Боже милосердный - она беременна!
Не может быть и речи о том, чтобы пойти на прием к доку Таннеру. Ей придется обратиться к врачу в другом городе, но для этого следует воспользоваться телефоном, чтобы договориться о встрече. А ее звонок вызовет самые разные слухи.
Мэри немедленно направилась к Беатрисе. Та вместе с поварихой шелушила зеленую фасоль.
— Мэри, какая приятная неожиданность! — воскликнула мать Перси. — Я очень рада тебя видеть. Что привело тебя к нам?
— Беатриса, я ищу Перси, — захлебываясь, выпалила Мэри. Она вдруг обнаружила, что с мольбой заламывает руки, и сунула их в карманы юбки. — Мне срочно нужно с ним поговорить.
— Знаешь, я бы тоже хотела поговорить с ним, дорогая моя, — ответила Беатриса, передавая миску поварихе.
Мать Перси взяла Мэри за руку и повела ее за собой в маленькую столовую, примыкающую к кухне.
— Перси сейчас где-то в канадских Скалистых горах, работает с одной из бригад лесорубов. А теперь скажи мне: что случилось?
— Я... мне нужно с ним поговорить, только и всего, — задыхаясь, пролепетала Мэри.
Проницательность Беатрисы давно вошла в поговорку среди ее знакомых.
— Мы поссорились, — пояснила Мэри. — Я пришла, чтобы извиниться и сказать ему, что... не могу жить без него.
Беатриса улыбнулась.
—Я очень рада это слышать, а мой сын будет просто счастлив. Собственно, я сразу заподозрила, что у вас случилась размолвка. Когда Перси позвонит, я передам ему твои слова, и он тотчас же примчится домой. — Она склонила голову к плечу, с любовью глядя на Мэри. — Тебе не кажется, что вам пора обвенчаться? Если вы станете с этим тянуть, то я состарюсь раньше, чем успею стать бабушкой.
Мэри радостно улыбнулась, несмотря на то что от беспокойства у нее в животе образовался ледяной ком.
— Пожалуйста, передайте Перси, чтобы он поспешил домой как можно скорее. Он... нужен мне.
— Непременно передам, дитя мое. — Беатриса протянула Мэри обе руки. — Ты сделала меня счастливой.
Наступил октябрь. От Перси по-прежнему не было никаких известий. Каждое утро Мэри осматривала свою талию, боясь обнаружить внешние признаки зарождающейся в ней жизни, но с облегчением не находила их.
К середине октября она отчетливо поняла, что может прожить без Сомерсета, но не сможет жить без Перси.
Теперь по ночам, когда сон бежал от нее, Мэри сидела у окна, выходившего на северную сторону, туда, где вдали лежала Канада. Подтянув колени к груди, она молилась:
— Пожалуйста, Господи, сделай так, чтобы Перси вернулся домой. Я откажусь от Сомерсета. До конца дней своих я удовлетворюсь тем, что стану его женой и матерью нашего ребенка. Теперь я знаю, что важно. Я знаю, что никогда не смогу быть счастлива без Перси. Пожалуйста, Господи, сделай так, чтобы он вернулся домой.
Однажды утром в комнату Мэри ворвалась запыхавшаяся Сасси с сообщением, что внизу ее ждет мисс Беатриса. Мэри сбежала по лестнице босиком, но ее последняя надежда разлетелась вдребезги, когда, не веря своим ушам, она выслушала сообщение о том, что Перси не вернулся с бригадой лесорубов в Сиэтл. Он передал весточку о том, что собирается отправиться в составе экспедиции вглубь канадских Скалистых гор и вернется домой не раньше чем через месяц.
Мэри уже не слушала причитаний Беатрисы. Она медленно попятилась к креслу, чувствуя, как земля уходит у нее из-под ног. «Что же мне делать?» — спросила она себя, прижав обе руки к животу.
А потом вдруг на нее снизошло озарение.
Глава 29
В тот вечер по просьбе Мэри к ней зашел Олли. Несколько дней назад он вернулся из Нью-Йорка.
Влажная жара отступила, и сидеть в беседке, вдыхая первую прохладу осени, было очень приятно. Олли устроился на качелях, прислонив костыли к решетчатой стене, и, потягивая шоколад, ждал, пока Мэри изложит ему причину, по которой пригласила его. На землю опустилась ночь, и звезды смотрели на них с небес. Где-то вдалеке ухнул и захохотал филин.
— Я знаю, что у тебя на уме есть еще что-то, помимо желания услышать о моей поездке, Мэри. Выкладывай.
Тусклым голосом она сказала:
— Я беременна, Олли. Ребенок от Перси.
В беседке воцарилась мертвая тишина. Спустя несколько мгновений Олли откашлялся.
— Что ж, Мэри, это замечательно.
Повернувшись к нему в профиль, она заметила:
— Да, если бы только Перси был здесь.
— Он знает?
— Он уехал раньше, чем я это поняла.
— Так в чем проблема, mon amie?— Гладкий, как у ребенка, лоб Олли прорезали морщины. — Вы с Перси любите друг друга с самого детства. Как только ты скажешь ему, он примчится домой и тут же женится на тебе. Судя по тому, что ты без него сама не своя, я полагаю, вам лучше мучиться и страдать вместе, чем порознь. Кто еще, кроме тебя, мог заставить его отправиться в такую глушь?
— Проблема в том, что я не могу с ним связаться. В последнем письме родителям Перси сообщил, что задерживается еще на месяц. Это было вчера.
— Ты хочешь сказать... Ох, крошка Мэри... — Олли взял ее за руку. — И... какой у тебя срок?
— Толком не знаю. Но, полагаю, пошел уже третий месяц. Скоро будет заметно.
— Моя дорогая девочка, мы что-нибудь придумаем. Ты ведь... не думаешь о том, чтобы избавиться от ребенка?
— Нет, разумеется, нет. У меня и в мыслях не было ничего подобного.
— Значит, мы должны найти Перси, только и всего. — Олли зашевелился на качелях с таким видом, словно собирался немедленно помчаться на поиски друга. — Я могу нанять людей, которые его отыщут.
— Нет, Олли. — Мэри накрыла его руку своей. — Для этого нет времени. На то, чтобы найти Перси, может понадобиться несколько недель. К тому моменту, как он вернется домой и мы поженимся, нам ни за что не удастся сделать вид, будто ребенок родился раньше срока.
Олли беспомощно смотрел на нее, и в его глазах светились тревога и участие.
— И что же ты намерена делать?
Мэри глубоко вдохнула и быстро - чтобы не передумать - повернулась к нему и без обиняков предложила:
— Олли, ты не мог бы... ты не мог бы жениться на мне и вырастить ребенка, как своего собственного? Перси ни о чем не узнает. Он и не должен ни о чем знать. Я... буду тебе хорошей женой, Олли. Ты никогда не пожалеешь о том, что женился на мне.
Мягкие губы Олли округлились от безмерного изумления. Когда же он наконец пришел в себя, то пробормотал:
— Жениться на тебе? На тебе, Мэри? Никогда...
Его отказ прозвучал у нее в ушах похоронным звоном. Происходящее вдруг показалось Мэри дурным сном. Надежда, затеплившаяся было у нее в груди, вдребезги разбилась о жестокую реальность, и на смену ей пришел стыд.