по башке, как следует, а потом пойти и исправить всё, что что натворил. Переиграть заново нашу встречу и то дерьмо, что я устроил.
─ Это Дикая Охота! ─ подпевает народ, а я думаю, как бы поскорее свалить, чтобы стать привычным раздолбаем Царёвым.
Но я уже начал.
Открыл им себя ради неё, и назад не отмотать. Не сказать всем присутствующим, что это была разовая акция только для одного человека, хотя такой соблазн есть. И всё же… Это чувство, что ты теперь можешь дарить свою музыку реальным людям, которых видишь вживую, дорогого стоит. Спасибо тебе, Мишань…
─ Джокер! Джокер! ─ скандирует, кажется, весь зал, и меня слегка колотит.
После нас будет петь один известный парень, но что-то мне подсказывает, сегодня его встретят не такими бурными аплодисментами, к каким тот привык, и оказываюсь прав.
─ Всё было норм? ─ спрашиваю у парней, когда мы встречаемся за сценой.
─ Да, отжёг ты, чувак! ─ ударяем по рукам с Котом – нашим клавишником.
─ Вы тоже были на уровне, ─ хвалю их работу, потому что по факту, без них в первый раз я бы не смог ни инструменты настроить, ни сам настроиться.
─ Так, девочки, давайте сваливать, пока эти малолетки нас не догнали и не растащили на сувениры, ─ напоминает о времени Аксель.
С охраной, к счастью, вопрос решён, и мы уходим через чёрный ход, разбредаясь во все стороны, чтобы через пару мгновений встретиться на специально снятой квартире и привести себя в порядок.
Мне нужно срочно возвращаться в клуб, и я успеваю вовремя.
Когда появляюсь, Самойлова с Максом уже отжигают на сцене, исполняя «I Put A Spell On You» для благодарной публики, а вот Абрамов уже что-то втирает Мише. Смотрит на неё своими неестественно блестящими глазами, пока вокруг них, как стервятники кружатся другие уроды, уже понадеявшиеся, что я не приду. Я чуть с парнями из команды не разосрался в хлам, чтобы даже не думали подходить к ней, но видно некоторым глубоко похуй.
─ Здорово, Ян, ─ салютует мне с мерзкой улыбочкой, отступая от Мими. ─ Я думал, ты не собирался приходить.
─ Да, я тоже не хотел. Классная вечеринка.
Миша молчит. Только смотрит так, что мне как будто под дых бьют. Знаю, малыш, я тоже, соскучился. Дико. Но сегодня ты так просто не убежишь от меня, убеждая, что я всё это себе придумал.
─ Спасибо, ─ выдавливает из себя Илья. ─ Ну, веселитесь.
Уходит, нехотя, наконец, оставляя нас, и я сжираю взглядом эту заразу, словно ещё не насмотрелся.
─ Чего он хотел?
Этот торчок так просто ничего не делает, и думать, что все свои гениальные идеи он забросил, было бы чистой воды идиотизмом.
─ Какая разница? Просто подошёл, ─ пожимает плечами, а я с трудом себя сдерживаю.
─ Если я спросил, значит, мне есть разница, Мими.
Опять влипаем друг в друга, как в паутину. Кажется, даже молнии из глаз сыплются, когда вот так смотрим, и у меня в башке такой трэш, что мне никогда не стоит его озвучивать.
Не давая мне спороть очередную херь, возвращается Ника, вприпрыжку подскочив к нам и отобрав у Миши коктейль, который она всё это время с силой сжимала, а я даже не замечал.
─ Извини, пить хочу жутко, ─ Самойлова наполовину выпивает всё, и Макс не успевает её оставить.
─ Я бы купил тебе всё, что хочешь…
─ Знаю, ─ улыбается ему, а я понимаю, что не хочу больше находится среди этого шума.
─ Я заберу её у вас ненадолго? Хотя, кого я спрашиваю.
─ Нет, ─ тут же идёт в оборону моя мелочь.
─ Забирай, ─ разрешает рыжая, вернувшись вместе с подмигнувшим Славкой. Если они танцевали, у девчонки могут быть новые проблемы…
Но это уже меня не касается.
Хватаю Мишу за руку и веду в сторону випок, замечая вдали Лику. Раньше, наверное, позлорадствовал бы её разочарованию, искривившему лицо, но в душе всё ровно. Я, как поверхность озера в жаркий день. Только солнце палит нещадно, и нет даже ветерка – именно так себя и ощущаю, сжимая прохладные пальцы.
─ Царёв, чего ты опять добиваешься? Зачем?
Стоит перед дверью и смотрит, как я её запираю, прижавшись к ней всем телом, но не дёргается. Смирилась. И это правильное решение, потому что любое лишнее слово против, и я уже не знаю, что сделаю.
─ Потому что не могу без тебя, Мишань, ─ вжимаюсь в её напряжённую спину и тону в аромате. ─ Я в тупике, понимаешь?
─ Ты сам себя туда загнал.
Может быть.
─ Нет, это всё ты, ─ добираюсь до шеи, как наркоман дорвавшийся до дури, и целую. ─ Думаешь, так просто отделаешься? Даже не надейся.
─ Ян…
Медленно тяну вниз молнию, открывая себе всё больше кожи, впиваюсь, чтобы остались следы, как ненормальный кусаю и зализываю, не сразу замечая, как Миша напрягается. А потом вижу, что тут и до меня кто-то неплохо постарался, оставляя свои отметины. Какого…?
─ Опусти, ─ пытается вырваться.
─ Я только взгляну.
─ Не надо!
Не слушаю. Дёргаю молнию почти до середины и зависаю на радужных синяках, раскрасивших спину. Этот вид рождает во мне землетрясения, пробуждает вулканы и накрывает всё такими волнами, что цунами до них далеко. Но это всё внутри. Снаружи я будто в лёд врастаю. Лёд, который вот-вот раскрошится к херам, обнажив самое худшее.
─ Мишань, ─ не узнаю свой голос, и она замирает, ─ кого мне убить? Просто скажи, и я сделаю это.
Она разворачивается резко, пугая выражением глаз. Такая решимость и отчаяние есть, наверное, только у самоубийц, и именно их она мне сейчас напоминает.
─ Ты ничего не будешь делать. Пообещай мне, Ян… Я прошу тебя, ничего не делай!
─ Это отчим, да?
Хотя, мне даже ответ не нужен, чтобы итак всё понять. То есть, всё это время я как идиот думал, что она меня ненавидит, играл в обиженного мальчика, ревновал к какому-то старому козлу, а из неё просто дерьмо выбивали? Да, Царёв, а мозгов у тебя как не было, так и не прибавилось.
─ Ян, пожалуйста, ─ всё ещё старается достучаться, а у меня перед глазами кровавые сцены одна хлеще другой.
Чёрт, сегодня бы мог быть такой хороший вечер, вот нахера?
─ Ты хочешь, чтобы он тебя совсем убил, да? ─