– Готовы? – спросил бугор.
Мы отрапортовали, что все в порядке.
– Тогда – начинаем. Я открываю.
На воротах щелкнул электронный замок, и они распахнулись. Ничего такого особенного за ними не было. Такой же город. Улица, дома, брошенные машины, вывески и витрины, вдали – фонтан, и он, странное дело, даже работал. Впрочем, это его не спасет. После того как объекты будут очищены, тут начнется большой бадабум.
– А где зомб… гм, ну эти… самые? – спросила журналистка.
Я взглянул на ее модуль. Спору нет, расположила она его грамотно, чуть правее от меня. Манипуляторы вытянула на полную длину, и в них теперь была камера, большая, профессиональная, записывающих все происходящее просто с чудовищным разрешением. Где она ее раздобыла? Почти наверняка кто-то подвез и снабдил ее модуль этой игрушкой еще до того, как мы здесь объявились. Кстати, а кто запрещает журналистам иметь помощников?
– Так скоро появятся объекты? – поинтересовалась Шила Белури.
– Немного погодя, – буркнул я. – Им еще надо добежать. Они только узнали, что выход открылся.
– А как они это делают?
– Узнают? Неизвестно. Точно одно – скоро они будут здесь все, до единого. Кто раньше, кто позже. Нам это на руку.
– А как выйдут умудрившиеся не заразиться?
– Таких там нет. Тревога прозвучала часа четыре назад.
– А если все-таки… – гнула свое она, – вдруг кто-то…
Чувствовалось, куда она сейчас повернет разговор, и мне это совсем не нравилось. Тут на мою удачу появился первый объект, журналистка немедленно занялась его съемкой, а я вздохнул с облегчением.
Объект появился у ворот неожиданно, зашел к ним откуда-то сбоку. Худой мужчина в длинном плаще. Одна щека у него была выбрита, другую покрывала густая щетина. Глаза – белые, бессмысленные, как и положено у больного зувемби. И, конечно, пер он на проход в шеренге модулей Федора, как по компасу.
Как только объект оказался в пределах досягаемости, бугор цапнул его выдвинутым на полную длину манипулятором, подтащил поближе и пустил в ход стиратель. Его головка на мгновение прикоснулась к макушке несчастного, и этого оказалось достаточно. Пленник обмяк. Резкое движение манипулятора, и он оказался по другую сторону нашего кордона. А там парни в белых халатах подхватили его под руки и поволокли к ближайшему автобусу.
Его сознание теперь девственно, подумал я. Остались лишь основные функции. Умение дышать, есть, спать и отправлять естественные надобности. И ни малейшего следа зувемби. Теперь его следует учить всему, как малолетнего. В результате получится совсем другой человек, но – получится.
– Камеру свою не опускай слишком низко, – посоветовал я журналистке. – Подцепишь заразу. Лишний модуль потом придется кому-то чистить.
Она тотчас откликнулась:
– Постараюсь. А ты заразиться не боишься?
– Ни капли. Всем из нашей маленькой компании зувемби не страшна, поскольку мы продукты самых новейших медицинских технологий. В нас вложены огромные деньги, и потрачены они не зря.
Объяснить подробнее мне не удалось, поскольку как раз в этот момент на нас набежало сразу несколько десятков объектов. А потом они пошли и вовсе толпой. Федор работал на пределе, и медики едва успевали оттаскивать очищенных. Время от времени объекты шли такой плотной массой, что закрыть ворота не удавалось. Тогда, для того чтобы дать бугру возможность перевести дух, приходилось проворачивать маневр, уже давно нами отработанный. Либо я, либо Тонго перекрывал щитами своих модулей проход перед воротами. Одновременно с этим прочие брали в кольцо всех, оказавшихся в тот момент в коридоре, и Федор их быстренько очищал. После этого можно было минут пять-десять перевести дух. Потом маневр проделывался в обратном порядке, и чистка возобновлялась. Самое главное при этом было никого не упустить. К счастью, нам это удавалось.
Часа через два вроде бы стало чуть свободнее, и журналистка, все время крутившаяся со своей камерой рядом с моими модулями, попросила:
– Расскажи поподробнее для наших зрителей о том, что из себя представляет зувемби. Хотя бы основное.
– Если кратко, то она смахивает на один из некогда распространенных в сети вирусов, – ответил я. – Просто этот очень большой и передается через любые проводящие ток поверхности. Через человеческое тело – тоже. Зувемби его достаточно. Попав в мозг, она через некоторое время превращает в кашу всю хранящуюся в нем информацию. Для того чтобы заразиться, человеку достаточно прикоснуться к прибору или металлической поверхности объекта, в котором таится зувемби. Инкубационный период обычно длится часа три.
– Зачем больные зувемби так рвутся из-за стены? – спросила журналистка.
– Их толкает на это болезнь. Ей надо захватить как можно больше пространства.
– А почему объекты не пытаются перепрыгнуть через стены, которыми огорожен их район? – спросила журналистка. – Ну, там с шестом или со второго этажа стоящего рядом дома. Они могут друг друга просто подсадить. Почему?
– Так поступили бы люди, – объяснил я. – А они больны. Мне кажется, они уже просто до этого не додумываются.
– Ну, хорошо, вам эта болезнь не страшна. А как быть с вашим оборудованием?
– Почему-то зувемби не передается с помощью радиоволн, – ответил я. – Иначе она бы уже давно охватила весь мир, просто используя коммуникаторы. Сегодня мы можем потерять наши модули, но не больше. Хотя бывают случаи, когда нам приходится действовать и без модулей. Вот тут нас спасают наши особые свойства.
– Существует ли сейчас для тебя риск заразить свой модуль? Вроде бы их чистить не очень легко.
– Есть, но не очень большой. Щиты, которыми закрываются модули, покрыты не проводящим электричество составом.
– А как же ваш старший, ваш бугор? Он хватает зараженных манипуляторами своего модуля. Его оборудованию зувемби не опасен?
– Его модуль придется обработать, тут никуда не денешься, – ответил я. – Для этого есть определенные процедуры. Видите ли, стиратель действует только на мозг людей.
– Как возникла эта зараза?
– Есть слухи, что ее сделали в одной из тайных лабораторий, а потом она вырвалась наружу. Говорят, зувемби имеет внеземное происхождение. Есть и другие версии. Правда, сдается мне, в том, что никто ответа на этот вопрос не знает. Да и имеет ли это значение? Главное, убить ее никак не удается, поскольку у заразы есть инкубационный период и она может бесконечно долго ждать момента, когда к зараженному оборудованию прикоснется человек. И самое худшее в том, что очаги зувемби появляются все чаще, по всей планете.
– Что будет с районом, который вы чистите?
– Им займутся другие команды. Работают они очень тщательно. Каждый зараженный объект будет найден и уничтожен.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});