На столике, где обычно лежали её книги и тетрадки, она заметила небольшую коробочку с голубой лентой.
— Что это? — она удивлённо обернулась к подруге, занятую сборами на свидание со второкурсником.
Келена с сомнением заглядывала в шкаф и хмурилась, не в силах выбрать наряд, поэтому не глядя ответила:
— Комендант принёс. Долго ворчал, что он не посыльный, чтобы таскаться по комнатам глупых девчонок с ветром в голове.
— Никаких записок, — подняв коробку, Мариса наклонила подарок в одну и другую сторону, не почувствовав тяжести.
Под светом серебром заиграла выведенная по шаблону надпись: «Мариса Дэй».
— Так открой!
— Совсем нет времени. Заберу к дяде и там посмотрю.
— Не забудь потом рассказать и показать, — потребовала Келена с хитрой улыбкой. — Особенно, если это подарок от принца.
— Договорились.
Мариса и сама подумала на Северина. Таинственные послания соответствовали духу Брума. Несколько раз порываясь развязать ленту, она всё-таки сдержалась. Убегая из комнаты, Мариса чуть не забыла коробочку, но всё же мимоходом прихватила со столика. Экипаж с возницей, нанятый Виктором, дожидался её возле Академии.
В дороге она продолжала аккуратно крутить подарок, пыталась почувствовать, что внутри. Следы нейтральных эмоций явными отпечатками остались на поверхности, но Мариса проникла чуть глубже, уловив нечто огненное и горячее. И ей это почему-то не понравилось.
«Лучше открою вместе с магистром», — подчиняясь дару эмпата, решила она.
44.
Порог маленького дома мага Мариса переступила с радостным удовольствием. Грета, хлопотавшая на кухне, от избытка чувств расцеловала родственницу хозяина и довольная вернулась к готовке. Она, как всегда, затеяла что-то очень ароматное и вкусное на обед. Приятные запахи так и витали в воздухе. Визиты Марисы были не частыми, но помощница одинокого магистра успела привязаться к девушке. Виктор радовался не меньше.
За столом они долго беседовали, вспоминая последние события в Академии и планы. Магистра интересовало всё, что происходит в жизни дочери друга, а она осторожно выбирала темы для разговора. О неприятном умолчала, но и тайные радости не спешила доверить лекарю.
— Лазар исправно платит стипендию, я надеюсь? — сразу же поинтересовался маг. — С него станет напутать с приказами или намеренно придержать деньги. Нехорошие слухи сейчас ходят о ректоре. Говорят, им заинтересовался Совет толкователей. Проверяют отчёты и счета.
— Платят, дядя, и мне хватает, — Мариса не любила говорить с Виктором о деньгах, не желая пользоваться его добротой и скромными доходами.
— Что же… Я всегда готов помочь, если возникнет необходимость, — кашлянув, он поспешил заговорить о другом — обижать Марису маг совсем не хотел. — Рад, что твои успехи становятся всё заметнее, моя девочка, — ласковый взгляд Виктора дарил тепло. — Ты сильный эмпат и достойна самой высшей похвалы за старание. Магистерс Астрид отметила, как ты продвинулась в практикумах.
— Я и правда чувствую себя уверенней.
—Ты довольна и глаза светятся. Для меня нет большей радости. Хотел бы подарить тебе кое-что на память.
Он обошёл стол и положил перед Марисой небольшой свёрток, который она тут же вскрыла. Браслет выглядел простенькой поделкой, но идеально подходил к броши на платье. Она не расставалась с подарком Виктора матери, а теперь он дополнил его новым украшением с вплетёнными защитными чарами эмпата.
— Нравится? — мягкая улыбка магистра была немного смущённой.
— Очень-очень! — с живостью, редкой для прежней Марисы, она поцеловала его в щеку. — Спасибо. Ох, совсем забыла. Там на каминной полке я оставила коробочку, — проговорила она, примеряя безделушку на узкую кисть. — Утром принесли в мою комнату. Странный подарок.
— От кого же?
— Без имени. Я думала он от Рина, — расслабившись за приятной беседой, Мариса забылась и проболталась о том, что собиралась скрыть.
Виктор смотрел с заинтересованным вниманием. Потом сам принёс коробочку к столу.
— И кто же у нас этот Рин? Не Северин Брум, случайно?
Чувствуя, как жар прилил к лицу, Мариса опустила взгляд, пальцы сжали край скатерти. Как магистр отнесётся к Рину? Оказывается, мнение Дэя ей не безразлично, а неизвестность пугает. В конце концов, они не делают ничего постыдного. Мариса резко подняла голову.
— Я люблю его. Наверное… Нет. Я уверена, — в смятении она закрыла пылающее лицо ладонями.
Осторожные прикосновения лекаря к плечам успокоили её. Виктор, как всегда, не обошёлся без профессиональных привычек использовать чары.
— Что говорит ментал?
— Рин любит меня.
Мариса услышала вздох мага. Виктор сел за стол напротив неё. Серьёзный и задумчивый.
— Он знает, кто ты?
— Никогда, — собравшись, она с силой выдавила ответ. — Никогда Брум не узнает, что Мариса Дэй и Элери Талес один человек.
Помолчав, магистр Дэй кивнул, показывая, что понимает принятое решение, но складки возле губ говорили ей, что крайне не одобряет ложь.
— Обманывать близкого человека невероятно тяжело, девочка. Ты измучаешь себя, и правда выйдет наружу. Уверяю тебя, что момент будет самым неподходящим для откровений. Закон жизни жесток, но справедлив.
— Это не обман. Дочь Фроста Талеса умерла десять лет назад, — тьма из прошлого сдавила Марисе сердце. — Северин Брум любит не Элери, а меня — Марису. Я думаю, что он никогда бы не посмотрел в сторону избалованной девчонки, какой я могла бы стать. Одной из тех, кого часто вижу в Академии — капризные гордячки без сердца. Рин слишком хорош для них!
Она задохнулась, зная, что именно такая девица однажды воспользуется правом забрать себе «ледяного принца».
— Ты вспомнила прошлое? — а вот Виктор тут же подумал о другом, поймав Марису на слове. — К сожалению, я долго отсутствовал и не знал тебя девочкой.
— Я была невыносима. Отравила последние часы жизни папы капризами и непониманием, — губы Марисы задрожали.
— Фрост сильно любил тебя. Не терзай сердце.
— Отец утонул в ночь разлома печати, — слова, которые она так долго держала взаперти, вырвались из Марисы.
Она подумала — любовь к Рину заставила рухнуть последние преграды, размягчила душу, что сулило гибель. Мариса выстояла после мерзости, сотворённой Лироем, выжила в бедном квартале, затем под насмешками в Академии. Сможет ли она противостоять реальности сейчас? Она не умела, как Брум, вместе с обстоятельствами и окружением менять личины, становясь то сильной и бесчувственной, то нежной и открытой. А Северин при этом как-то сумел сохранить себя — прямого, открытого и благородного человека. Подобные опыты, вероятно, доступны лишь менталам.
— Мы плыли на остров Юингов, — несмотря на сомнения, Мариса не замолчала. — Отец вёз с собой артефакт. Мне кажется, что из-за куба облако, принесённое от Академии, настигло нас. Магическая буря сошлась с непогодой на море. Меня вынесло на берег. Нашли рыбаки.
— Почему ты скрыла настоящее имя?
— Забыла. Всё забыла. Даже не чувствовала дара. Амарантовое облако, куб в руках отца, который светился теми же оттенками. Помните, вы говорили, что завеса лишила магистерс Астрид магии. Та же сила и меня покалечила. Потом стало поздно заявлять о правах и доказывать происхождение. Я узнала, что отца обвинили в гибели людей, конфисковали часть имущества.
Мариса намеренно обошла в истории Юингов и жизнь на острове, а магистру Дэю, кажется, хватило и этих объяснений.
— Бедняга Фрост, — эмпат сочувственно покачал головой. — Он всегда был идеалистом и верил, что всё можно изменить к лучшему.
— У него не получилось. Пусть всё остаётся, как есть. Я — Мариса Дэй, благодарная вам племянница, ученица Академии и будущий целитель. Этого достаточно для меня и для Северина тоже.
— Ты доверяешь ему?
Виктора продолжали тревожить неожиданные вести. Он и не скрывал переживаний от Марисы, как будто она была его родной племянницей или даже дочерью. Девочка влюбилась, поэтому расцвёл дар и сияли глаза. Он ничего не сказал, но подумал, что уничтожит Брума, если тот заставит Марису страдать.