Торн пожал плечами:
— Трудно судить на таком расстоянии.
— Поэтому я и отправился на север.
— И потерял след.
Внезапно появившаяся Табби посмотрела на Торна:
— Мяяяяяааааууу.
— Совершенно верно. Кстати, ты не хочешь забрать Табиту?
— Почему Табита?
— Почтенную мать следует именовать с достоинством, мы с ней ведем интересные беседы.
— А меня она не удостаивает такой чести. В общем, не стану разлучать две души, слившиеся в гармонии.
— Да, в «Черном лебеде» не получали никаких сообщений.
— Я их не ждал, — холодно сказал Кристиан, но это задело его. Только бы знать, что с Кэт все в порядке.
— Тебе нужно поднять настроение. Приходи на «Пир олимпийцев».
— Почему бы и нет? Всегда забавно наблюдать за играми богов.
К облегчению Каро, Эллен вечером осталась в своей комнате. Когда компаньонка наутро сказала, что хочет посетить леди Фаулер, Каро была этому рада. Она устала от баталий.
Пришло письмо от Хамблдона. Он начал с отчета о странной посетительнице, выдавшей себя за миссис Хилл, и Каро сообразила, что не сообщила ему об этом эпизоде. Оно и к лучшему. Пусть это останется тайной.
Он прислал копию документа, подписанного Хиллом. Прочитав бумагу, Каро отнесла ее мистеру Каррадерзу, но была уверена, что предположение секретаря Ротгара верно: никакой защиты для состояния, накопленного после брачной церемонии.
Диана посочувствовала, но сказала:
— Ничего не поделаешь, и Ротгара нет, чтобы сотворить чудо. Пойдемте со мной, развеемся в лавке с тканями, в некоторых комнатах нужно поменять шторы.
Вернувшись домой через несколько часов, они узнали, что Эллен уехала, забрав багаж. Каро, не веря своим глазам, читала оставленное письмо.
— Она переехала к леди Фаулер, — сказала она, умалчивая о причине. — Извините, Диана.
— Не обращайте внимания. — Диана повела Каро к себе в будуар и там сказала: — Так лучше для всех, и мне легче будет осуществить кое-какие планы.
Каро села, испытывая облечение и благодарность.
— Какие планы?
— Уверена, леди Фаулер особенно враждебно настроена к маскарадам, и, полагаю, ее последовательницы тоже.
— О да.
— Но надеюсь, вы со мной поедете.
— Да, конечно. Я их люблю.
— Так же, как и я, и там будет легко скрыть вашу личность. Этот маскарад особенный. Маскарад называется «Пир олимпийцев», все должны быть в античных костюмах. Никаких домино и тому подобного. Джентльмены выбирают костюмы согласно своим занятиям, так что политики в тогах, а военные в древних доспехах. Остальные наряжаются второстепенными богами.
— А священники? — развеселилась Каро.
— В неопределенных одеждах, но я видела парочку друидов, размахивающих ветками омелы.
— А что надевают дамы?
— Наряды гречанок и римлянок или костюмы богинь и весталок.
— Восхитительно. Когда маскарад?
— Завтра.
Каро заморгала:
— У меня совсем нет времени подготовить костюм.
— Если вы будете богиней, у меня он есть.
— Разве вы не хотите его надеть?
— В этих драпировках я буду похожа на надутый ветром парус, — рассмеялась Диана. — Найду какой-нибудь наряд почтенной матроны. Соглашайтесь.
— Да, спасибо.
— Отлично. Я пошлю за костюмом. А вы идите в мою гардеробную и раздевайтесь.
Выяснилось, что это надо понимать буквально.
— Раздевайтесь донага, мэм, — сказала горничная Дианы. — Во всяком случае, ее светлость носит костюм так.
— Никакой сорочки и корсета? — Каро мыслями вернулась в водоворот приключений в Донкастере.
— Тогда оставьте их, мэм. Я бы так и сделала.
Облачившись в обманчиво простой костюм, Каро увидела, что придется снять лишнее. Белое льняное платье не такое легкое, как казалось, но одно плечо открыто, корсет и сорочка видны. Жесткие прокладки тоже проступали сквозь ткань, уродуя платье.
— Что ж, прочь лишнее.
Когда она надела костюм снова, он выглядел совершенным и был почти столь же приличен, как жакет, в котором она приехала в Донкастер. И все равно ей казалось, что на ней легкая кисея, а правое плечо выставлено всем напоказ.
— Я не уверена…
— На вас костюм прекрасно смотрится, — сказала Диана. — Я изображала в нем Диану Охотницу, но Ротгар предложил Персефону. Не знаю почему, хотя я предполагаю, из-за того, что вы наполовину замужем.
— Нет, — ответила Каро, — я или замужем, или свободна. Новостей все еще нет?
— Не сейчас, — оглянулась на слуг Диана.
Каро пришлось оставить вопросы на потом.
— Лорд Ротгар, похоже, думает, что Плутон заманит меня в ловушку лондонского мира.
— Иногда он бывает эксцентричен, — сказала Диана, поворачивая Каро. — Хотя Персефона прекрасно подойдет. Что нам нужно? Цветы, — приказала она одной служанке и повернулась к другой: — Гранат, настоящий или фальшивый.
Она расправила складку на платье.
— Цветы можно нашить на платье и надеть на голову венок. Мистер Баррили уложит ваши волосы в греческую прическу. И никаких драгоценностей, я думаю. Простота. Да, это произведет впечатление.
— А маска? — спросила Каро с таким чувством, будто над ней грохочут волны.
— Ах да. Нужно что-то простое. Многие там узнают друг друга, а вы будете настоящей загадкой, центром внимания.
— Не уверена, что я этого хочу, Диана.
— Не глупите. Это будет восхитительно. Уникальность «Пира олимпийцев» заключается в том, что там нет никаких разоблачений. Если вас не узнают, то вы так и уедете таинственной незнакомкой.
— Как странно.
— Как восхитительно! А вот и маска.
Служанка принесла простую белую маску, и Каро надела ее. Повернувшись к зеркалу, она увидела действительно таинственное существо. Белое платье свободно ниспадало, опоясанное на бедрах, неровный подол чуть открывал щиколотки. Плечо открыто, гладкая бледная маска придает сверхъестественный вид.
— Помаду, — приказала Диана. — Чтобы скрасить бледность.
Появившаяся с баночкой горничная наложила на губы Каро глубокий розовый тон.
— Потрясающе. — Каро понравилось быть дерзкой незнакомкой.
Глава 26
Закутанные в накидки Каро и Диана уселись в карету. На Диане был костюм богатой римской матроны. Ее завитые каштановые волосы были уложены в прическу и украшены диадемой с рубинами. Маска прикрывала только глаза. Диана не делала никаких попыток остаться неузнанной.
Маркиз — наоборот. Его маска была снабжена крупным носом и кустистыми бровями. Длинные волосы распущены по плечам и сильно припудрены, изображая седину. Простая белая одежда подпоясана, за пояс засунут рулон бумаги. Казалось, на ней изображен чертеж.