Читать интересную книгу Курганские - Валерий Карышев

– Что случилось?

– Все объясню при встрече.

Я быстро оделся и через несколько минут был у Севки. Очередную подругу он прогнал четыре дня назад и жил, отдыхая от девчонок. В квартире царил беспорядок. Севка не следил за хозяйством. Везде – разбросанная одежда, обувь.

Севка сразу сказал мне:

– Проходи на кухню.

Я вошел в кухню. Там, спиной ко мне, сидел какой-то парень. Неожиданно он обернулся. Боже мой, да это же Димка!

– Димон, что с тобой случилось? – спросил я. – Деньги отняли?

Димка был нашим кассиром, вернее, перевозчиком денег, кем-то вроде экспедитора. Раз в две недели он ездил в родной город и забирал деньги у нашей бригады, контролировавшей коммерческие точки.

Его лицо было в ужасном состоянии – под глазами синяки, разбитые губы, кровоподтеки. Все говорило о том, что на него кто-то совершил нападение.

Распухшими губами Димка с трудом втягивал в себя какой-то раствор типа настоя ромашки.

– Давай, давай, полощи! – говорил ему Севка. – И расскажи Олегу всю историю.

Димка с трудом сглотнул – вероятно, ему было очень больно.

– Как и полагается, – начал он, – я приехал в наш город собрать деньги. Поехал к нашим ребятам…

– К каким?

– Ну, к Малышевым, которые на хозяйстве остались. Пришел к ним, говорю, так и так, давайте долю. А они мне – все, доли больше не будет, мы выходим из-под вашего подчинения, и больше кормить, – как они сказали, – дармоедов и жирных котов, которые жируют в Москве, – Димка осторожно взглянул на нас, – не намерены. Я начал их убеждать, что зря они так поступают и что все это может им выйти боком. А они меня избили и вытолкнули на улицу, сказав, что, если приеду следующий раз, вообще убьют. Вот так. Я еле добрался обратно.

– Погоди, а с пацанами ты говорил?

– Нет. Они не дали мне ни с кем поговорить, жестоко избили и сказали, чтобы немедленно убирался. Кому я буду звонить?

– Слушай, – обратился я к Севке, – у тебя есть телефоны каких-нибудь пацанов, кроме этих братьев?

– Да, конечно.

– Давай срочно звони им!

– Ты что, Олег, с ума сошел? Что мы им скажем по телефону? Тут не звонить, людей туда посылать надо. Ну, крысы, ну, падлы! – в раздражении Севка расхаживал из угла в угол. – Я им покажу бунт на корабле! Значит, так, ты, Димка, поедешь и возьмешь с собой троих пацанов. Поедете поездом, возьмете стволы. Рассчитаетесь с этими братьями по полной программе. А потом – я проинструктирую твоих спутников, – проведете разъяснительную работу с нашими пацанами. Кто за нас – тот вперед, а кто против – тому кранты! В лес и в могилу. Я думаю, Олежек, послать туда Эдика, Кольку и еще нескольких ребят. Как ты думаешь?

– Я не против.

Когда Димка ушел, Севка спросил:

– Что ты обо всем этом думаешь?

– Это должно было случиться рано или поздно.

– Понимаешь, с одной стороны, мы действительно оторвались от бригады, практически перестали там бывать. А перестав контактировать, в какой-то мере утратили над ними контроль. Ничего, мы под корень вырубим эту чуму!

Через несколько дней бригада, вооружившись пистолетами и несколькими гранатами, уехала разбираться с братьями.

Через неделю мы получили ужасную весть – вся бригада была ликвидирована сразу по приезде в город. Каким-то образом информация просочилась туда. При выходе из здания вокзала все четверо были просто расстреляны в упор.

Севка был в бешенстве. Таким я его давно не видел. Когда нам сообщили о гибели ребят, он схватился за пистолет, спрятанный в тайнике, и сказал:

– Все, теперь я лично еду! Я сам этих крысятников перестреляю!

– Погоди! – остановил я его. – Неужели ты не понимаешь, что все наши, которые находятся в Москве, засвечены? Любой их приезд в Курган равносилен для каждого смертному приговору. Ты должен понимать это!

– А что прикажешь теперь делать? Руки опустить? Дать этим крысятникам возможность жировать? Ты понимаешь, к чему это ведет? К тому, что в нашей бригаде, московской, тоже могут начаться разборки. Может, ты думаешь, что братки, которые сидят в Москве и смотрят, как их сотоварищи в нашем городе беспредел творят, – лопухи? Думаешь, они ничего не понимают? Если мы не можем с ними справиться – значит, власть потеряна, авторитет упал! Нет, мы должны все радикально изменить и жестоко наказать не только братьев, но и тех, кто им помогает!

Остынув немного, он задумался.

– Погоди, я несколько дней пораскину мозгами, но то, что я придумаю, будет очень жестокой местью! – подвел он итог разговору.

Все последующие дни мы с Севкой думали лишь о том, как разобраться с нашими бунтовщиками. Первый вариант, пришедший в голову, – собрать всю бригаду из Москвы, взять союзников из войковской группировки и поехать разбираться. Но в этом плане были большие огрехи. Во-первых, нас могли «принять» местные менты, сразу на вокзале, так как прошла информация, что наши периферийные коллеги уже вступили в сговор с местной ментурой. Во-вторых, нас могли перестрелять сами же члены нашего филиала, сразу после приезда, как это случилось с Димоном. Поэтому рваться просто в лобовую атаку не было резона.

Через несколько дней Севка придумал вот что.

– Я познакомлю тебя с человеком, – как-то загадочно сказал мне Севка, когда мы сидели в ресторане, – который ликвидирует все проблемы.

– Что это за человек? – поинтересовался я.

– Очень серьезный, с большим опытом работы. И главное – он занимался подобными вещами. Но, заметь, не у нас, у братвы, а в государственных органах. Иными словами, он когда-то носил погоны.

Я удивленно взглянул на него.

– Какими-то загадками ты говоришь… Давай конкретно – ясно и просто!

– Я недавно встречался с Борисом Петровичем, разъяснил ему ситуацию, рассказал все как на духу. Сам понимаешь, он тоже в нас заинтересован. А те ребята, которые остались в нашем городе, ему как-то до лампочки.

– И что он тебе посоветовал?

– Посоветовал очень простую вещь. Завтра приедет человек от него. Когда-то они вместе служили, в какой-то школе, только потом этот человек ушел в ГРУ…

– Это где? – переспросил я.

– В Главном разведывательном управлении. Какой-то там спецотряд у них был, типа диверсионного. Короче, он был профессиональным ликвидатором.

– Что это еще за ликвидатор?

– Ну, устранял каких-то лиц, то ли предателей, то ли носителей опасной информации. Я не знаю всех их закорючек, но этот человек – высочайшего класса специалист. И, главное, как объяснил Петрович, – его в нашем городе никто не знает. Он приедет туда инкогнито. Потом по нашей наводке, по фотографиям, все сделает тихо и спокойно.

Через пару дней встреча состоялась. Мужчина был лет сорока – сорока пяти, худощавый, невысокого роста, с темными волосами, немного с залысинами, узколицый. Все говорило о том, что человек он спортивный – никакого живота, только мышцы. Он поздоровался. Севка сразу подвинул к нему конверт.

– Это вам, – сказал он, – задаток.

Мужчина молча взял конверт, приоткрыл его, просмотрел содержимое. Там было тысяч тридцать.

– Остальное – после выполнения контракта, – сказал Севка.

Человек кивнул, соглашаясь.

Севка вытащил из кармана фотографию.

– Вот их фотографии и адреса, где живут эти крысы. Вот места, где они бывают.

Вскоре человек Бориса Петровича ушел. Мы остались с Севкой вдвоем. Какое-то неприятное чувство не покидало меня. Неужели когда-нибудь, если что-то случится, Севка и Борис Петрович смогут заслать такого же человека для моего устранения? Да нет, пока ничего такого не предвидится, пока все нормально.

Через пару недель пришла информация о трагической гибели братьев. Старший из них выбросился из окна собственного дома, причем, когда его нашли, обратили внимание на то, что он был пьян в стельку. Самое интересное, что старший брат никогда не брал в рот спиртного. Я допускал мысль, что гэрэушник вначале оглушил его, потом влил в него бутылку водки, а уж потом выбросил из окна. Младший же был задушен в собственном автомобиле, когда подъехал к ночному клубу, чтобы расслабиться. Каким образом наш посланец попал в машину и задушил его, оставалось загадкой…

Сразу же после убийства братьев Севка собрал всю нашу бригаду для разъяснительной работы. Работа была достаточно жесткой. Суть ее заключалась в том, что кто не с нами, тот против нас, а кто против нас, тот – труп.

– Все, что случилось с братьями, – говорил он, – это закономерность. Кто идет против нашей организации, тот долго не живет. Поэтому пусть каждый сделает из этого вывод.

Через несколько дней мы с Севкой, взяв с собой еще нескольких ребят, поехали в свой город для разъяснения и проведения организационного собрания. Приехав, мы в тот же вечер собрали всю бригаду. Собрание проходило в спортклубе, где я тренировался когда-то в секции самбо.

В небольшом зале собралась вся периферийная бригада – около тридцати человек. Я всматривался в лица. Многие были испуганы, некоторые уже светили синяками. Вероятно, Севка провел кое с кем индивидуальную работу…