, но, в отличие от тех, что стояли в оцеплении, без масок. Один из них повернулся, обращаясь к шедшим следом милиционерам в форме, и Журковский прочитал на его спине надпись - "Налоговая полиция".

Сойдя со ступеней крыльца, Борис Израилевич остановился в нерешительности, но полицейский подтолкнул его в спину, направляя к черной "Волге". Борис Израилевич покорно уселся в машину. Милиционеров, высыпавших из здания, было довольно много. Они несли пластиковые пакеты с болтающимися на коротких бечевках печатями, стопки папок с документами, а двое последних тащили маленький, но, судя по всему, весьма увесистый сейф.

- Что встал? - спросил Журковского человек в маске. В прорези блестели черные глаза, внимательно изучавшие любопытствующего прохожего.

- Да так... Интересно.

- Очень интересно. Давай, проходи.

- Да-да, конечно, - сказал Анатолий Карлович. - Извините.

Парень в камуфляже промолчал.

Журковский снова взял такси и поехал домой.

То, что он увидел, повергло его в оторопь. Похоже, предвыборная кампания обернулась настоящей войной, которую городские чиновники объявили Павлу Романовичу и всему его окружению.

Все события последнего времени выстраивались в некую логическую цепочку, и, проследив ее от начала до сегодняшнего дня, можно было сделать неутешительные выводы.

Каждый день приносил что-то новенькое. Каждый шаг сторонников Греча вызывал неожиданный ответный удар либо по конкретным людям, либо по всему демократическому блоку вообще.

В этом свете и ночной пожар на даче Лукина выглядел совсем не так, как рассказывал о нем заместитель мэра.

Конечно, Сергей Сергеевич - человек скрытный, он никогда ни на что не жалуется, никогда не высказывает своих подозрений. Для него важны доказательства, а не догадки. Но доказательств, очевидно, нет, вот и приходится Лукину говорить, что, мол, сам виноват, надо быть внимательнее с печкой, давно следовало заняться электропроводкой... Отговорки все это. Сергей Сергеевич, с его опытом работы в "органах", не мог не думать о том же, о чем думал сейчас Журковский.

"Греч говорил - они способны на все, - размышлял Анатолий Карлович. Похоже, что так. На все... Лукин... Там ведь вполне мог быть летальный исход. Как же так - поджигать дачу, в которой спят люди? Допустим, им хотелось убрать Лукина, но ведь там его жена, дети... Это же какими зверьми надо быть! Ради чего? Впрочем, тут не шутки. Тут как раз есть ради чего. По их мнению, конечно. Деньги. Большие деньги. Очень большие. Как говорит Суханов настоящие. А настоящие - это значит не десять тысяч долларов. И не сто. И даже не миллион. Настоящие..."

Журковский плохо понимал, каким образом эти деньги из инвестиций, из бюджетных фондов, перетекают на счета чиновников и окружающих их темных личностей.

"Темными личностями" называл их по привычке сам Анатолий Карлович. Суханов же отучал его от этого, говоря, что бандиты - они и есть бандиты. Никаких "темных личностей". Однако Журковский до сих пор не мог отделаться от убеждения, что бандиты - это молодые парни с бритыми затылками, не способные связать двух слов, а чиновники - совсем другого поля ягоды. Чиновники иной раз попадаются даже с двумя высшими образованиями.

- Братва - это не бандиты, - говорил Суханов. - Это бандитские шавки. Настоящие бандиты уже давно сами рук не марают. Ты же образованный человек, Толя. Неужели не читал "Крестного отца"? - спрашивал он с ехидной улыбкой.

Сегодня, после того, что Анатолий Карлович увидел возле офиса "Города", он впервые поверил, по-настоящему поверил всем предостережениям его непосредственного начальника, доктора физико-математических наук, а ныне крупного бизнесмена Андрея Ильича Суханова.

Однако сомнения все же не оставляли Анатолия Карловича.

"Может быть, и впрямь у него не все в порядке с налогами? Он же сам тысячу раз говорил, что ни один бизнесмен, будь он хоть владельцем ларька, торгующего лежалыми импортными шоколадками и презервативами, хоть директором банка, не платит все полагающиеся по закону налоги. Иначе разорение неминуемо. И не только разорение, это еще ладно, а действительно крупные, очень крупные неприятности. Потому что бизнесмен завязан на кредиты, на обязательства перед партнерами, перед "крышей", даже перед районным отделением милиции - масса народа вьется вокруг любого отечественного предприятия, хотя на первый взгляд кажется - какой там народ? Сидит себе в ларьке тихий частник и торгует турецкими трусами-шортами в час по чайной ложке... Может быть, и проверка у Суханова, что называется, плановая? Может, она вовсе и не связана с последними событиями в окружении Греча? Хотя нет, вряд ли. Очень уж странное совпадение по времени. Больше похоже на атаку по всем фронтам, чем на случайное попадание шального снаряда".

Журковский вышел из такси и остановился возле ларька, на котором прежде красовалась надпись "Союзпечать", а сейчас никакой надписи не было вовсе, впрочем, как не было и ни малейшей в ней необходимости.

Яркие, разноцветные обложки многочисленных журналов - названий большинства Журковский даже не знал - были лучше любой рекламной надписи: они создавали иллюзию обилия печатных изданий и многообразия информации, которую можно получить, выбрав что-нибудь для себя за вполне умеренную цену.

Как-то раз Журковский решил ознакомиться с формами подачи материала в этих изданиях, да заодно и с их содержанием.

К его несказанному и искреннему удивлению - ведь прежде он никогда не покупал и не читал эти пестро-глянцевые журналы, - все они оказались совершенно пустыми, лишенными какой бы то ни было концепции и производили впечатление редакционной корзины, куда в конце дня выбрасывается всякий мусор, обрывки статей, материалы, не пошедшие в номер из-за безграмотности автора, и письма "чайников".

Об авторском стиле говорить просто не приходилось, Журковский вдруг подумал, что отечественная журналистика перестала существовать, ушла безвозвратно, и если ему казалось, что в советские годы она переживала клиническую смерть, то теперь, во времена полной, как считалось, свободы слова, умерла окончательно и реанимации уже не подлежала.

После прочтения нескольких репортажей, сводок новостей и даже не шарлатанских, а отдающих средневековым мракобесием статей о гипнозе, полтергейсте и НЛО Журковский зарекся знакомиться с подобного рода изданиями.

К еще большему своему удивлению, он вдруг осознал, что читать можно лишь те издания, которые прежде одним своим видом вызывали у него зевоту, то есть старые газеты и журналы, сохранившие свои прежние, советские названия.

Их авторы сохранили понятие о литературном языке, о стиле и не страдали дефицитом словарного запаса. Правда, политическая линия, которой придерживалось каждое отдельное издание, уже не просто проходила красной нитью через весь номер, а текла рекой раскаленной лавы, но, обладая даже зачаточной способностью к трезвому анализу, после прочтения трех-четырех газет, исповедующих разные политические убеждения, можно было составить более или менее объективную картину происходящего в стране и в Городе.

Когда Журковский поделился этими наблюдениями с Сухановым, тот рассмеялся.

- Слушай, Толя, ты что, раньше никогда газет не читал?

- Как это - "не читал"? Это было частью мой работы.

- Положим, это и сейчас часть твоей работы. И немаловажная.

- Ну, в общем...

- Не в общем, Толя, не в общем. Это очень важно. Ты все правильно сказал. Вот, разве что, твоя диссидентская манера читать прессу сегодня не актуальна. Нынче все гораздо проще. Нужно только знать, кто реальный хозяин каждого конкретного издания, а уж потом сопоставлять факты и делать выводы.

- Как же я узнаю, кто там...

- Верно, узнать это весьма трудно, потому что фамилия реального владельца нигде не фигурирует. Но, бывает, хозяина можно определить из анализа самих статей. Такой вот замкнутый круг.