Читать интересную книгу Королевский гамбит - Дмитрий Скирюк

Лязгнул засов.

Супруг Бригитты шумно задышал. Мысли его приняли привычное в последнее время и не совсем приятное направление. Бриан де Клер был очень недурён собой, обходителен, обучен этикету и даже иногда слагал стихи, коряво, но с огромным воодушевлением. Помимо этих качеств юный рыцарь хорошо владел мечом, а некоторое время назад ещё и объявил Бригитту своей дамой сердца. Всё это не без оснований заставляло её мужа предполагать, что где-то на макушке у него тихонько режутся рога, и, может быть, уже не первые. Тем не менее помощь молодого деятельного рыцаря могла прийтись весьма кстати, и потому достойный муж сдержал свой гнев и согласился, чтобы сэр Бриан составил им компанию в поспешном бегстве. Что касается Бригитты, то она каким-то образом сумела убедить сэра Бриана, что именно в этом и заключается истинный план Короля — отослать её с мужем куда-то далеко. Хотя, по правде говоря, и сам Бриан де Клер был не очень высокого мнения о своём сюзерене.

На мгновение рыцарь опустился на одно колено, тут же встал и шагнул к сундуку.

— Скорее, моя госпожа! Время не ждёт.

— Ах, я так волнуюсь, так волнуюсь!

— Не бойтесь, я буду с Вами. Эй, вы, там! Скорее! Выносите сундуки!

Он повернулся к её супругу и отвесил поклон:

— Прошу вас, милорд!

Четверо слуг проворно подхватили поклажу и немедля вышли вон, пыхтя и скособочившись под тяжестью сундуков. Бригитта с мужем и Бриан де Клер, закутавшись в накидки потеплей и изо всех сил стараясь не шуметь, двинулись по тёмным коридорам вслед за ними, спускаясь по щербатым лестницам всё ниже, ниже, туда, где в тишине и сумраке подвалов ждал своего часа вырытый давным-давно подземный ход.

У двери в тронный зал Бригитта на мгновение задержалась и, поколебавшись, заглянула внутрь. Король сидел недвижно у камина, передвинув трон едва не к самому огню; сидел и думал о чём-то своём, а может быть, дремал. В руках его был меч. Бригитта быстро перекрестилась, помедлила, затем решительно тронула сэра Бриана за плечо: «Вперёд».

Покрытая беловатым слизистым налётом дверь за бочками в подвале была не заперта. Бриан де Клер услужливо и быстро распахнул её, открыв взорам тёмный зев подземного туннеля. Дохнуло сыростью и хладом, пламя факелов затрепетало. Бригитта снова на мгновение заколебалась, не решаясь сделать первый шаг во тьму и неизвестность.

— Смелее, моя госпожа, — заметив её нерешительность, сказал Бриан де Клер. — Я проверял его два дня тому назад — свод крепкий, а туннель по-прежнему ведёт куда надо. Но чтобы совсем заверить Вас в его безопасности, я сам, с Вашего позволения, пойду вперёд.

С этими словами он пригнулся и, звеня кольчугой, шагнул под тёмные своды. Следом двинулись слуги с сундуками. Бригитта нерешительно оглянулась. Что-то кольнуло в сердце, может быть, воспоминания об отце? О том, как он держал её когда-то на коленях? Как он кружился с хохотом на травяной лужайке, подхватив под одну руку её, а под другую — жену? Как разгонял шлепками братьев-шалопаев, когда они ей досаждали в своих играх? Как привозил из странствий и походов платья, золото, шелка?

Она решительно встряхнула головой.

Всё это глупости и детский бред. В конце концов, она давно уже взрослая женщина и способна сама решить, что ей нужно, а что нет.

— Да хранит нас святая Варвара!

Она три раза перекрестилась и шагнула вперёд.

— Ансельм!

Голос Короля разнёсся по большому залу, эхо заметалось между стен. Некоторое время царила тишина, затем где-то далеко скрипнула дверь. Сквозняк ворвался в тронный зал, прошёлся вдоль стены. Те факелы, которые ещё горели, замерцали, зал наполнился тенями. Король пошевелился в нетерпении, вгляделся в темноту и крепче стиснул меч, будто увидел призрака.

— Ансельм, крапивное семя! Где ты там?

Послышались торопливые шаги. Пыхтя и припадая на одну ногу, мажордом спешил через весь зал к Королю.

— Иду, мой лорд, — крикнул он, — уже иду…

Остановился, отдуваясь:

— Что будет угодно Вашему Величеству?

Король перевёл взгляд на камин.

— Огня, — сказал, помедлив, он. — Распорядись, чтобы принесли ещё дров.

Переведя дыхание, толстяк Ансельм вытащил платок и вытер им потную лысину. Рука его дрожала.

— Осмелюсь доложить, мой лорд, — сказал он с явным облегчением, — но в этом нет необходимости: здесь, у камина, достаточный запас сухих поленьев. Конечно, если Вы настаиваете, я сейчас же прикажу…

Он умолк. Король помедлил, напрягая зрение, вздохнул и помотал головой, и в самом деле различив дрова, заботливо сложенные горкой справа от камина и потому не сразу замеченные им в темноте.

— Да… — вынужден был он признать. — Ты прав. Что ж, раз так, тогда принеси хотя бы вина. Мой кубок почти уже пуст.

— Сию минуту, мой лорд, — немедленно ответствовал Ансельм, подхватил кувшин и удалился.

Король поправил мантию. Задумался.

Ансельм в последние несколько лет был в замке сразу за всех. Смотрел за челядью, был мажордомом, виночерпием, секретарём, даже казначеем. Он был один из тех немногих, кому ещё доверял престарелый монарх и кто мог управляться с замковыми слугами, которым, по мнению Короля, в последнее время дали слишком много воли. Но тем не менее…

Давно прошло время, когда Король не то что сам пошёл бы и распорядился принести дров, но, скорее всего, обошёлся бы безо всякого камина и огня. Холод… Что молодому холод? Лишний повод посмеяться. Тёплый плащ, хорошая драка, разгоняющая кровь, вино и жаркая красотка на любовном ложе — вот и вся недолга. Но чем старше и старее Король становился, тем сильнее донимал его вползающий снаружи, настоящий, запредельный холод; холод, о котором он раньше не подозревал и против которого были бессильны огонь и вино, которое теперь приходилось пить подогретым. И, словно чувствуя это, Ансельм, и сам уже не молодой, захватывал себе всё больше власти. Ведь до чего дошло: теперь престарелый Король зовёт его просто даже для того, чтобы подбросить дров в камин…

Опять негромко проскрипела дверь, опять метнулись сквозняки и колыхнулись пыльные трофейные знамёна, опять по залу заметались тени. На краткое мгновение ожило и полыхнуло пламя в очаге, и Король с запоздалым раздражением вспомнил, что за размышлениями таки забыл о дровах. Ансельм всё понял, осторожно примостил на столике принесённый кувшин с вином и сам направился к камину. Через несколько минут пламя в очаге забушевало с новой силой. Мажордом помедлил. Обернулся к Королю.

— С позволения Вашего Величества, — сказал с поклоном он, — я нацедил из бочки красного, долины Фед, прошлогоднего урожая. Старая бочка пуста, я не хотел бы сцеживать подонки.

— И не надо, — медленно кивнул Король. — Сойдёт и это. Подогрей.

— Уже, мой лорд.

С ловкостью, выработанной многолетней практикой, Ансельм наклонил кувшин, наливая вино. Король протянул руку, сжал в ладони нагретое олово кубка. Терпкий аромат старого вина приятно щекотнул в ноздрях. Он приподнял кубок повыше, жалея, что тот не стеклянный, переложил меч из руки в руку и опять задумчиво уставился в огонь.

— Долина Фед, — произнёс он. — Да… А помнишь ли, Ансельм, вино десятилетней давности, которое мы пили после штурма замка барона Дирка? Что долина Фед… И то вино из старой бочки, которое закончилось, — даже оно не сравнится с тем, десятилетней выдержки. А какой был бой… И десяти таких бочонков не хватило бы, чтобы отпраздновать победу! Да…

Ансельм тактично промолчал. Возможно, это в самом деле было, и возможно, после штурма замка у барона Дирка нашлось в подвалах какое-то вино. Вот только он не помнил ни вина, ни замка, ни барона. Старик в последнее время часто заговаривался, путал даты, имена, и мажордом уже привык не обращать на это внимания.

Тем временем ностальгические воспоминания оставили Короля так же скоротечно, как и возникли. Вновь две тяжёлые складки залегли у рта, прямые линии спины сменились старческим изгибом. Кубок в его руке слегка подрагивал.

— Благодарю, — проговорил Король с нарочитой сухостью в голосе и сделал знак рукой, отсылая слугу. — Ты можешь идти. Ступай.

Мажордом поклонился как-то быстро и неловко, попятился, затем развернулся и направился к выходу из зала. Шаги его подкованных сапог звучали по плитам пола всё тише и тише, пока наконец не смолкли совсем. Дверь в этот раз он ухитрился закрыть совершенно без скрипа.

Лишь за дверью Ансельм осмелился остановиться, вынул из кармана скомканный платок и снова вытер лысину. Перекрестился истово, как только мог, и мелко зачастил по коридору. Нервы его были напряжены до предела, и, когда из темноты навстречу ему вдруг выступила тёмная фигура, он едва сдержался, чтоб не закричать.

— Ансельм! Иди сюда.

Мажордом с облегчением перевёл дух.

— Ваше Высочество, это вы! — Он оглянулся.