Читать интересную книгу История Халифата. Том 2. Эпоха великих завоеваний, 633—656 - Олег Большаков

[+61] Constantelos, 1973,

[+62] Халифа, с. 106, 133, 134.

[+63] Таб., I, с. 2486.

[+64] А. Йус., с. 49 — 56; И. Са’д, т. 3, ч. 1, с. 212 — 216, 219; Балаз., Ф., С, 449 — 452.

[+65] И. Са’д, т. 3, ч. 1, с. 212; Балаз., Ф., с. 450.

[+66] А. Йус., с. 51; И. Са’д, т, 3, ч. 1, с. 213 — 214; Балаз., Ф., с. 455.

[+67] Балаз., А., т. 1, с. 452.

[+68] По некоторым сведениям, им было назначено жалованье в 6000 дирхемов [Балаз., Ф., с. 455].

[+69] А. Йус., с. 51, 52.

[+70] Там же, с. 53.

[+71] Там же, с. 52; Балаз., Ф., с. 451.

[+72] Там же.

[+73] А. Уб., с. 231.

[+74] Балаз., Ф., с. 457; Та6., I, с. 2563.

[+75] Йа’к., т. 2, с. 175.

[+76] Таб., I, с 2496.

[+77] Там же, с. 2766; Йа’к., т. 2, с. 177.

[+78] А. Йус., с. 56; А. Уб., с. 39; И. Са’д, т. 3, ч. 1, с. 219 — 220; И. Абдх., с. 152; И. Ибдх., пер., с. 171; Балаз., Ф., с. 460. В русском переводе Ибн Абдалхакама в пассаже о пайках допущен ряд ошибок: точно известная мера жидкости кист переведена как «доля», мудй передан как муд’ (а в комментарии № 619 поясняется, что византийский модий равен 2,5 кг, причем тут же В. Хинцу приписывается ошибка, которой он не совершал), наконец, Джезира (Верхняя Месопотамия) превращена в Аравию [И. Абдх., пер., с. 171].

[+79] Один кист — Фас., с. 465; два — И. Са’д, т. 3, ч. 1, с. 220; А. Йус… с. 49; Балаз., Ф., с. 215, 460; три — Балаз., Ф., с. 150; И. Асак., т. 1, с. 571.

[+80] Разница в пайке разных стран от двух модиев (=18 кг) в Сирии до 15 са (45,6 или 48,75 кг) слишком велика, чтобы объяснять ее только разницей местных условий. Видимо, различные по названию термины выражали общее понятие «мера», «мерка», а не конкретные единицы.

[+81] Закат не брали меньше чем с 5 верблюдов или 40 овец (коз); необлагаемый минимум зерна и фиников — 5 васков (приблизительно одна тонна) [А. Йус., с. 90 — 94; ИЭС, с. 74]. Вопрос о том, можно ли суммировать разный скот, был спорным.

[+82] А. Aye., с. 143 — 145; Балаз., Ф., с. 181 — 183.

[+83] И. Са’д, т, 3, ч. 1, с. 203,

[+84] Азр, q 395., Балаз., Ф., с. 53, Таб., I, с. 2528.

[+85] Балаз., Ф., с. 346 — 347.

[+86] Там же, с. 276; Таб., I, с. 2484 — 2485, 2487.

[+87] Таб., I, с. 2489; Балаз., Ф., с. 276.

[+88] Мух. Али, 1954, с. 83.

[+89] Таб., I, с. 2491 — 2492.

[+90] «Ал-хамра» — «румяные», так арабы называли белокожих византийцев (и славян?).

[+91] Таб., I, с. 2488 — 2490; Балаз., Ф., с. 276.

[+92] Таб., I, с. 2488, 2494.

[+93] Наджафи, 1960, с. 24; Турайхи, 1981, с. 50.

[+94] Балаз., Ф., с. 276

[+95] Sauvy, 1956, с. 97 — 98.

[+96] Massignon, 1954.

Комментарии

[*1] В данном случае важно совпадение числа единиц измерения, а не истинных размеров.

Глава 6. ПОСЛЕДНЯЯ ВОЛНА

СМЕНА ВЛАСТИ

С расстояния в четырнадцать веков не видны трагедии отдельных людей, захваченных кровавым потоком завоевательных войн: убитые, раненые, пленные представляются абстрактными числами. Лишь изредка прорываются на страницы наших источников судьбы простых людей, наполняя жизнью холодное повествование средневековых историков.

Жил в Иране хороший мастер на все руки: столяр, резчик и кузнец Файруз. Сначала он попал в плен к византийцам, возвратился на родину, но через несколько лет в битве при Нихавенде снова был взят в плен, на этот раз арабами. При разделе добычи достался Мугире б. Шу'бе, и Мугира предоставил ему возможность брать заказы на работу, но требовал приносить в день два дирхема, т. е. все, что мог заработать даже очень хороший мастер, а Файрузу надо было кормить жену и дочку (неизвестно только, попал он в неволю с семьей или женился в Медине).

В начале ноября 644 г. Файруз (который чаще фигурирует под именем Абу Лу'лу'а) подошел к Умару, совершавшему свой обычный обход базара, и попросил: "О амир верующих, спаси меня от Мугиры ибн Шу'бы: на мне большой оброк". — "Каков же твой оброк [*1]?" — "Два дирхема в день". — А что ты делаешь?" — "Я столяр, резчик и кузнец". — "А я не считаю, что при хорошем владении этими ремеслами подать с тебя велика", — ответил Умар. Файруз, ворча, повернулся и ушел. Через некоторое время произошла еще одна встреча. Умар, сидевший на улице, остановил проходившего мимо Файруза и спросил: "Я слышал, ты говорил, что если захочешь, то сделаешь мельницу, которая мелет ветром". — "Да". — "Так сделай мне мельницу". Файруз ответил ему со странной интонацией в голосе: "Жив буду, сделаю такую мельницу, о которой заговорят на востоке и на западе…" — и ушел. "Никак, раб мне угрожал сейчас", — задумчиво заметил Умар [+1].

Как вспоминали потом мединцы, доведенный до отчаяния Файруз, встречая маленьких пленников-земляков, гладил их по голове и, заливаясь слезами, говорил: "Погубил меня Умар" [*2] [+2]. В среду 3 ноября, раздобыв кинжал о двух лезвиях, Файруз раньше всех пришел в утренних сумерках в мечеть, закутав лицо, чтобы его не узнали, и встал около Умара. Едва Умар начал молитву и, возгласив "Аллах велик!", простерся ниц, Файруз трижды вонзил кинжал ему в живот [+3] и бросился к выходу. "Эта собака убила меня", — простонал Умар. В полутьме окружавшие не сразу поняли, что произошло, потом бросились ловить убийцу, который, пробиваясь к выходу, ранил еще двенадцать или тринадцать человек. Наконец, кто-то набросил на Файруза плащ, и тот, поняв, что спасенья нет, заколол себя.

Умар нашел в себе силы распорядиться, чтобы Абдаррахман б. Ауф довел моленье до конца. Умара перенесли домой. Пришел врач, увидел глубокую рану ниже пупка и распорядился дать питье, оно все вытекло из раны, врач сказал, что надежды нет, и Умар принялся за последние распоряжения [+4].

Прежде всего, предстояло найти преемника. Кто-то посоветовал назначить его сына Абдаллаха, но Умар отверг это предложение: "Хватит в нашем роду одного человека на этом посту". Назвать кого-либо он не решился, а предоставил шести человекам: Абдаррахману б. Ауфу, Али, Усману, аз-Зубайру, Талхе и Са'ду. Абу Ваккасу — выбрать из своей среды нового халифа. Этот совет выборщиков (шура) некоторые современные мусульманские ученые представляют предтечей европейской парламентской системы [+5], забывая, что народными избранниками они не были.

Кто же были эти люди? Об Али и Усмане мы уже говорили. Шестидесятидвухлетний Абдаррахман б. Ауф был старейшим к самым богатым в этой "коллегии выборщиков". Его капитал, нажитый торговлей, по самым скромным оценкам, превышал миллион дирхемов, под Мединой у него паслись 1000 верблюдов, 3000 и 100 коней, а в Джурфе (см. т. 1, с. 84) два десятка верблюдов использовались на поливе его земель [+6]. Через одну из жен он был родственником Усмана.

Аз-Зубайр был племянником Хадиджи (по отцу) и двоюродным братом Мухаммада по матери. То и другое делало его очень близким для пророка человеком, тот даже ласково звал его "мой апостол". В отличие от Абу Бакра и Умара он не был бессребреником и, подобно Абдаррахману, умел нажить несколько миллионов [+7].

Са'д б. Абу Ваккас, хорошо известный нам как победитель при Кадисии и завоеватель Ирака, был из оставшихся старейшим по времени принятия ислама и тоже очень богатым человеком. По матери он был внуком Абу Суфйана и, следовательно, троюродным племянником Усмана.

Шестой выборщик, Талха, отсутствовавший в этот момент в Медине, тоже относился к числу миллионеров [+8].

В состав совета был включен также сын Умара, Абдаллах, но без права быть избранным. В выборах он тоже не участвовал, видимо, роль его сводилась к контролю за соблюдением условий выборов, предписанных умирающим халифом.

Умар продержался трое суток и умер 1 мухаррама 24/7 ноября 644 г., выговорив у Аиши право быть похороненным в ее бывшей комнате, рядом с Мухаммадом и Абу Бакром.

Но трагедия, разыгравшаяся за три дня до этого, имела продолжение. Абдаррахман, сын Абу Бакра, рассказал Убайдаллаху, сыну Умара, что накануне покушения спугнул секретничавших Абу Лу'лу'а, Хурмузана и Джуфайну (учитель-христианин из Хиры), они вскочили и обронили тот самый двухлезвийный кинжал, каким был убит Умар. Три дня Убайдаллах сдерживал себя, а когда отец умер, схватил меч и убил Хурмузана, Джуфайну и дочку Абу Лу'лу'а. Убайдаллаха схватнли, Са'д б. Абу Ваккас оттаскал его за волосы, отобрал меч и запер у себя дома [+9]. Решение его судьбы было отложено до избрания халифа.

Члены совета уединились в один из домов около мечети, на охрану которого встал отряд из 50 ансаров, и начались трехдневные переговоры.

Понятно, что детали этих переговоров навсегда ушли вместе с пятью выборщиками, а то, что дошло до нас, во многом искажено, так как, во-первых, выборщикам совсем не хотелось раскрывать свои интриги, а во-вторых, события, разыгравшиеся двенадцать лет спустя, привели к откровенным фальсификациям для обоснования легитимности власти различных претендентов.