Но вот королева снова закричала, и женщины склонились над ее постелью.
Одна из них, более решительная, чем остальные, сказала:
– Ее срок еще не наступил.
Другие закивали, соглашаясь с ней. Госпожа Кларенсия с тревогой посмотрела на королеву и прошептала:
– Ваше Величество, может быть, попробуете отдохнуть? Срок еще не подошел. Говорят, вам лучше выспаться.
– Еще не подошел? – простонала она. – Но я же чувствую! Клянусь, это схватки!
– Ваше Величество, вам нужно набраться терпения.
– А ребенок?.. С ним все в порядке?
– Не беспокойтесь, Ваше Величество, – сказала госпожа Кларенсия. – С ним все в порядке. Просто он… еще не готов.
– Ах!.. Я слишком рано легла в эту постель.
– Ваше Величество, вам нужно отдохнуть. Вот снотворное – выпейте, пожалуйста.
Королева выпила снотворное и откинулась на подушки. Без парика она выглядела старой и немощной. Ее редкие соломенного цвета волосы в беспорядке лежали на наволочке, лицо казалось бледным и осунувшимся. Женщины настороженно посмотрели на нее и поняли, что королева всей душой надеялась на благополучный исход.
– Я слышу колокольный звон… крики… – сказала Мария.
– Ваше Величество, это ваши подданные. Они хотят приободрить вас…
Ее губы вымученно улыбнулись.
– Мой супруг… – начала она.
Филипп подошел к постели. Затем, стараясь скрыть отвращение, посмотрел на Марию. Он чувствовал какую-то напряженность всех присутствующих и знал, что с королевой что-то неладно.
Не родись ребенок – и все тяготы, все унижения последних месяцев пройдут впустую. А если умрут и младенец, и королева? Кто тогда будет править Англией? На трон взойдет рыжеволосая Елизавета – и он не сомневался, что очень скоро она порвет отношения со всеми, даже с самим Папой. А с королевой что-то было не так… не так, как обычно бывает у рожениц.
Он взял влажную руку Марии и поцеловал ее.
– Оказывается, еще не скоро, – с жалобным видом прошептала она.
– Дорогая, вы слишком переживаете. Произошла всего лишь небольшая ошибка – вас слишком рано положили в постель.
Она кивнула.
– У меня такое ощущение, будто это вообще никогда не наступит.
Постепенно начало действовать снотворное, которое дали ей.
Он сказал:
– Засыпайте, моя дорогая. Вам нужно отдохнуть. А когда проснетесь… кто знает, может быть, уже наступит срок.
Она не позволила отпустить свою руку. Ее пальцы вцепились в его ладонь – как змеи, подумал он. Как только она уснула, он осторожно высвободился и несколько раз встряхнул затекшим запястьем.
– Что-нибудь не так? – спросил он у повивальных бабок. Они потупились.
– Давайте выйдем отсюда, – сказал он. – И лекари – вы тоже. Я хочу знать, что происходит с моей супругой.
В передней один из лекарей сказал:
– Ваше Величество, это очень странная беременность. Я так и не смог нащупать плод… он даже не шевелится.
– Вы полагаете, ребенок мертв?
– Не совсем так, сир. Складывается впечатление, что его вообще нет.
Он оглядел остальных лекарей.
– Ну а вы, ученые мужи – что скажете?
– Это правда, Ваше Величество. Налицо все внешние признаки беременности, но… живот слишком мягкий, понимаете? Как будто там… вовсе нет ребенка.
– Но как это может быть?
– Сир, подобные случаи уже наблюдались. Они происходили с женщинами в возрасте королевы, очень желавшими иметь ребенка… Такую беременность мы называем ложной, Ваше Величество. Некоторые женщины внушают себе, что они должны стать матерями… и вот…
– Но это же невозможно!
– Ваше Величество, мы просим извинить нас, но все то же самое происходило и в других случаях. Обычно это бывает, когда организм женщин уже истощил все свои силы, а желание иметь ребенка все еще слишком велико. Мы боимся, что королева не может иметь детей… и что ее мысли о ребенке вкупе с расстроенной нервной системой послужили причиной ложной беременности.
– Я не могу в это поверить. То, что вы говорите, – просто нереально.
Одна из женщин сделала реверанс.
– Ваше Величество, королева еще месяц назад должна была лечь в эту постель. Она ждала схваток – ей много раз казалось, что они уже начались, но проходило время… и боли прекращались. Все то же самое случилось и сегодня. Она напрасно ждет родов.
Помолчав, Филипп сказал:
– Оставьте меня. Королеве – ни слова. Это известие убьет ее. Будем ждать и надеяться. Ребенок должен быть.
Ребенок был необходим. Колокола уже битый час звонили по всему Лондону. Еще немного – и известие о предполагаемом рождении принца облетело бы всю страну.
А если ребенка не будет, размышлял Филипп, то на что же тогда надеяться Испании? То-то посмеется Генрих Французский! Да и вся Франция заодно с Англией – все поднимут на смех бесплодную Марию и несчастного, обманутого Филиппа.
Без ребенка нельзя. Известие о нем отослано императору и уже получен ответ, в котором тот как назло подтрунивает над королевой – «… я наслышан, твоя супруга так полна надеждами, что уже не влезает ни в одно из своих прежних платьев…»
Неужели все расчеты и планы последних месяцев имели под собой не более, чем очередную иллюзию этой истерички?
По дворцу уже поползли слухи. Филипп всем сердцем жалел Марию, эту усталую, разбитую женщину, на чью долю и так-то выпало столько страданий, сколько другим не приходилось испытывать за всю жизнь. Что будет с ней, когда она узнает правду? Нужно распорядиться, чтобы прекратили этот колокольный звон. Но как сказать людям, что ребенок не родится, потому что он существовал только в больном воображении королевы?
Мария не поверила тому, что ей сказали. Удивленно вытаращив глаза, она закричала:
– Это ложь! Очередной заговор! Все моя сестра – это она распускает такие слухи. Посмотрите на мой живот! Неужели вам этого мало?
Женщины, собравшиеся в ее покоях, плакали. Сама королева, с растрепанными волосами, с гневно сверкающими глазами, быстрыми шагами ходила из угла в угол. Пусть кто угодно сомневается в существовании ее ребенка – она не станет поддаваться на эту удочку!
– Пришлите ко мне лекарей. И приведите тех, кто распространяет эту клевету. Они у меня живо раскаются в своих кознях! Я быстро узнаю, в чем тут дело!
Филипп, глядя себе под ноги, подошел к ней. Затем посмотрел ей в глаза.
– Подождите, – попросил он. – Я не сомневаюсь, вы сумеете доказать ложность этих слухов.
Она взяла его руки в свои – покрыла их пылкими поцелуями.
– Милый, я знала, что вы будете со мной. Ох, мой дорогой Филипп, сколько счастья вы мне приносите! Как мы с вами посмеемся над этими людьми, когда я буду держать на руках своего сына!