– Черт! – Эдуард закрыл лицо ладонями.
– Свон знает, что вы бастард, – не без удовольствия добавила Аделаида. – Она подслушала тайный разговор между Её Величеством и графом Шовеллер. Я сама видела, как Свон на следующее утро искала свой чепец, оброненный на месте их встречи. Глупая кухарка, как её там,… – Аделаида несколько раз щелкнула пальцами, пытаясь вспомнить имя. – А! Амали! Так вот, она пыталась выгородить свою подопечную, подменив потерянный чепец, но только подтвердила мои подозрения. Кто же знал, что служанка Свон, которую мы собирались утопить в реке, и есть принцесса Лорийская!
– Какая же вы гадина, – поморщился принц. – Если вас через неделю обнаружат в Эрии, закончите свою жизнь на плахе. Прощайте.
Аделаида с трудом поднялась со стула. От долгого сидения ноги ее не слушались. Маленькими шажками, хватаясь за мебель, она поторопилась к выходу.
Открыв дверь, фрейлина столкнулась с Роки.
– Пошел вон, черномазый! – прошипела она, отталкивая его рукой.
«Ничего, что на дворе ночь, – размышляла она, оказавшись на свободе, с которой почти распрощалась. Вздохнув, Аделаида ступила в темноту, почти ничего не видя. – Главное, дойти до лошадей, а хозяйка харчевни поможет перебраться в соседнюю страну. Не зря же я семнадцать лет прикармливала ее, чтобы та докладывала о событиях в Окайро. Король чересчур часто наведывался в восстановленное после пожара поместье, и это беспокоило несчастную Лизу. Жаль оставаться без сильного покровителя, но я что-нибудь придумаю. На свете еще достаточно королевств, где мои знания ядов могут оказаться полезными!»
Бледная луна скупо освещала ночную мглу, но Аделаида разглядела выложенную камнем тропинку, ведущую в деревню. В воздухе витал сильный запах гари, он подгонял путницу быстрее покинуть опасное поместье. Один поворот, второй, и вот место, где тропинка огибает скалу. Здесь она поджидала молочницу, чтобы завладеть ее плащом и отравить молоко. Надо было лучше спрятать труп, тогда бы она не попалась в руки венценосного ублюдка!
Лошадей Аделаида не нашла. Как не нашла и саму поляну. Ничего не осталось от предгорного леса, только черные головешки упирались в ночное небо, да раздавался раздражающий шелест золы под ногами. Оглянувшись, женщина с ужасом поняла, что сбилась с дороги. Попыталась вернуться к последнему повороту, но чертова луна вдруг спряталась за серой пеленой туч.
Где-то журчала вода, и Аделаиде нестерпимо захотелось пить. Она пошла на притягательный звук и не поняла, как очутилась в реке. Оступившись, она кувыркнулась по склону и ушла в воду с головой. Почувствовав ледяной холод, бывшая фрейлина в панике кинулась в сторону берега, но перепутала в темноте направление и попала в стремнину.
Ее потащил горный поток, кидая из стороны в сторону, ударяя об острые камни и ветви деревьев, низко нависающие над водой. Аделаида пыталась уцепиться за них, но только до крови обдирала руки.
Отчаяния добавил приближающийся грохот. Она не могла понять, что за шум раздается в темноте, поэтому с удвоенной силой хваталась за ветви и камни, но проигрывала стремительному потоку. Еще мгновение, и Аделаида полетела вниз по течению, влекомая ледяной водой.
Красивейший водопад «Чистая слеза» убил Первую фрейлину королевства Эрия.
Свон волновалась, летя на Гри в замок Шовеллер. Столько событий произошло с момента ее похищения! Как ее встретят? Знают ли в замке, что к ним возвращается не сирота Свон, а будущая правительница Северной Лории? Честно говоря, лучше бы и матушки, и остальные слуги оставались в неведении. Она так соскучилась по дружескому участию, теплу, простоте отношений.
После смерти матери принц замкнулся, в его случайно пойманном взгляде таилась тревога. Свон благодарила небо, что с ними в Окайро находились Дак и Роки, иначе она вовсе бы растерялась, чувствую отстраненность Эдуарда. Он оставался вежливым, внимательным к ней, но…
Свон оглянулась на дракона, несущего на себе Эдуарда. Принц был сосредоточен и собран. Он готовился к тяжелому разговору с графом Шовеллер и королем. Только что он являлся наследником огромной страны, а теперь…
Из-под ног у него выбили почву и оставили висеть в воздухе, не предоставив другой опоры. Ему пришлось пережить череду шокирующих известий: он скоро станет отцом, Свон ему не сестра, король ему не отец, мать – убийца, чуть не лишившая жизни не только Свон и не рожденного ребенка, но и собственного сына. Эдуард спиной чувствовал проклятый кувшин, лежащий в багажной корзине. Какая ирония судьбы! Кувшин с отравленным молоком приготовили для Свон, а он стал временным местом упокоения королевы. Что же ты наделала, мама?
Наутро после покушения и смерти чудесной Трилли, Свон разомкнула глаза и вспомнила, что ее жизнь сделала очередной крутой поворот. Она ожидала увидеть прежнего Эдуарда, такого, каким он был в Дохо, но в комнате находился немногословный человек, погруженный в свои мысли. На расспросы Свон он отвечал односложно, и, в конце концов, она решила разузнать подробности вчерашних событий у Дака или Роки, немного обидевшись на Эдуарда.
Умом Свон понимала принца, но сердце просило, чтобы он опять стал нежным, поцеловал, крепко прижал к себе. Ей так не хватало тепла его тела, его глаз, в которых плескалась любовь, утешительных слов. Почему она чувствует себя виноватой во всем, что произошло с ними? Она хотела всего лишь любви…
А теперь всё так запуталось.
Спустившись на кухню, она застала там только кока, Дак еще не выходил из своей комнаты. Налив Свон чашку ароматного чая, Роки усадил ее за стол, ближе к очагу, жар от которого приятно согревал. Помешивая ложкой пшеничную кашу, сдобренную кусочками бекона, друг, не торопясь, пересказал ей ночные события.
– И Эдуард отпустил фрейлину? После того, как узнал, что она отравила молоко? – удивилась Свон, помня, что все люди, причастные к ее похищению, поплатились жизнями. – К чему вдруг такое милосердие?
– Мы можем только догадываться, – понизил голос Роки. – Она открыла ему какой-то секрет в обмен на жизнь. Но не переживай, девочка. Как только гадина попадется мне на глаза, я буду не я, если не рассчитаюсь с ней за все твои мытарства. И еще. Принц и Дак сегодня вылетают в замок Шовеллер. Эта чертова баба на свадьбе подсыпала графу в вино яд, от которого он вот-вот отправится в семейный склеп. Дак полночи проплакал. Э, забудь, что я только что сказал. Дак расстроился и захотел увидеться с отцом. Принц решил сопровождать его. Все-таки граф столько лет являлся советником короля.
Из всего услышанного, больше всего Свон взволновали слова “принц и Дак вылетают замок Шовеллер”.
– А я? Я тоже сегодня вылетаю? – с надеждой в голосе спросила она.
– Нет, мы с тобой возвращаемся в Дохо. Там безопаснее. Петушка увидишь.
– Я не согласна.
Кок оторвался от созерцания булькающей каши и удивленно посмотрел на Свон.
– Нет, я хочу, конечно же, увидеть Петушка, – поправилась она. – Но я не согласна покидать Эдуарда. Я больше не расстанусь с ним ни на день, ни на час. Хватит.
– Но он решил, что тебе опасно находиться в замке, откуда тебя похитили. Если граф умирает, наверняка там появятся близнецы, никто не может запретить им увидеться с отцом.
– Мы что-нибудь придумаем. Мы найдем выход, – убежденно заговорила Свон. – Я прямо сейчас пойду к Эдуарду и попрошу… нет, потребую, чтобы он взял меня с собой.
Подцепив длинные юбки, чтобы они не мешали бежать, Свон заторопилась наверх и застала Эдуарда бреющимся перед небольшим зеркалом.
– Я лечу с вами в замок Шовеллер! – Свон решила с порога объявить свое желание.
Рука принца дрогнула, и из пореза на щеке появилась капля крови. Он отложил острое лезвие, медленно обернулся к Свон:
– Я знаю, там будет опасно! – торопливо пояснила она, боясь, что ее прервут категорическим отказом. – Но я придумала, как оставаться в тени: отдайте мне кольцо Смертельной пелены. Никто не обратит внимания на старушку, пришедшую навестить кухарок. Я обещаю быть осторожной и открыться только матушкам. Прошу вас, не отказывайте мне.
– Опасно. Я боюсь, что опять чего-нибудь не увижу, не учту, не рассчитаю, – Эдуард опустил глаза. – Я так виноват перед тобой. Не могу себе простить, насколько был слеп, самонадеян, глуп.
– Молчите, – Свон кончиками пальцев закрыла ему рот. – Я знаю все, что вы хотите сказать. Но лишь одно я хотела бы услышать во второй, третий, сотый раз. Лишь одно важно для меня: вы меня любите?
Свон не дала ответить, еще плотнее прижав пальцы к его губам:
– Я давно хотела признаться, что люблю не будущего короля, не принца, я люблю человека. Да будь вы хоть трижды крестьянин, я не откажусь от вас. Живи вы в лачуге, продуваемой ветрами, я не откажусь от вас. Восстань все силы мира против вас, я не откажусь от вас. Я приму любое ваше решение: открываться королю или нет, оставаться у трона или нет. Я пройду с вами тяжкий путь изгнания, лишений, потому что не мыслю жизни без вас. Если Эрия отвернется от вас, значит, она не достойна такого правителя. Я не знаю ни одного человека, который был бы настолько смел, умен, предан своей стране, как вы.