поисках дозы матерей родных убивают. Они вообще, в такие моменты, не думают о будущем. И интересует только настоящее. А в настоящем только одно, это укол, который снимет всю эту невыносимую боль.
– Мне кажется, не в ее случае.
– У них у всех случаи одинаковые. Чуть где не срослось, за шприц хватаются. Сколько их лечат? Ну подумай сам. И в наркологические клиники их кладут, как раз, для хорошего будущего. Что бы, как ты выражаешься, из дерьма вылезли. И много, в итоге, после лечения, начинают нормальную жизнь? Да минимальный процент. А остальные, как ширялись до лечения, так и после него продолжают.
– Это разные вещи. У Ани ситуация другая. Она колоться начала, потому что поверила, что по-другому уже не будет. И решила, таким образом, с этим смириться. И как только она узнает, что может быть все по-другому, она хрен согласиться записываться.
– Эдик, милый. Ты просто не знаешь, что это такое. Ты ее не видел в этом состоянии, а я видела. Она всю комнату перевернула, в поисках дозы. Ее узнать было невозможно, словно это не она, а какая-то бабка старая. Поверь, это очень жуткое зрелище. Я когда ее такой увидела, сама испугалась. Это сложно описать. Просто жуть какая-то, честное слово. И это всего лишь взгляд со стороны. А теперь представь, что там внутри происходит. Когда наркоману, настолько плохо, то он и убить запросто может, потому что не соображает ничего. И не о каком будущем, в такие моменты, они, поверь, не думают. Все что им надо, это укол.
– Хорошо, – немного упрямо ответил Эдик, – А как ты ей все это скажешь? Ты думала об этом? Или ты на меня рассчитываешь?
– Я давно рассчитываю только на себя. И прекрасно понимаю, что свою идею, доведу до конца, тоже сама. Как я ей скажу? Да так и скажу. Мол, так и так, хочешь укол, скажи то-то, то-то. И все.
– Как у тебя все просто. А то, что ей надо объяснить надо будет, зачем эта запись, не думала?
– Я скажу, все, как есть, – жестким голосом сказала Натка.
– Прямо все скажешь? И как она попала к нам, и про Илью, и про то, кто ее, на самом деле, на наркоту подсадил?
– Зачем? Я ей скажу основное и все.
– Она же догадается и все поймет.
– Ну и пусть.
– Нат. Неужели и правда, вот так, глядя в глаза, ты сможешь ей все сказать? Неужели в тебе нет ни капли сострадания? Ведь она тебе доверяет. Прикинь, какой удар для нее будет.
– Она к ним уже привыкла, – грустно пробормотала Натка, опуская глаза и сдерживая слезы.
На самом деле, Натка неоднократно прокручивала в своей голове, прощальную встречу с Анютой. Сначала, ее это пугало. Она не могла представить, как она посмотрит ей в глаза, как она попросит записать видео? Она представляла себе этот страшный день. Наверное, самый страшный в ее жизни. Думать и говорить легко. А вот как оно будет на самом деле? Все должно быть продумано до мелочей. Во-первых, Анюта на записи должна выглядеть так же, как и на фото. Значит, нужно будет ее одеть, накрасить и полностью привести в порядок. И это будет очень сложно сделать, потому что сейчас у Ани такой вид, который и тонной грима не спрячешь. Особенно могут выдать глаза. Не мешки под ними, не морщины, которые недавно появились, а сам взгляд. Очки? Тогда надо, что бы было солнце и снимать надо на улице, днем. А это очень большая проблема. По любому будет людно, эта дура начнет кричать о помощи, а это конец. Записать ее можно только ночью, и только там, где никого нет. Не на пустыре же это делать. Тогда у тетки начнутся сомнения. С глазами ладно, можно придумать. Под каким-нибудь ракурсом определенным, свет направить так, что бы украшал, а не портил. Натка может снять, например, себя или Эдика и найти идеальный вариант. Потом точно так же, под тем же углом и светом, заснять Анюту. Хорошо. Одна проблема решена. Теперь надо подумать, где это можно сделать. Улица отпадает полностью. Днем опасно, ночью подозрительно. Значит где-то в здании. Вопрос, в каком? У нее дома точно нельзя. В притонной квартире, тем более. Снять квартиру… Нет, не дай Бог видео всплывет и обязательно найдутся какие-нибудь соседи, которые запомнят их и каждую мелочь, так как они привлекут к себе внимания, своим приездом. На новых людей всегда смотрят с подозрением, все про них вынюхивают, а кому совсем делать нечего, еще и следят. А надо сделать так, что бы они втроем, вообще нигде «не засветились». А еще плюс ко всему, место должно быть красивым и богатым. Ведь на пленке, Анюта должна будет говорить о том, что ей ничего не нужно, и она отказывается от наследства. Соответственно, видимость должна полностью отображать достаток, полную обеспеченность и отсутствие нужды. По этому, нынешняя Анюта, в темноте, с глазами наркомана и с трясущимися руками, никак не подходит. Взять на нее похожую? Нет, это огромный риск, тетка сможет догадаться. Она же видела Аню на фотографиях, там есть приближенное лицо. И там она просто красотка. Сделать фотошоп фона? Тоже не пойдет. Вдруг проверят? Тогда сразу выяснится, откуда взялись снимки, видео и тут же выйдут на Натку. Риска быть не должно. В этот день, вообще не должно быть ни одного промаха. Есть только один дубль. Дубля два, не будет. Это, то же самое, что на пленке остается один кадр, и ты хочешь сфотографировать умирающего человека, что бы запечатлеть его, пока еще живого. У тебя один кадр, и одна секунда. Щелчок и кошка прыгает перед фотоаппаратом. И все. У тебя больше нет кадра. Больше нет секунды. Да и человека больше нет. Вот и здесь, то же самое. Дан один день, и один шанс. И если хоть, что-то пойдет не так, то все планы, и мечта, к которой они так долго шли, рухнет. Поэтому просчитать нужно все, до малейшей мелочи и до доли секунды. Итак, где же провести видео съемку? Идеальный вариант, хороший отель, опять какой-нибудь номер люкс. Но как ее оттуда выводить? После правды, которую она услышит, она уже не будет молчать. И ее ничем не возьмешь, ни пистолетом, ни побоями. Заставить записать можно, а вот молчать потом не заставишь. Она же не настолько тупая, что бы думать, что ее после этого в живых оставят. И эта