Лутинка села на пол и обхватила руками колени. «Я всего лишь тень, скрытая среди теней, — то и дело мысленно твердила она, — и он не сможет найти меня». Яркий и приглушенный красный свет менялись в ритме сердцебиения. Или это ее испуганно бьющееся сердце приспособилось к огням? Неужели Галавайн играет с ней так же, как играл с Олловейном за столом для игры в фальрах? Как убежать от него? И чего он от нее хочет?
Что это, шорох? Ганда затаила дыхание. Негромкие шаги с другой стороны шкафа! Лутинка выглянула в щель между верхним краем книги и следующей полкой. Никого не было видно.
«Нужно просто сидеть тихо-тихо, — напомнила она себе. — Если он заглянет в этот коридор лишь мельком, то не заметит меня». Звук шагов смолк. Что, он остановился? Ганда вспомнила о том, как нес ее по книжному туннелю Олловейн. Ни один листок пергамента не шелохнулся под его ногами. Эльфы могут двигаться совершенно бесшумно, если хотят этого. Судя по всему, Галавайн желал, чтобы она услышала его. Значит, он знает, где она!
Шерстка ее встала дыбом. Нет, нет, нет, это не так! Только без паники. Откуда он может знать? Хвостатая кобольдесса закрыла глаза, чтобы рассуждать ясно.
Соберись! Не дай себя запугать! Что ты можешь… Что-то мягко коснулось ее плеча.
С испуганным криком она вскочила на ноги.
— Спокойно. Это я, Ганда. Я.
Дрожа, лутинка обернулась. Перед ней стоял Квальбам III.
— Я не хотел пугать тебя. Я…
— Это ты был на галерее? — набросилась она на него.
Осветитель кивнул.
— И давно ты идешь за мной?
— Ну, уже некоторое время. Ты бегаешь довольно быстро.
— Почему ты не окликнул меня? До смерти напугал!
Кобольд раздраженно нахмурился.
— Уже забыла? Нельзя шуметь, когда бегаешь здесь. Книжный удар… Кроме того, книги сердятся. Они любят тишину. Кстати, ты знала, что большинству из них нравится, когда их гладят по корешкам?
Ганда все еще пыталась вернуть себе самообладание.
— Почему ты шел за мной? Что это значит?
— Ну… Так… — Он опустил взгляд, посмотрел на свои волосатые пальцы на ногах. — Я тебя ждал. Мы ведь договаривались.
— Вовсе нет! — проревела она.
— Договаривались, договаривались. Я ведь точно сказал тебе, где ты сможешь найти меня сегодня вечером. Я даже специально бросился в миску ради тебя. — Он смущенно улыбнулся. — Я просто хотел произвести на тебя хорошее впечатление.
Не считая красного шейного платка, который повязал Квальбам, Ганда изменений не заметила.
— Когда ты не пришла, я подумал, что ты, наверное, потерялась. Ты ведь здесь недавно. Это довольно легко. Я имею в виду… Я не хочу обидеть тебя, понимаешь? Я поначалу постоянно путался. Однажды целых три дня…
— Что ты сделал с огнями?
Квальбам казался обиженным.
— С огнями? Это что, похоже на магию кобольдов?
Ганда посмотрела на галерею. Да, в ее глазах это выглядело именно как одна из глупых шуток, которыми славились маленькие народы Альвенмарка.
— Кто занимается подобными вещами? Это… Я боюсь.
Осветитель немного неловко погладил ее по руке.
— Не нужно. Знаешь, некоторые со временем становятся странноватыми. Делают непонятные вещи. — Он захихикал. — Безумные вещи… Эта штука с огнями, это ведь безобидно. Мы с товарищами называем это книжным безумием. Я очень редко заглядываю в книги. Если слишком много читать, только запутаешься. А потом еще библиотека. Она какая-то давящая. Никогда ни кусочка неба не увидишь. Ты и представить себе не можешь, как я тоскую по возможности побегать по лужам под проливным дождем. Но это ведь безобидно. Точно так же, как и с огнями. — Он снова захихикал. — Некоторое время назад к нам приходил ламассу. Они смешные. Тело огромного быка, орлиные крылья размером с крылья дракона и бородатая голова. Такие самодовольные ребята. Поначалу я наблюдал за тем, который явился к нам. Артаксас его звали. Он действительно каждый день тратил два часа на то, чтобы намаслить себе бороду и уложить локоны. Самодовольный, самовлюбленный тип. Ему библиотека не пошла на пользу. Через две луны он дошел до того, что попытался оплодотворить Хирона. — Квальбам прыснул. — Он решил, что кентавр — корова, и переубедить его никто не мог. Совершенно сбрендил, жирный зазнайка. В конце концов хранители знания были вынуждены вышвырнуть его. Так что видишь, если кто-то играет здесь с огоньками, то это действительно безобидно. Ничего страшного. Нет причин переживать.
Но в Зале света кто-то был. Ведь дверь же не сама собой отворилась. Лутинка на миг задумалась о том, не рассказать ли Квальбаму о книге и непрошеном госте, но отбросила эту мысль. Доверяться парню вроде этого кобольда — не самая лучшая идея. Слишком уж очевидно, почему он с ней возится. И тем не менее Ганда радовалась, что не одна среди книг.
— Скажи-ка, может пойдем туда, где немного уютнее? Ты права. Эта штука с огнями сильно действует… э… мешает, в общем.
— И куда же нам, по твоему мнению, пойти?
— Ну, комнаты для гостей по-настоящему классные. Постели гораздо лучше, чем в наших квартирах. Нам приходится делить комнату втроем, и наши кровати стоят друг поверх друга. Раньше было лучше. Говорят, у каждого осветителя была своя комната. Но когда хранители знания перестали понимать, куда девать новые книги, пришлось немного потесниться, хотим мы того или нет.
— Знаешь, что отличает существо чести? — Ганда, конечно, догадывалась, каков кобольд на самом деле, но что Квальбам окажется настолько прямолинеен, и подумать не могла.
Осветитель удивленно посмотрел на нее.
— Это имеет какое-то отношение к тому, куда мы пойдем?
— Да, некоторое. У существа чести могут быть такие же мысли, как и у тебя, но оно никогда не выскажет их вслух. Так легче с женщинами.
Осветитель почесал лоб.
— На мой взгляд, это похоже на робкого дурачка, которому еще никогда не… — Он замолчал на полуслове и широко ухмыльнулся. Голубые глаза хитро сверкнули. Очевидно, ему доставляло огромное удовольствие ухаживать за ней столь грубым образом. С наигранным испугом он закрыл ладонью рот. — Оп-ля, существо чести, конечно же, никогда ничего подобного не скажет.
Ганда ответила ему ледяным взглядом. Вообще-то Квальбам выглядел даже неплохо. Если бы он только был немного выше… Она вздохнула. Если бы Олловейн был хоть немного похож на этого кобольда характером, с ним было бы намного проще. Лутинка представила, как мастер меча поносит робких Дурачков, которым еще никогда не давали, и невольно улыбнулась.
— Ну вот, ты наконец-то понемногу оттаиваешь. — Квальбам просиял. — А то я уже начал опасаться, что ты девственная козочка. — Осветитель подхватил Ганду под руку и воспользовался возможностью шлепнуть по заднице. — Эй, у тебя что, еще и попка лисья? С ума сойти! Умереть не встать!
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});