К этому времени вопрос о браке был решен, и Людовик XIV, несмотря на его сопротивление и нежелание, должен был обвенчаться с инфантой. Усилия Мазарини наконец-то увенчались успехом, он сумел разлучить влюбленных. Королю он пригрозил тем, что немедленно покинет свой пост и вернется в Италию, забрав с собой племянницу, а племяннице заявил, что предпочтет умертвить ее, но не позволит разрушить им задуманное! Пусть и не мечтает стать королевой!.. Влюбленный король отправился в Сен-Жан-де-Люз, проливая потоки слез и чернил. А влюбленную Марию отправили созерцать Атлантический океан с высоких крепостных стен Бруажа в Вандее, где ей ничего другого не оставалось, как тоже проливать потоки слез…
Венчание произошло девятого июня 1660 года. В ослепительных лучах солнца король в золотых одеждах, затененных вуалью черных кружев, вошел в главный собор города и встал рядом с маленькой светловолосой инфантой, в белоснежном, затканном золотом атласе с длинным шлейфом из белого бархата с золотыми королевскими лилиями. Ее юное личико уже светилось той любовью к супругу, какую она сохранит на всю жизнь до последнего часа. И эта хрупкая девочка никогда не дрогнет и никогда не оступится, как бы ни была тяжела корона, которую сейчас ей возлагали на голову.
Изабель, сама не понимая почему, молилась в этот день за инфанту. Она совсем ее не знала, разве что госпожа де Бриенн, чей покойный супруг был одно время посланником в Мадриде, рассказывала ей кое-что. Испанских принцесс растили и воспитывали в уединенных покоях, наподобие греческого гинекея или русского терема. Они покидали их лишь для посещения монастырей, участия в религиозных процессиях, изредка присутствовали на корридах. Если они были хорошими наездницами, им иногда позволялось участвовать в охоте, а если обладали крепкими нервами, то полюбоваться на аутодафе. Как удастся этой юной девушке, о которой говорили, что она нежна и застенчива, примениться к всевозможным излишествам пышного французского двора?
Пройдет какое-то время, и герцогиня де Шатильон узнает от Великой Мадемуазель, с которой в конце концов подружится, что инфанта сумела принять все условности и особенности двора и свыкнуться с ними. Она и сама в этом убедится, когда ее представят Марии-Терезии. Королева, глубоко полюбив своего мужа, будет без единого слова упрека переносить не радующее ее соседство любовниц, утешаясь редкими ночами близости, какие супруг будет ей уделять, охотами — она была прекрасной наездницей — и горячим шоколадом. Шоколад испортит ей зубы, но она будет пить его по нескольку чашек в день. И еще играть в азартные карточные игры, которым научится, приехав во Францию, и которыми пылко увлечется. А потом она будет утешаться любовью к своим детям, которые, по счастью, у нее будут и к которым она будет нежно привязана.
Тревога Изабель за девушку, которую она вовсе не знала, позабавила госпожу де Бриенн.
— Вы печетесь о ней больше, чем о господине принце и вашем брате.
— Мне кажется, что они уже не нуждаются в моей помощи. Господин принц вновь в своем дорогом Шантийи, который король во время его отсутствия передал господину и госпоже де Сен-Симон. Сейчас они оттуда переезжают. И мой брат, само собой разумеется, не отходит от принца ни на шаг.
— Нисколько не заботясь о собственной судьбе?
— Принц в результате переговоров получил обратно все свое имущество. Франсуа тоже.
— С той только разницей, что полученное ими имущество невозможно сравнивать. У принца — Шантийи и миллионы, а у Франсуа — Преси, которое, по существу, принадлежит вашей матери. Конечно, не следует забывать о прощении, которое является и для него, и для нас большим счастьем, так как сохранило ему голову. Но согласитесь, что быть бедняком человеку с такими дарованиями обидно. Таланта у него не меньше, чем у Конде, так, по крайней мере, говорят те, кто его знают, и те, кто воевал под его командованием. И вот в тридцать лет повесить шпагу над камином в Преси, не имея ни гроша в кармане, а за душой ни имения, ни земли.
— Я уверена, что господин принц о нем позаботится!
— Не слишком рассчитывайте на господина принца. Принц, как известно, большой друг своим денежкам. К тому же рядом с ним всегда его сестра, которая теперь устремилась к Богу и церкви так же, как сам принц к придворной жизни. Принц живет теперь ради своего Шантийи и сына, не обращая ни малейшего внимания на супругу. И скорее всего, надеется сохранить при себе своего молодого друга и лучшего ученика…
— Чтобы он командовал отрядом замковой стражи, наблюдал за ростом маргариток и в дождливую погоду составлял партию в шахматы? — возмутилась Изабель. — Как вы правы, добрый мой друг, что предупредили меня. Я была так счастлива, что наши беды благополучно закончились, что не подумала о будущих. Но я знаю, что нужно Франсуа!
— Что же, вы считаете, ему нужно?
— Женитьба, которая вернет ему достойное положение. Он же, черт побери, Монморанси! Думаю, что найти для него невесту не составит большого труда.
— Не уверена, что ваш брат этого захочет. И еще меньше уверена, что король даст согласие на его брак.
— Но по какой причине? Не по злобе же, право?
— Скорее из злопамятности… Вы не так близки с королевой, как я, и не знаете всех ее обид и унижений, причиной которых является ее сын. Он будет государем, которого следует бояться. И если говорить откровенно, я удивлена, что дела и подвиги господина принца так благополучно завершились.
— Тем лучше, если это так! И будет совершенно естественно, если мой брат хоть как-то этим воспользуется. Он отдал принцу свое состояние, свое будущее, свое доброе имя и свою честь, с которой готов был расстаться, положив голову на плаху! И я должна вернуть ему все, что он потерял. Пришло время мне этим заняться!
И не откладывая дела в долгий ящик, Изабель приказала подать себе лошадей и отправилась прямиком в Шантийи. Де Конде она увидела через ограду парка, он стоял в соломенной шляпе в окружении садовников и указывал длинной тростью то одному, то другому, каким цветником и какими кустами тому заняться. Появление на сцене Изабель, похоже, очень обрадовало принца, и он поспешил к карете, чтобы помочь ей выйти.
— Дорогая моя Изабель! — воскликнул он, воздевая руки к небу. — Что за счастливая мысль устроить мне чудесный сюрприз! Мы сначала вместе пообедаем, а потом…
— Потом серьезно поговорим. Я приехала для очень серьезного разговора. О том, что лежит тяжким камнем у меня на сердце.
— Нет-нет! Никаких серьезных дел! — воскликнул принц. — Никаких забот в такую прекрасную погоду, когда воздух полон сладостных ароматов, а вы так прекрасны…