выбрали тебе невесту, — начал было государь.
— Себе вы можете выбирать, кто вам нравится или подходит, а я выберу ту, с кем буду жить и радоваться, — сказал, как отрезал наследник.
— Понимаешь, сын, все мальчишки так устроены, что в твоём возрасте, чисто из-за биохимических реакций молодого организма, каждая твоя подруга ещё долго будет тебе казаться единственной и неповторимой, — улыбаясь, начал государь развешивать сыну лапшу на уши, — Но с возрастом это проходит. Когда-нибудь и у тебя пройдёт.
— Я тебя понял, отец, — с усмешкой глянул на него наследник, — Давай отложим этот вопрос до моего десятилетия, но пообещай мне, что если я его и там повторю, то ты не станешь возражать против нашей помолвки?
Упс-с... Признаться, больше всего мне в этот момент очень захотелось иметь в руках фотоаппарат. Просто для того, чтобы лицо Императора в этот момент запечатлеть для потомков. Очень уж оно выразительное было. Как у боксёра, только что пропустившего нокаутирующий удар...
Как по мне — его сынуля своего папу только что всухую уделал. Согласился с ним так, что заведомо обрёк нашего государя на проигрыш. Вот это школа!
Нет, я тоже умею соглашаться с жёнами, жизнь научила, но далеко не всегда с таким ультимативным итогом.
Но не это главное.
Меня другое поразило. То, что наша дочь на весь этот спектакль смотрит с вполне очевидным одобрением.
Нет, я вовсе не против счастья детей... Но вот чтобы его устроить, паре отцов теперь придётся прилично поработать головой. Эта помолвка, если она когда-нибудь состоится, так встряхнёт и перемешает все существующие отношения и расклады внутри Империи, как никакому землетрясению или торнадо не удавалось.
— Думаю, три года — это достаточный срок, чтобы ты мог проверить свои чувства, — вынужден был согласиться Рюмин с сыном.
— Клянусь Силой, что через три года ты услышишь мои слова ещё раз! — очень серьёзно произнёс мальчик, и подняв вверх руку, выпустил из среднего пальца метровый факел пламени.
— Инициация! — возликовал Император, увидев эту демонстрацию Силы и совершенно не обращая внимания на её весьма вызывающую форму подачи, — У моего сына проснулся Дар!
Меж тем, мальчик напрягся ещё сильней, и взметнул в воздух пятиметровый столб пламени, почти что долетевший до высоких потолков дворца.
Правда, хватило его всего лишь на секунду — другую. После огонь опал, а ребёнок не очень уверенным шагом попробовал вернуться к своему столу, но уже шага через три-четыре его ощутимо повело в сторону.
Государь, словно заранее почувствовав что-то, уже мчался к нему на помощь. Потом они вместе добрались до стола именинника, а затем началась суета. Забегала охрана, а чуть позже и целители появились, унося на носилках виновника происшествия куда-то во внутренние покои.
Родители поспешили вслед за ними.
— Неужели у мальчика Источник выгорел? — повернулась ко мне Алёнка.
— Это поправимо, — отмахнулся я от неё, вспоминая не только собственный опыт, но и десятки других случаев, когда с помощью моих "протезов" к магам возвращалась их магия.
— Тогда отчего ты так напряжён?
— Только что, на твоих глазах сотни, а то и тысячи планов и прожектов у целой кучи князей, графов и бояр ухнули в урну. И уже очень скоро столько же появятся заново. Ты хотела светской жизни и придворных интриг? Можешь не отвечать. Теперь мы вляпались в них по самые уши.
Думаете, я огорчил жену?
Вовсе нет. Алёна как-то очень по-новому оглядела всех присутствующих, и не могу сказать отчего, но я стал вдруг за них всех слегка волноваться... Может потому, что мы, маги, чувствуем, когда кто-нибудь из нас пробует применить Силу, особенно это хорошо получается здесь, в Императорском дворце. Нормальное заклинание здесь далеко не у всех выйдет, и даже для того, чтобы попросту активировать артефакт, Силы требуется очень много. Так вот на противоположной стороне стола кто-то только что решился применить магию.
Не сказать, чтобы я не догадывался, что у Императорской Семьи имеются свои тайные знания и заморочки, но догадываться — это одно, а вот на себе прочувствовать — картина совсем другая.
Короче, Алёнка встрепенулась и чем-то всех нас придавила. Ненадолго. Меня меньше, чем на минуту зацепило, хотя я и был рядом с ней.
Судя по всему, другим больше досталось. А может им попросту не повезло оказаться в фокусе заклинания.
Я уже давно в себя пришёл, а наши недавние собеседники за столом, так и сидят с отрытыми ртами.
— Задавай им вопросы. Теперь минут пять никто из них врать не сможет, — буквально на ухо шепнула мне жена, поддерживая свою магию.
За эти минуты я вскрыл лишь одного заговорщика. Второй оказался простым завистником и никаких плохих планов в отношении Императора или меня не имел.
С вопросами к ним я двоим кинулся не случайно. Оба были у меня весь вечере были под подозрением настолько, что впору их было садить под купол из Щитов и устраивать допрос. Зато теперь я знаю правду — фактически, под титул явного недоброжелателя подпадает лишь один из них. Князь Трубецкой. Его просто корёжило от ненависти, когда происходил разговор именинника с отцом. И судя по взглядам, больше всего не устраивали его мы с Алёнкой, а может быть и персонально я один.
Князя я вырубил сразу и тут же сдал его обмякшую тушку подбежавшим гвардейцам, с наказом, как можно скорей доставить Трубецкого в ведомство князя Обдорина. Заодно сорвал с его шеи артефакт — внушительного размера диск из чернёного серебра, подвешенный на плетёный кожаный шнурок. Подумав, отдал его гвардейцам, как вещдок.
Уже на исходе Алёнкиного умения я успел задать ещё три-четыре вопроса боярам по правой стороне стола, под ту волну, которая позволяла мне рассчитывать на их честные ответы. Но эти чисты оказались.
Ну, как чисты. В меру. Вредить мне или Императору не станут, но при случае, готовы отхватить от казны государевой столько, сколько в пасть влезет.
Это нормально. Две трети придворной аристократии по жизни ждут такую возможность и своего не упустят.
А я... А что я? Только что отработал за службу безопасности. Того и гляди, скоро конкурентом им стану. И самое смешное, что никто меня в эти оглобли не впрягал, сам опять залез.
Вот только очень чувствительным местом моего княжеского организма чую, что я попал в очередной раз в плохие артисты хорошо режиссированного спектакля.
И вроде бы, ничего особо неприятного в