Читать интересную книгу Сон в Нефритовом павильоне - без автора

Когда они вышли из дворца, сановный Хуан задумался: «Не все удачно сложилось в жизни моей дочери, но Фея уедет, и тогда в доме Янов воцарится покой. Поспешу-ка я к ним».

А что случилось потом с Феей, об этом в следующей главе.

Глава двадцатая

О ТОМ, КАК, НАДЕВ ХАЛАТ ОТШЕЛЬНИКА, ЧУНЬ-ЮЭ ПРИЕХАЛА В МОНАСТЫРЬ ГОРНЫЙ ЦВЕТОК И КАК ЮЙ СИ ПИЛ ВИНО И БОЛТАЛ С ПРИЯТЕЛЕМ НА ПЕРЕКРЕСТКЕ

Сановный Хуан, опередив Иня, примчался к Янам и объявил волю императора.

— Таков приказ государя, — добавил он, — и я удалюсь только после выдворения этой девки из вашего дома.

Тут появился и сановный Инь.

— Приказ отдан императором для восстановления мира в вашей семье, — сказал он. — Поэтому лучше всего выполнить его безотлагательно.

Сановный Инь уехал, а старый Ян позвал Фею и говорит ей:

— Я стал совсем глухим и слепым — и вот оно, наказание за то, что не справляюсь с домашними делами. Из-за этих бесконечных раздоров придется тебе на время уехать в Цзянчжоу и там дождаться возвращения Чан-цюя.

Не смея от стыда поднять глаз на стариков, Фея горько заплакала. Старик разжалобился и принялся ее утешать, а потом помог ей собраться в путь. Слуги сложили в небольшой экипаж пожитки Феи и ее служанки Су-цин. Фея простилась с госпожой Инь и вышла из дому. Слезы катились по ее щекам. Она села в экипаж, который покатил по дороге в Цзянчжоу. Столица с каждым часом удалялась все дальше. Начались горы. Фея с грустью глядела на холмы и реки, словно надеялась найти у них утешение. Подул ветер, начался дождь, окрестности затянула мутная пелена, дорогу можно было различить с большим трудом. Пришлось остановиться на постоялом дворе, находившемся в тридцати — сорока ли от столицы. Цзя и служанка уселись у светильника, который зажег предупредительный хозяин. Фея задумалась: «Удивительна все-таки моя судьба!.. В раннем детстве я потеряла родителей, претерпела столько горя и лишений, наконец встретила академика Яна, и наши души слились в едином порыве, и у меня появилась надежда, огромная, как гора Тайшань. А что же сегодня со мною сталось? Куда я еду? В Цзянчжоу у меня ни одного близкого человека, — кто меня там приютит? Года не прошло, как я уехала из этой глуши, а теперь возвращаюсь, словно преступница. Стыд! За что со мной так несправедливо поступили? Если я нарушила законы, почему двор не объявил об этом вслух? Если я плохая жена, то судьбу мою должен был решать только муж, и никто другой! Лучше всего мне, бесприютной, не мучиться и расстаться с жизнью прямо здесь, посреди дороги, ведущей в изгнание!» Она разрыдалась. Су-цин, как могла, попыталась успокоить ее.

— Небу ведомо, что у вас чистая, словно снег или лед, душа. Солнце светит вам, как и всем. Если вам совсем невмоготу, уйдите в монастырь и скройтесь за его стенами, чем так убиваться!

— Уж если не повезет в жизни, — вздохнула Цзя, — то это надолго. Чего мне теперь ждать, на что надеяться?

Су-цин продолжает свои увещания:

— Говорят, достойный человек если и погибает, то во имя достойной цели. А когда наш господин, который находится за тридевять земель отсюда и знать ничего не знает о том, что здесь творится, прослышит вдруг о вашей гибели, каково ему будет? Вспомните видение госпожи Ли ночью за занавеской! Если даже вас грызет безысходная тоска, вы должны собрать все силы и верить в свою любовь, — рано или поздно вы обретете счастье!

— Ты меня убедила, Су-цин, — вытерев слезы, промолвила Фея, — я верю твоим словам.

Узнав о местоположении ближайшего монастыря, Фея велела собираться в путь. Монастырь был расположен в чудесном уголке, в нем проживало с десяток монахинь, в храме высились статуи трех святых. Всюду — сияние, цветы, удивительное шитье и шелковые сумы, в воздухе стоит чудесный аромат. Монахини приветливо приняли гостью, захлопотали вокруг нее, предложили чаю.

Вечером, после трапезы, Фея потихоньку позвала к себе настоятельницу и говорит ей:

— Я родом из Лояна, покинула столицу из-за распрей в семье и хочу попросить у вас приюта на несколько месяцев. Какова будет воля Будды?

Монахиня в ответ:

— Будда милосерден. Вас доняла беда, вы нуждаетесь в покое, мы будем рады принять вас здесь.

А сановный Хуан пришел домой и говорит жене и дочери:

— Сегодня наконец я отомстил нашим врагам! Когда же он рассказал о высылке Феи в Цзянчжоу, госпожа Вэй охладила его пыл ледяной усмешкой.

— Если ядовитую змею или дикого зверя только пугают, а не убивают, — сказала она, — то они становятся еще опаснее.

Опешивший Хуан не знал, что и ответить. Когда он ушел, госпожа Вэй поспешила к несчастной Чунь-юэ. За прошедший месяц раны на лице служанки зарубцевались, но она осталась совершенно обезображенной, — прежнюю Чунь-юэ просто невозможно было узнать в этой уродине. Она взглянула на себя в зеркало и заскрежетала зубами.

— Если прежде Фея Лазоревого града была врагом только моей госпожи, то теперь она и мой враг! Я отплачу ей за все!

— Фея теперь далеко отсюда, — вздохнула госпожа Вэй, — живет себе припеваючи в Цзянчжоу да ждет приезда инспектора Яна. А что-то будет тогда и с моей доченькой, и со мной?!

— Не беспокойтесь, госпожа, — усмехнулась Чунь-юэ. — Я выведаю, где она живет, и отомщу ей!

В пятнадцатый день первой луны императрица пригласила к себе придворную даму Цзя и говорит ей:

— Каждый год в этот день я еду в монастырь помолиться за сына, а сегодня занемогла. Возьми благовония и фрукты, поезжай в Горный Цветок и помолись вместо меня.

Дама Цзя почтительно поклонилась и без промедления отбыла в Горный Цветок, где принесла жертвоприношения и сотворила молитвы. В монастыре повсюду красовались узорчатые занавеси и пестрые флаги, трепетавшие на ветру, который срывался вниз с гор. Звуки барабанов и слова молитв наполняли храм. Пожелав государю десять тысяч лет жизни и испросив у Неба счастья для императора, придворная дама пожелала осмотреть монастырь. В восточном флигеле ее заинтересовала одна комната. Придворная дама подумала, что там никого нет, и взялась было за ручку, как вдруг услышала слова Сопровождавшей ее монахини:

— Это комната для гостей. Недавно в ней поселилась одна молодая женщина. В ее доме произошло несчастье, и она не хочет никого видеть.

— Если бы я была мужчиной, — улыбнулась дама Цзя, — я бы не подошла к этой комнатке. Но на женщину ваша гостья, надеюсь, не обидится!

Она открыла дверь и увидела печальную красавицу, которая тихо сидела у столика.

Дама Цзя подошла к ней поближе и спрашивает:

— Отчего это вы, такая красавица, заперли себя в далеком монастыре?

Фея подняла глаза и мелодичным голосом ответила:

— Я здесь случайно, проездом. Мне стало нехорошо, постоялого двора поблизости не оказалось, вот я и попросила приюта.

Слушая красавицу, придворная дама разглядывала ее и вдруг почувствовала к ней расположение. Она присела и говорит:

— Я приехала сюда помолиться. Зовут меня Цзя. Ваше прекрасное лицо, ваши приятные речи расположили меня к вам. Я уже полюбила вас, — сама не пойму, как это случилось! Сколько же вам лет и как вас зовут?

— Меня тоже зовут Цзя, — ответила Фея, — а лет мне шестнадцать.

— Смотрите-ка, мы с вами вроде как родственницы. Сегодня я не поеду обратно, хочу провести ночь в монастыре, рядом с вами.

Она велела принести свои вещи в комнату Феи. Та после долгого одиночества обрадовалась и знакомству с дамой Цзя, и ее участию. Скоро Фее начало казаться, что они давным-давно знакомы и даже связаны общими узами, как листья одного дерева. Умалчивая о своих тревогах, Фея вела с дамой Цзя приятную для обеих беседу. Придворная дама поняла, что красавица — образованная девушка.

— Мы с вами чуть ли не родственники, — вдруг сказала она, — отчего же вы не откровенны со мной? Судя по вашим манерам, вы не монахиня. Почему вы здесь оказались? Расскажите мне, не таясь.

— Я родом из Лояна, у меня нет близких. В доме, где я жила, со мной произошло несчастье. Я не знала, куда мне деться на этом свете, и вот приехала сюда, чтобы покоем и тишиной залечить свои раны.

Кончив говорить, она закрыла лицо руками. Дама Цзя поняла, что девушке трудно рассказывать о своем горе, и не стала больше расспрашивать.

— Я не знаю, что у вас на душе, — начала она утешать Фею, — но только уверена в том, что будущее ваше лучезарно. Зачем же отрекаться от жизни из-за случайного невезения? Я езжу в этот храм, как к себе домой, все монахини рады оказать мне услугу, поэтому о вас здесь будут хорошо заботиться. Но прошу вас — доверяйте мне, вам будет легче!

Фея поблагодарила придворную даму за добрые слова. А та, наутро собравшись в обратный путь, взяла Фею за руки и долго не отпускала, не в силах расстаться с красавицей.

В столице дама Цзя доложила о своей поездке императрице и отправилась к себе. Помня о Фее, она велела отвезти в Горный Цветок несколько лянов серебра и куль снеди. Служанка собралась и уехала.