Уже завтра, возможно, мне придется навредить ради своей свободы. От одной мысли начинает подташнивать, но заставляю себя вспомнить о предполагаемой участи и совесть на время затихает. К тому же, если придется воспользоваться силой, велика вероятность, что для Герриона это не пройдет незамеченным. Сколько времени ему понадобиться, чтобы явиться? А мне, чтобы убежать?
Почему вообще в этом мире я постоянно от кого-то бегу?
Переводя дыхание от боли в висках, возникшей из-за напряжения, я сползла на пол, усевшись лицом к окну. Руки, ладонями опущенные к холодным доскам, гудели, ибо магия была словно бесконтрольный огонек — на открытом воздухе могла разгореться до немыслимых масштабов, но тем не менее надежно укрытая стеклянным сосудом — мной. Странное ощущение, когда, вроде, ты не можешь использовать магию, но чувствуешь внутри себя что-то неспокойное, импульсивное.
Попыталась в очередной раз мысленно направить силы в печати, как сделала бы это, не лишившись способности колдовать, но вместо ожидаемого пустого результата внезапно зажмурилась от обжигающего по локоть ощущения.
— А-ай, зараза! — зашипела, распахивая глаза, чтобы узреть, как вены светятся в тусклом свете комнаты. Нежное голубое мерцание принесло жгучую боль. Вода! Мне нужно к воде! Опустить бы руки…
Глаза зажмурила, прикусив губу.
Дверь внезапно распахнулась, но я даже дернуться не смогла, не то, чтобы как-то отреагировать. Застуканная при столь болезненных для меня обстоятельствах, не успела, да и просто не смогла бы скрыть последствия получившегося отката, страдания от которого отразились на лице.
Быстрый топот и грузное падение рядом не заставили меня даже глаз открыть.
— Не дергайся ты! — вычитывала Игда, приподнимая меня и спиной прижимая к себе, чтобы удобнее было ухватиться за мои запястья под нужным углом. — Как будто магии никогда в руках не держала! Это же надо, руки магически изнутри обжечь! Как ты вообще силу шевелиться заставила? Как не из мира сего, честное слово.
В точку. Чувствуя облегчающую прохладу, наконец, открыла глаза, позволив телу обессиленно остаться в объятиях мегессы. План провалился. Придется драться.
— Попытаться избавиться от печатей путем сожжения собственных рук — потрясающая мысль.
— Я думала, смогу вовремя остановиться, — оправдалась вяло, больше демонстрируя безразличие. — До этого ни разу не получалось, поэтому не рассчитала силы. Не знаю, как сейчас вышло…
— Ну, мыслила ты в правильном направлении, — усмехнулась целительница, помогая мне подняться. — Нет меченой части тела — нет проблемы.
— Я хотела только кожу… — смутилась я, но видя смеющуюся наемницу, замолчала. Подумав, зацепила ее за руку: — Игда, спасибо. Я не забуду.
— Нужна мне твоя благодарность, — с улыбкой фыркнула та, вызывая во мне ощущение дежа вю. — Еще все впереди. А сейчас мы уезжаем, потому сиди тихо, — магесса поднялась, повелевая на прощание: — Дождись нашего возвращения и не вляпайся в неприятности. Чужая эрлина, как магнит для мужиков, дай только чужим попользовать.
Это удачно она зашла. И, словно подарок, подвеску протянула с крохотной жемчужинкой. Недоуменно подняв на нее глаза, вызвала смех:
— Что, и этого не знаешь? — и оказалось, украшение — не долгосрочный артефакт, позволяющий спрятать в нем какие-то вещи. Игда показала мне, как скрыть в нем свой рюкзак, как раз, чтобы до побега его энергии хватило. Недолго думая, нацепила ценный подарок на шею, благодарно клюнув магессу в щеку.
И теперь, оставшись одна, я почувствовала себя до остроты уязвимо. Так и получилось, что Игда с Охотником отбыли еще утром, чтобы успеть к месту торгов ночью, а я уже пол дня прикладываю все усилия, чтобы не отсвечивать. Лишь однажды оставить съестное приходил один из соглядатаев, бросив на меня нечитаемый взгляд, но я отвернулась, не желая привлекать его внимание еще больше.
И каково же было мое удивление, граничащее с испугом, когда в комнату неожиданно ввалился Клык! Спрыгнув с кровати, я сразу же увеличила расстояние между нами, не веря своим глазам.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
— Как поживаешь, куколка? — заулыбался клыкастый, вальяжно проходя внутрь комнаты. — А здесь не дурно так, — оценил он внешнее убранство. — Можно жить.
— Кто тебя впустил? — выдохнула, понимая, что восьмерка приближенных Охотника тоже на торгах, здесь сплошь и рядом либо мелкая сошка, либо те, кто особым доверием главаря не располагает. Видимо, как и они сами благоразумием.
Вампир недобро оскалился, изображая приветливость. Ничего общего с той улыбкой, которой он меня одаривал на публике. Взгляд цепких глаз заострился, пока мужчина приближался, а места отступать для меня не осталось.
— Представляешь, тут слухи ходят, что не поставь я вовремя печати — и ты бы меня отделала, — одновременно зло и насмешливо выплюнул он, неумолимо сокращая расстояние между нами. За его спиной, в дверях, застыл один из бандитов, широко улыбающийся, предвкушающий зрелище. — Говорят, я мага зазевавшегося скрутил, вон, и отметина боевая имеется. Смеются.
Намекающий взгляд Левистана откровенно скользнул к вырезу моей слегка расстегнутой рубашки, на что поспешила одернуть ворот одежды. Ничего неопрятного и до этого не было, но мало ли, может, у него зрение рентгеновское.
— А я не люблю, когда надо мной смеются, куколка, — чужая ладонь потянулась к моему лицу, но я отшатнулась, чтобы кинуться в сторону, однако оказалась резво схваченной! — Тиш-ше, куда, моя сладкая⁈
— Левистон, отпусти! — забилась в чужих руках. — Не смей ко мне прикасаться! Если Охотник узнает…!
Меня резко впечатали в стену, отчего паника вспыхнула с новой силой! Куда, казалось, больше. У двери завозились, но я никого, кроме Клыка, больше не видела, словно он центр моей Вселенной в этот миг.
— И что, интересно, он узнает? — жарко шепнули мне на ухо, пытаясь и меня удерживать, и возиться с моей одеждой.
60. Бой одного бойца
60. Бой одного бойца
— То, что ты трус, ни во что не ставящий его авторитет! — отталкиваясь и вырываясь, зарычала я в момент, когда Левистон вдруг отпустил обе мои руки. Довольно закусив губу, он глядел на меня с хищным азартом.
Я отбежала на метр, развернулась, чтобы держать врага в поле своего зрения, и застыла: вампир был доволен, как тысяча чертей. Поправляя браслеты на левой руке, он не сводил с меня взгляда, но и попыток приблизиться в этот момент не предпринимал. И в этот миг подушечки пальцев так защипало, будто сотни мелких иголочек впились в них…
— О, так я и сам ему заплачу за то, чтобы показать всем, что ты мне не ровня, — голос его переменился, и в нем не было ни доли даже наигранной мягкости. — Что же ты не сказала, что маг великий, выскочка? Я бы, может, сто раз подумал, прежде чем тебя хватать, — Клык сделал первый шаг в мою сторону.
Взволнованная, я отступила. О чем он говорит? Какой еще великий маг? Сердце в груди билось так громко, что почти заглушало все посторонние звуки вокруг. Невольно оглянулась, чтобы видеть второго бандита, но дверной проем оказался чист! Глазам не поверив, сделала шаг в его сторону, вновь оглянувшись на медленно идущего ко мне Левистона.
И главное, ощущение… то привычное ощущение в руках, когда стихия тебе подчиняется! Новое, когда рвется наказать врага! Невольно бросив взгляд на руки, под разорванными манжетами рубашки обнаружила чистые запястья… без признаков некогда красующихся на них печатей.
Радость, ликование в душе быстро погасли, стоило почувствовать вопиюще-озлобленную ауру надвигающегося вампира. Он жаждал расправы, он желал крови и отмщения за унижение и траты на меня. Вернувшиеся силы враз отразили все внутреннее состояние врага, подсказав, что лучшим выходом из данной ситуации будет бежать(!), пока проход чист! Меня ведь выпускают ему на потеху, так отчего же не подыграть, пока мне самой это на руку? Хотя заморозить здесь все к чертовой матери хочется больше. Я бы так и сделала, если бы вместе с этим не пришлось сдать свое местоположение.