другого типа психопатии на всевозможные психические шоки и травмы, патологическое развитие личности психопата. Беря тот же пример, мы должны знать, чего ждать от эпилептоидного психопата, если он потеряет кого-либо из своих близких, если он содержится в одиночном заключении, под следствием, как будет меняться его личность, если он будет терпеть жизненные неудачи или, наоборот, иметь успех и т. д., и т. д. Таким путем при каждом типе его статика будет иметь свою потенциальную динамику – динамику обусловленную, конечно, главным образом внешними факторами. Таково наше понимание объема и распределения клинического материала о конституциональных психопатиях, если все части этой системы будут изучены и поставлены на свое место, тогда можно будет говорить об овладении этим важным отделом клинической психиатрии. Это, конечно, дело далекого будущего.
В нашем изложении мы сами видим недостатки; эти недостатки, думается нам, должны указывать на некоторые необходимые в дальнейшем исследования.
В силу неизжитых, еще неопрокинутых клинических традиций мы преувеличили статику, конечно, в ущерб динамике психопатий. Как мы уже не раз указывали, некоторые статические типы, под напором дальнейших исследований, окажутся не основными, а производными, число основных типов будет значительно меньше, что, конечно, сейчас же скажется на всем распределении остального материала.
В главе о патологическом развитии мы не коснулись значительного – по практическому и теоретическому интересу – материала, несомненно имеющего прямое отношение к клинике психопатий. Мы не коснулись двух больших групп явлений из этой области. Во-первых, мы совершенно не говорили о так называемых двигательных реакциях (тики, заикание и т. д.) и, во-вторых, совершенно не затронули вопроса о «неврозах органов»; а меж тем и тики, и заикание, с одной стороны, и «неврозы органов», с другой (например астма, колиты, невроз сердца, невроз желудка, половая импотенция и пр. – конечно, дело идет о некоторых, а не о всех случаях этих заболеваний), нередко оказываются прекрасными образчиками патологического развития различных конституциональных психопатий. Мы не касались этого материала – это очень большой пробел – потому, что пока он сравнительно редко попадает в руки психиатров, и мы не решались освещать его на основании литературных источников, а не собственного опыта.
Очень мало нами разработан вопрос о содержании шока, травмы и о выявлении в связи с этим содержанием определенных свойств психопатической личности. Вопрос о типе реакции в связи с определенной травмой, о типе развития в связи с определенными, одинаковыми по содержанию, повторными шоками – этот вопрос почти совершенно не исследован, а между тем важность его для решения целого ряда вопросов не требует дальнейших разъяснений.
Наша работа не может претендовать на роль системы психопатий; это лишь очерки по клинике психопатий, очерки психиатра, в значительной мере воспитанного на практике большой больничной психиатрии. Всего материала мы не охватили; план и метод работы остались невыдержанными; отдельные части оказались непропорциональными друг другу; сплошь и рядом мы вынуждены были идти не от почвы к синдрому, а от синдрома к почве. Мы должны признать, что умышленно не касались ряда подробностей; главными мы считали не детали, а общие установки, общие тенденции. Эти последние, думается нам, все же достаточно ясны из нашего изложения. Главной целью нашей было систематизировать и расценить оказывающийся в распоряжении клинициста-психиатра материал. Этот материал разрознен и обычно обозначается такими общими терминами: неврозы, невропатии, психогении, дегенерация, психопатии. Мы стремились показать, что каждому клиническому явлению из этой области должно принадлежать определенное место в одной общей системе; этой системы конституциональных психопатий мы, конечно, не дали, но необходимость в ней ясна.
Мы не касались общих теорий и не делали общих построений; целого ряда общих проблем мы умышленно не затрагивали. Мы полностью принимаем упрек в эмпиризме, он диктовался нам боязнью, боязнью вполне определенной – оторваться от клиники и сказать больше того, что сумеешь обосновать. Мы не будем на этом останавливаться, ради иллюстрации мы упоминаем хотя бы о брошенной в специальной литературе фразе: каждый психопат есть органик; если от этой фразы потребовать точного смысла и содержания, то с таким же правом и основанием можно сказать: каждый человек есть органик. Не думаем, что мы выиграем что-нибудь от таких общих формул.
Значение всех этих недостатков мы сами вовсе не склонны преуменьшать. Нашей главной задачей было взять всю проблему клиники психопатий целиком и наметить основные части, основные звенья изучения этой проблемы.
Наша работа – клиническая, со всеми недостатками узко клинического толкования предмета, толкования, быть может, особенно мало продуктивного в том отделе психиатрии, который трактует так называемые конституциональные психопатии. Представленная нами динамика психопатий есть динамика сугубо индивидуальная, индивидуально клиническая, – правда, с возможно широким использованием факторов быта и социальной среды; уже из чисто клинического изучения проблемы ясно – это нами не раз подчеркнуто, – что степень, сила, жизненное проявление (не тип) конституциональных психопатий зависят от внешних факторов в полном объеме этого слова. В нашей работе, однако, совершенно отсутствует историческая динамика психопатий; иными словами, нами совершенно не затронут и даже не поставлен вопрос о том, какие типы психопатий и в какой степени выявляются в тот или иной отрезок времени, в ту или другую эпоху. Правда, в наших клинических занятиях мы делали попытки сопоставить условия, характер того или другого периода времени с распространением и выявлением за то же время отдельных типов психопатий (шизоидов, эпилептоидов, параноиков); мы пытались искать во внешних условиях жизни причины определенной качественной психопатизации населения, причины выявления шизоидов, эпилептоидов, параноиков. Эти попытки остались только попытками и не получили сколько-нибудь четкого оформления, – для этого нужны многочисленные дополнительные исследования. Такого рода исследования еще более подкрепили бы то положение, что жизненная сила конституциональных психопатий зависит от социальной среды в широком смысле этого слова. Можно определенно сказать, что правильно организованная социальная среда будет заглушать выявление и рост психопатий; можно с полным основанием думать, что социалистическое устройство жизни с его новым бытом, с его новой организацией труда, с новой социальной средой будет препятствовать выявлению психопатий и явится залогом создания нового человека.
Примечания
1
Esquirol. Des maladies mentales. Bruxelles, 1838.
2
Pinel. Traité médico-philosophique sur l’aliénation mentale ou la manie. Paris. Esquirol. Des maladies mentales. Bruxelles, 1838. Mare. De la folie, considérée dans ses rapports avec les questions médico-judiciaires. Paris, 1840. Morel. Traité des maladies mentales. Paris, 1860. Trelat. De la folie lucide, étudiée et considérée au point de vue de la famille et de la société. Paris, 1861. Marce. Traité pratique des maladies mentales. Paris,