страшен, в этом никто не сомневался. Он видоизменялся, мутировал, и неизбежно вёл к вспышкам эпидемии, как только люди начинали контактировать друг с другом. Так было раньше, а теперь… Дин уже и не знал. Прошли времена восьмой, девятой, десятой волн… О начале каждой из них регулярно твердили все средства массовой информации, но Дин видел, что уже после седьмой волны никто не решался выходить из зданий, улицы оставались пусты. Люди привыкли сидеть дома, они боялись выходить на улицу, а их пугали вирусом всё больше и больше. Во время первой волны, Дин это видел по покупкам людей, у тех началась настоящая истерия. Они скупали средства личной защиты и продукты долгого хранения. Для чего? Зачем? Что им говорили? К объявлению начала восьмой волны, людям окончательно было запрещено покидать стены своих домов. Вся деятельность человека должна была происходить исключительно средствами цифровой электронной сети. К новым правилам привыкли быстро, все оставались дома.
А Дину, работающему уже много лет доставщиком товаров, неожиданно, достался весь покинутый людьми мир. Теперь люди пребывали всеми своими мыслями в каком-то цифровом виртуальном пространстве, а Дин мог сейчас любоваться листвой в свете фонарей. Это было потрясающе! Странно, при ярком солнечном свете вся листва сливалась в единую зелёную крону, а при свете неяркого одиночного фонаря, пронизывающего своим бледным лучом ветви, вдруг каждый отдельный лист приобретал свои особенные очертания. Каждый, что попадал под этот желтоватый прозрачный свет, внезапно становился уникальным своей изяществом и неповторимостью. Дин мог бы любоваться узором этого живого кружева часами. Тот же свет лился на дорогу, на глянцевые окна первых этажей. Красиво. Всё вокруг было красиво. Иногда Дину казалось, что он понял, почему случилась пандемия — люди просо перестали любить этот мир. Они ходили либо, устремив взгляд прямо перед собой, либо опустив голову вниз, не глядя по сторонам.
СМИ пугали всё возрастающем количеством смертей, но Дин то знал, что число забираемых им из домов ящиков с телами не изменилось. Может где-то там, куда забирали тех, кого считали заражённым, было всё иначе, но в районе Дина, люди умирали и рождались так же, как и прежде.
Дин посмотрел вверх. Уже не одна звёздочка, а больше сотни были различимы и, если присмотреться внимательнее, можно было сложить их в созвездия. Дин знал, почему люди оставили этот мир, он стал им просто не нужен. Уже давно, задолго до начала пандемии, люди перестали смотреть в небо.
Дин задумался, каким бы цветом он мог определить сегодняшний день. Когда-то у него возникло желание красить стену хотя бы одного дома полосками в цвет прожитого дня. Дин призадумался. Нет, каждый раз он сталкивался с одной и той же проблемой. Разве может быть день определён лишь одним каким-то цветом? Люди часто говорили: «началась тёмная полоса» или «прошла светлая полоса», а у Дина каждый день не только не был похож один на другой, но и внутри того вмещалась масса разноцветных событий. Сегодняшний день, например, включал в себя жёлтую полоску рассвета, серую — пролившегося дождя, зелёную полоску — в цвет дома, из которого Дин услышал потрясающую музыку, чёрную — цвета полученного им очередного ящика с телом ушедшего сегодня из жизни человека, красную — цвета знака патруля, жестоко забравших из парка нарушивших изоляцию подростков… Завтра будет новый день и он, как и все прочие, не будет похож ни на один другой.
Перед входом в своё жилище Дин снова посмотрел в небо. На него смотрело сверху бескрайнее, необъятное, завораживающее своей красотой, усеянное звёздами вечное бесконечное пространство.
Дин отворил дверь, проскользнул в образовавшуюся узкую щель и прошелестел по гладкому полу своими колёсами. Он был дома. В стекле тёмного окна отразился пластиковый корпус тела Дина, его четыре манипулятора-руки и гладкая, с расположенными по окружности камерами голова. Дин — «Digital Intelligence No. 2042-232» — надпись на его груди. Аккумуляторная батарея Дина была разряжена до одиннадцати процентов. Дин подключился к розетке. Через несколько часов он снова будет готов к встрече нового дня.
2020
Дезинформация
«Горе тем, которые зло называют добром, и добро — злом, тьму почитают светом, и свет — тьмою, горькое почитают сладким, и сладкое — горьким!» (Ис. 5:20)
— Мне смотреть в камеру?.. — несмело уточнил Дэвид.
— Не обязательно, — не поднимая на Дэвида глаз, ответил ему тот, кого Дэвиду сказали именовать «Вашей честью». — Это ещё не слушание. Сегодня нам всего лишь предстоит выяснить вопрос с вашей защитой. Итак, вы намерены воспользоваться услугами адвоката или будете защищать себя сами?
— Я?.. Нет… Сам я не смогу… Я не знаю…
— Намерены ли вы пригласить своего защитника? У вас есть личный адвокат?
— Нет… — замялся Дэвид.
— В таком случае защитник будет вам назначен судом.
На этом первая встреча с судьёй была окончена. Человек в чёрной мантии звучно стукнул молотком и Дэвида повели обратно в камеру.
***
— Ну что ж, давайте знакомиться. Я Лион-Чарльз или Чарльз-Лион, это уж как вам угодно. Буду представлять ваши интересы в суде, — представился вошедший в камеру пухленький человечек в очках.
— Странное у вас имя, — пробормотал Дэвид, бросив на своего адвоката недоверчивый взгляд.
— Ничего странного, — доставая из кармана помятый платок и вытирая им свой лоб, ответил защитник. — Отец хотел, чтобы я был Лион, мать желала назвать меня в честь деда, вот и получился Лион-Чарльз. Что ж, давайте попробуем перейти к нашим делам…
— Мне смотреть в камеру? — поинтересовался Дэвид, приподнимаясь на кровати.
— Сейчас совсем не обязательно, а вот на слушаньях очень рекомендую не забывать, что ваше изображение транслируется на всю сеть.
— Вы полагаете, есть шанс выиграть моё дело? — неуверенно уточнил Дэвид.
— Ну, если вам дали меня, то значит, шансов выиграть это дело нет… — протяжно произнёс Лион-Чарльз, протирая очки тем же самым платком, которым он только что вытирал лоб.
— Вы считаете себя настолько плохим адвокатом? — поинтересовался Дэвид.
— Адвокат, я может и неплохой, но вы должны понимать, что адвокат я бесплатный, значит я, априори, не могу хорошо вести свои дела, иначе для чего бы тогда людям оплачивать услуги платных адвокатов.
— И что это значит? — удивлённо спросил Дэвид.
— Это значит, что ваше дело будет проиграно, моя же задача проиграть его красиво, зрелищно, чтобы пользователи судебного канала были заинтересованы в просмотре нашего процесса и удовлетворены. На вашем месте я бы не расстраивался такому положению вещей.
Лион-Чарльз взял стул и уже устраивался напротив Дэвида, громоздя на своих коленях объёмный потрёпанный