- А обязательство?
- Я составлю его к завтрашнему дню.
- Отлично. Пожалуй, это все. И я отпускаю вас. Можете считать, что помолвка заключена.
В комнату вошла прелестная девушка, рыжеволосая и белокожая. Увидев, что герцог занят, она быстро удалилась. Прежде чем она закрыла дверь, Баралис заметил в соседней комнате большую кровать.
- А срок свадьбы?
- Посмотрим, что напишет перо на бумаге, прежде чем высекать число на камне.
Баралис начал терять терпение.
- Если жениха томить слишком долго, его пыл может остыть.
- А если слишком торопить невесту, она может испугаться и убежать. Герцог подошел и стал рядом с Баралисом. - Я назову вам число в течение этого месяца. А теперь меня ждут другие дела. - И он добавил с легким поклоном: - Приглашаю вас послезавтрашним вечером посмотреть, как будет драться мой первый боец. Бой устраивается в вашу честь.
- Очень любопытно будет взглянуть на лучшего бренского бойца.
- Он вас не разочарует.
Тавалиск кушал мозги. Это блюдо переоценивают - нужно море соуса, чтобы сделать его съедобным. Архиепископ нынче готовил его сам и подозревал, что слегка переварил мозги: последний кусок он жевал уже несколько минут и никак не мог проглотить.
Он ненавидел постные дни. Церковь установила в году около сорока постов. Предполагалось, что они очищают душу, возвышают ум и изгоняют скверну из тела. А на деле они только в грех вводят. Только узники да святоши постятся в такие дни. Но и тут, как везде и во всем, надо соблюдать видимость. Кухни в постные дни пустеют, колоды мясников стоят сухие, и весь город, закрывшись ставнями, украдкой ест скоромное.
Тавалиск взглянул на свою лиру. Вчера в припадке злости он наступил на нее. При этом он, правда, произвел лучшую свою ноту, но инструмент сплющился и стал непригоден для игры. Тамбурин постигла та же, хотя и более славная участь - архиепископская кошка до сих пор хромала. Тавалиск покончил с музыкой. Еда искушала его, подобно куртизанке, и чары музыки блекли рядом с ней.
Вошел Гамил, даже не постучав. Этот человек забывается.
- Слухи оправдались, ваше преосвященство.
- Какие именно, Гамил? В Рорне их столько, что языки рыбных торговок ни на миг не остаются без работы. - Тавалиск добавил приправ в горшок. Кстати, о рыбных торговках - как поживает твоя матушка?
- Она давно умерла, ваше преосвященство.
Архиепископ извлек пригоршню мозгов и помял их между пальцами.
- Это хорошо. Передай ей мои наилучшие пожелания.
- Лескет умер, и Кайлок стал королем.
Тавалиск уронил мозги обратно.
- Он умер своей смертью?
- Согласно донесениям, ваше преосвященство, бедняга скончался во сне.
- Значит, не своей. - Архиепископ налил себе вина. - Теперь, когда Катерина выйдет за Кайлока, это будет настоящий военный союз. Обе державы так удачно расположены, что могут покорить весь Север. Умен проклятый пес Баралис, надо отдать ему должное.
- Почему вы так уверены, ваше преосвященство, что он замышляет именно это?
- Марод это предсказал, Гамил. "Когда две великие державы сольются в одну". - Тавалиск пригубил из чаши. - Мы присутствуем при рождении темной империи.
- Что мы можем сделать, чтобы помешать этому, ваше преосвященство?
- Больше, чем ты думаешь, Гамил. Нет создания более хрупкого, чем новорожденный. - Архиепископ помешал в горшке. - Можно втравить рыцарей в свару, можно поискать себе сторонников в Брене - а прежде всего нам следует предупредить все прочие северные державы о замыслах Баралиса, даже предложить им помощь, буде возникнет нужда.
- Но я не понимаю, как ссора с рыцарями поможет вам в вашем деле.
- В нашем деле, Гамил, - если ты не хочешь оказаться в мире, где не будет Церкви, чтобы платить тебе жалованье.
- Не понимаю, ваше преосвященство.
- Право же, Гамил, ты разочаровываешь меня, - печально покачал головой Тавалиск. - Ты, как видно, никогда не читал Книги Марода. Если верить ему, империя погубит Церковь. "Храмы падут" сказано у него. - Тавалиск глянул на секретаря. Достаточно для начала - пусть Гамил разжует пока это, прежде чем скармливать ему весь кусок. - Что до рыцарей, эти ханжи держат за руку герцога Бренского. Они даже помогли ему при взятии Ланкорна, где произошла большая резня: этот городишко дорого заплатил за свою строптивость. Тавалиск подцепил порцию серого вещества и обмакнул в чесночный соус. В мозгах столько складок и петель, что они просто созданы для соуса. Подстрекать Тирена - это лучший способ заинтересовать Юг тем, что происходит на Севере. Рыцари подрывают нашу торговлю, а герцог им помогает. Если Брен станет сильнее, то это и рыцарей коснется. - Тавалиск снял горшок с огня. Мозги так затвердели, что в пору использовать их вместо брони. - Ну а как там наше ополчение четырех городов? Есть уже убитые рыцари?
- Нет, ваше преосвященство.
- Экая жалость!
- Но одна стычка уже произошла - к северу от Камле. Мы отбили восемь повозок с товарами.
- Где эти товары теперь, Гамил?
- Хранятся в Камле до дальнейших указаний.
Тавалиск раздвинул в улыбке пухлые губы, показав ряд мелких белых зубов.
- Распредели эти товары поровну между Камле, Марльсом и Тулеем. Рорн ничего не возьмет. И позаботься, чтобы весть об этом разошлась повсюду.
- Но я не понимаю, ваше преосвященство.
- Гамил, ты глупеешь день ото дня. Тирену надо обвинить кого-то, так пусть он обрушится на города, присвоившие его товары. Я хочу, чтобы Тирен и его северные приятели думали, что против рыцарей весь Юг. А если Марльс, Камле и Тулей поделят добычу, то всем так и покажется. И никто не сможет сказать, что за этим стоит Рорн, раз мы ничегошеньки не получим. - Тавалиск выпил вина. - Все идет как надо. Теперь бы еще хорошую резню. Думаю, одного рыцаря уже недостаточно - надо бы перебить целый отряд.
- Я передам пожелания вашего преосвященства.
- Только осторожно, Гамил.
- Разумеется, ваше преосвященство. Если это все, разрешите мне удалиться.
Тавалиск сунул ему горшок с одеревеневшими мозгами.
- Поскольку на кухне сегодня никто не работает, пойди и приготовь мне легкий обед: мясо, рыбу, пирожное - ты знаешь, что я люблю.
Гамил, плохо скрывая свое раздражение и расплескивая подливку из горшка, вышел. Архиепископ поцокал языком: придется секретарю подтереть за собой, когда он вернется.
XIII
Сталь высекала искры, ударяясь о сталь. Ровас дрался как демон. Он побагровел, и капли пота летели от него во все стороны.
- Нападай, нападай! - кричал он.
Воздух жег Джеку легкие. Досада, а не умение двигала его клинком. Ему отчаянно хотелось достать Роваса, а тот, понимая это, дразнил его. Раз за разом Джек бросался вперед - но цель ловко уходила от него.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});