И Тед, давний товарищ моего детства, согласно кивнул и протянул мне руку, чтобы помочь выпрыгнуть из коляски.
— Ты права, — признал он. — Просто пока еще трудно в это поверить.
После этого короткого разговора работа пошла быстрее. И хотя половина поля была засажена безнадежно кривыми рядами, мы учились прямо по ходу дела, и я училась вместе со всеми. Поэтому после того, как я дотошно рассчитала, сколько деревьев должно быть в каждом ряду и сколько рядов на поле, и у нас осталось одно лишнее деревце, одиноко лежащее на повозке, все разразились таким гомерическим смехом, что у Теда на лице остались грязные полоски от слез.
— Фу, какая я глупая! — нетерпеливо воскликнула я. — Я все посчитала неправильно, и теперь для него нет места. Давайте посадим его в деревне на лужайке, и пусть детишки срывают с него яблоки. Может, это удержит их от этого сада.
— Н-н-ничего их не удержит, — возразил мне Мэтью Мерри. — Они просто р-р-разбойники. Помнишь, мы были точно такими же?
— Помню, — ответила я. — А посмотри на нас сейчас.
Клари, закончив работу, подошла к нам, и мы все посмотрели на поле. Ральф был не прав. И точно так же была не права я. Мы управились со всем всего за один день, и, хотя уже было темно и давно пора было вернуться домой, мы сделали то, что обещали себе. Мы сделали даже больше.
— Я устала, — простонала Клари.
Я глянула на нее с сочувствием. Ее мать только что родила еще одного ребенка, и Клари всю ночь нянчилась с ним, чтобы дать ей немного поспать.
— Давай я подвезу тебя, — предложила я, и они все вместе направились со мной к коляске.
— Мы пойдем следом, а то коляска будет перегружена и пони не сможет ее везти, — сказал Тед. — Увидимся завтра, Джулия.
Я молча кивнула и улыбнулась, слишком усталая для долгих разговоров. Но Мэтью придержал Клари за руку, когда она, усевшись, в изнеможении откинулась назад.
— Я забегу к вам сегодня вечером, — предложил он, — примерно около девяти. Я могу погулять с ребенком, когда он проснется.
Клари кивнула и потрепала его по щеке. Я тронула поводья, и коляска покатилась по грязной дороге. Дождь давно перестал, но здесь, под деревьями, было темно и мокро.
— Мэтью помогает тебе нянчиться с ребятами? — спросила я Клари.
— Угу, — пробормотала она. — Он даже готовит им еду, когда я позволяю. Его уже поддразнивают из-за того, что он возится с нашими меньшими.
— Какой он добрый, — сказала я. — Но он всегда любил тебя.
— Да. Знаешь, Джулия, мы помолвлены. Теперь уже по-настоящему. И мы уже разговаривали с Ральфом Мэгсоном насчет коттеджа для нас. Он разрешил нам занять тот пустой дом возле лужайки.
Я сжала ее пальцы.
— Я рада за тебя, — тихо сказала я. — Мне всегда нравился Мэтью. И нравилось, как он относится к тебе. Но как же твоя мама справится без тебя?
— Я заберу двоих старших с собой, а Алиса пойдет служить в Мидхерст. Так что с мамой останутся только Джо и маленький.
Я кивнула. Клари нянчилась со своими братишками и сестренками так долго, что я даже не могла представить ее без них. Да и когда я говорила с ней, меня переполняло какое-то странное чувство. Такое же, как было, когда мы сажали эти яблони, когда я осматривала землю. Чувство, что все в Экре идет правильно. И для земли, и для людей.
— А как насчет тебя? — коротко спросила Клари. — Это будет Ричард?
Я кивнула.
— Но это секрет, — предупредила я.
— Ужасный секрет, — произнесла она с улыбкой. — Весь Экр знал, что вам предназначено пожениться, еще когда вы только родились.
— Экр, может, и знал, — сухо ответила я, — но если это дойдет до мамы или дяди Джона, то у меня будут неприятности.
— Они все еще против? — Клари метнула на меня косой вопросительный взгляд. — Даже теперь, когда появились деньги?
— Да деньги здесь никакой роли не играют.
— Может быть, твоя мама хотела бы для тебя кого-нибудь получше? — испытующе спросила Клари.
— Едва ли может быть лучший вариант для поместья, — возразила я, но Клари покачала головой.
— Не для поместья, Джулия, а для тебя. Кто-то, кто больше бы подходил тебе, кто больше любил бы тебя, а не смотрел на тебя как на часть своего состояния. — Ее голос был так тих, что я едва слышала ее. — Кто-то, кто обращался бы с тобой лучше.
Тут мы добрались до ее коттеджа, и я остановила пони.
— Не у каждой из нас есть такой Мэтью, — ответила я. — Я люблю Ричарда и не жалуюсь.
— Я знаю.
Мы обе помолчали.
— Черт возьми, — совсем другим голосом заговорила она. — Опять огонь в очаге потух.
— Давай я пойду с тобой и помогу, — предложила я.
— Не надо, — мягко отказалась она. — Ты тоже целый день работала. И, думаю, работала еще больше, чем мы, бегая все время и подсчитывая эти чертовы ряды.
— Да, и в конце концов ошиблась.
Клари весело расхохоталась:
— Это было самое смешное из всего, что я когда-либо видела. Мне показалось, что Тед даже икать начнет от смеха.
— Зато в Экре теперь будет собственная яблоня. Ты уверена, что мне не стоит заходить к тебе?
— Нет-нет, не надо. Чем скорее я начну, тем скорее закончу. — И она выпрямилась, поднявшись устало, словно была старухой, а не семнадцатилетней девушкой. — Ох, не хотела бы я танцевать сегодня вечером.
— Я тоже, — подтвердила я.
Она повернула на тропинку, а я, помахав ей на прощание, направила пони домой.
ГЛАВА 10
— Джулия! Джу-у-лия! Где ты там? — послышался голос дяди Джона из холла.
Быстро спрыгнув с постели, я подбежала к двери и открыла ее.
— Что случилось? — спросила я громко.
— Сюрприз! — был ответ. — Спускайся поскорей!
Я скинула ночную рубашку и натянула старенькое муслиновое платьице, когда-то бывшее розовым, а теперь ставшее лиловым от многих стирок. Торопясь на зов дяди Джона, я не стала закалывать волосы наверх, а просто перехватила их лентой, будто бы была все еще маленькой девочкой. Затем сунула ноги в туфли и поспешила вниз по лестнице.
Парадная дверь была широко распахнута. На ступеньках стоял дядя Джон, с кем-то разговаривая.
Это был Ральф.
Он сидел верхом на огромном вороном коне, при виде которого у меня перехватило дыхание. Это был конь из моего сна. Сидя на нем, Ральф возглавил толпу, бегущую к Холлу. Я облокотилась рукой о притолоку двери, чтобы не упасть, и почти испуганно глянула на Ральфа. Он успокаивающе улыбался мне, будто понимая, о чем я подумала, и говоря: «Не будь глупенькой, Джулия».
И тут я увидела кое-что еще. Он вел на поводу другую лошадь. Чудесную кобылку, шкурка которой была такого светлого цвета, что казалась почти серебряной, а глаза были черными-пречерными. Грива и хвост, блестевшие на солнце, сверкали белизной, напоминая морскую пену у берега.