Читать интересную книгу Гробница Тутанхамона - Говард Картер

Мы уже говорили о любопытных эмблемах Анубиса вроде бурдюков, наполненных раствором для сохранения или омовения тела покойного, которые висели на подпорках или просто стояли за большими внешними ковчегами в усыпальнице. Так и здесь, внутри позолоченного постамента Анубиса, мы нашли другие странные символы его культа, тщательно завернутые в полотно и разложенные по различным отделениям.

Здесь были четыре передние коровьи ноги из синего фаянса, напоминающие начертание иероглифа whm, имеющего значение глагола «повторять»; два маленьких деревянных изображения мумий, подобных определителю wi для слова «мумия»; напоминающая человека фигурка из синего фаянса, изображающая Гора, а может быть, и самого бога Ра; две синие фаянсовые статуэтки бога Тота с головой ибиса, сидящего с поджатыми ногами; синяя фаянсовая «уадж», «папирусообразная колонна», которая может обозначать глагол «изливаться» от слова wdjh; восковая bahi - птица; несколько кусков смолы и, наконец, две алебастровые чаши, одна из которых прикрывает другую, наполненную густой смесью смолы, обыкновенной соли и сульфата соды с совершенно незначительной прибавкой карбоната соды [34].

Все эти предметы, если только мое толкование правильно, символизируют извечность обряда мумификации или того, что с ним связано.

В пятом, гораздо более просторном отделении постамента хранилось восемь широких воротников. Когда-то они были завернуты в куски полотна, но затем воры в поисках более ценной добычи все здесь разбросали, так же как и в четырех меньших отделениях. Эти воротники, очевидно, были украшениями бога Анубиса, но возможно также, что их надевали восемь жрецов, которые несли изображение бога во время погребального шествия к гробнице.

Отвлечемся на некоторое время от этих многочисленных вещей и попытаемся установить, каково происхождение весьма любопытного зверя, в обличье которого воплощен здесь бог Анубис.

Чтобы это объяснить, нам придется разобрать несколько предположений с различной степенью правдоподобности. Возможно, что прообразом этого изваяния послужил один из видов одомашненной шакалоподобной собаки древних египтян. В нем сочетаются характерные черты различных подвидов семейства собачьих. Его окраска черная; шерсть короткая, гладкая; тело поджарое, как у борзой; морда длинная, острая; уши длинные, стоячие, с заостренными кончиками; глазницы круглые; на передних лапах по пять пальцев, на задних - по четыре; хвост очень длинный, прямой, висячий, расширяющийся к концу.

Большая часть этих признаков свойственна домашней собаке, однако вместо обычного для собак приподнятого или загнутого вверх хвоста, у этого зверя - длинный прямой похожий на полено хвост, который он держит опущенным книзу, как лисица, шакал или волк.

Многочисленные изображения Анубиса, встречающиеся на египетских памятниках, весьма напоминают шакала. Это дает нам основания предположить, что существует порода одомашненных шакалов, скрещивавшихся с какой-нибудь породой собак. Ошейник и похожий на шарф поводок, неизменно повязанный вокруг шеи этого животного, также говорят о том, что человек был его хозяином. И если принять во внимание типичные качества представителей собачьего рода - преданность и привязанность к хозяину, сохраняющуюся до самой смерти, умение распознавать и защищать его имущество, - станет понятно, почему древние египтяне сделали этого шакалоподобного пса верным стражем своих умерших.

Мне довелось видеть двух животных, похожих именно на эту породу шакалоподобных собак. Первую такую собаку я увидел ранней весной 1926 года. В пустыне под Фивами я заметил двух шакалов, которые по своему обыкновению крались в вечерних сумерках к Нилу. Один из них был самым обыкновенным шакалом в шкуре весенней окраски. Зато его спутник - я находился слишком далеко, чтобы определить, кто это был, самец или самка, - был гораздо крупнее, тоньше и совершенно черный. Он в точности походил на изображение Анубиса, если не считать одной детали: хвост у него был короткий, как у обыкновенного шакала. Это животное абсолютно во всем, кроме хвоста, было прототипом изваяния, найденного нами в сокровищнице.

Возможно, что я столкнулся со случаем скрещивания или просто игры природы, чем и объясняется отклонение от нормального типа, однако его необычайное сходство с изображением Анубиса заставляет меня думать, что это был либо рецидив возрождения в современной породе какого-либо древнего вида египетских шакалоподобных собак, либо один из немногих представителей этого древнего вида (об аналогичном животном упоминается в верхнем списке на северной стене гробницы Бакет).

Второе аналогичное животное я увидел в октябре 1928 года. Дело происходило ранним утром в Долине царей. Животное имело такие же особенности, что и описанное выше, но на сей раз это был семи-десятимесячный щенок. У него были длинные, стройные ноги, тело, как у борзой собаки, длинная острая морда с широкими стоячими острыми ушами, и только свисающий хвост был сравнительно коротким, обычной для шакалов формы. Удалось также рассмотреть, что тело его покрывала более светлая сероватая длинная шерсть.

Я начал расспрашивать об этих животных жителей Курны (Западные Фивы). Они рассказали мне, что отдельные экземпляры черного цвета хотя и редки, но достаточно знакомы местному населению. По их словам, у этой разновидности в отличие от обыкновенных шакалов гораздо более вытянутое тело и они «похожи на собак селакхи (разновидность борзых)».

Среди туземных египетских собак также довольно часто попадаются особи с характерными признаками Анубиса, однако у них, как и у всех египетских дворняг, хвосты всегда загнуты вверх, плотно прилегают к спине и никогда не бывают прямыми и висячими, как у шакалоподобной собаки Анубиса.

Собака Анубиса неизменно изображается бесполой, что позволяет предположить в ней просто фантастическое существо. Но отсутствие пола может быть объяснено своеобразными мерами предосторожности египтян, о которых упоминает Геродот (кн. II, гл. 89), описывая бальзамирование и бальзамировщиков древнего Египта: «Да будет удалено все нечистое от покойного».

Бог Анубис, культ которого был распространен по всему Египту, считался богом мертвых, тотемом Кинополиса, XVII Верхнеегипетского нома, а также главных городов XVIII, а возможно, XII и XIII номов Верхнего Египта. А поскольку обычай бальзамировать трупы постепенно распространялся, Анубис превратился в бога - покровителя этого искусства. Между передними лапами изваяния Анубиса мы нашли палетку для письма из слоновой кости (табл. 124) со следующей надписью: «Царская дочь Меритатон, возлюбленная и рожденная великой женой фараона Нофер-Ноферу-Нофертити». Меритатон была женой фараона Сменхкара, предшественника Тутанхамона.

На палетке шесть отделений для красок различных цветов: белой, желтой, красной, зеленой, синей и черной, которые были частично использованы. И хотя того количества краски, которое удалось соскрести, не подвергая риску столь драгоценную находку, было явно недостаточно для исчерпывающего анализа, мистер Лукас высказал мнение, что белая краска - по-видимому, сульфат кальция, желтая - производное от сульфата мышьяка, красная изготовлена из охры, а черная - из угля. Зеленую краску он не исследовал, а синяя была полностью использована.

Сразу же за постаментом Анубиса стояла обращенная мордой к западу позолоченная голова священной коровы Мехурет, так называемое «око Ра».

По-видимому, это одно из воплощений богини Хатор, выступающей в качестве владычицы Аменти, «Страны заката», которая принимает в своих Западных горах заходящее солнце и умершего человека.

Вокруг шеи изваяния обернуто полотняное покрывало, завязанное на горле. Голова вырезана из дерева, рога сделаны из меди, а глаза инкру­стированы стеклом цвета лазури в форме «ока Ра» - откуда и получило свое название все изваяние. Голова коровы, ее уши и верхняя часть шеи покрыты позолотой, символизирующей золотые лучи заходящего солнца; нижняя часть шеи, так же как и пьедестал, на который она опирается, облиты черной смолой, олицетворяющей мрак долин подземного царства, откуда поднимается голова богини.

Сразу за коровьей головой перед большой канопой стояли на полу три высокие алебастровые конусообразные подставки, поддерживающие неглубокие алебастровые чаши-пиалы, две из «оторых были покрыты такими же перевернутыми чашами. Центральная чаша, в которой, по-видимому, была вода, оказалась пустой, зато в крайних, накрытых, чашах осталась порошкообразная смесь, состоящая, по заключению Лукаса, из мелких кристаллов натрона и некоторого количества поваренной соли с незначительным прибавлением сульфата соды. Назначение этих чаш непонятно, но, судя по их содержимому, они имеют какое-то отношение к обряду мумификации.

Следующей по порядку в этой маленькой комнате и, пожалуй, наиболее эффективной вещью был большой ковчег с канопами. Это сооружение невозможно забыть. Оно стояло в самом центре у дальней стены, точно напротив входа в сокровищницу. Ковчег достигал 1,95 метра высоты и занимал площадь 1,5 х 1,2 метра.