Читать интересную книгу Девочка-лед (СИ) - Джолос Анна

Сука… прямо в глаз.

— Да вашу ж мать! — ору, свирепея.

— Ой, — вздыхает испуганно тот, в кого должен был прилететь этот клубок снега.

— Дебилоиды, — отряхиваюсь, спускаясь по ступенькам.

Внутри прямо все кипит от злости. Казалось бы, ничего такого не произошло, но внезапное желание надрать зад веселящимся тупицам становится все сильнее с каждой секундой. Как же хочется выпустить пар!

Скрипя зубами, добираюсь до парковки. Машина уже меня ждет. Спасибо «Вебасто»[19].

Тачку конкретно занесло снегом. Реально кругом все в сугробах. Зима настоящая. Как я люблю.

— Ром, — доносится до меня дрожащий голос Грановской.

Вот только тебя не хватало для полной радости.

— Ром… Ты так быстро ушел, я даже не успела…

— Я тороплюсь, Вероника, — сообщаю сухо, сметая с крыши автомобиля слой снега.

Она молча наблюдает за моими движениями. Потом подходит ближе.

— Зай, давай поговорим, — заглядывает в лицо. — Ты в последнее время сам на себя не похож.

Это уж точно. Выходит, что даже она заметила.

— Нет настроения для бесед, — отвечаю нехотя.

— Это меня и настораживает.

— Ник, — поднимаю на нее глаза. — Не грузи сейчас, а?

Она, насупившись, кутается в шубу. Мерзнет в ней как цуцик, но понты — превыше всего. Снова вспоминается Лисицына, с раскрасневшимися от кусачего мороза щеками. Тоже тряслась вот также утром. Не то от холода, не то от моего присутствия. И то, и другое, видимо, одновременно. Эта ее куртка — курам на смех. И как переодеть девчонку во что-то потеплее я пока не придумал…

Но с тем, насколько дико звучит эта мысль, смирился.

Как и с тем, что со мной происходит…

— Ром, — шмыгает носом Вероника. — Может, хватит уже меня игнорить? Мы с тобой словно чужие стали.

Ей богу, как будто родными были когда-то. Столько драмы вкладывает в эти слова…

— Ты расстаешься со мной или что? — никак не угомонится. — После того, как ты вернулся с соревнований, все не так!

А вот в этом она абсолютно права.

— Я тебе уже говорила, что не имею отношения к той ситуации со шкафчиком… этой. Кольцо пропало, на кого еще было думать?

— Плевать…

Вот же заливает. Вообще не верю, что она «не при делах».

— Я не знала, что Абрамов решил ее подставить! — отчаянно доказывает, притопывая от досады ногой. — Далась она мне!

— Да не гони…

— Ты терпеть ее не мог! Что вдруг случилось? — в голосе Грановской слышится явное пренебрежение. — Знаешь, я смолчала, но то, что ты избил из-за нее Яна…

— Будь на ее месте кто-то другой, я поступил бы ровно также.

— Ну конечно, — фыркает она.

— В мои дела с Абрамовым не лезь, поняла? — смотрю на нее сурово и сжимаю челюсти до хруста, только от того, что вспоминаю перед ударом его надменную, ухмыляющуюся рожу.

— Ты хоть понимаешь, как все это выглядело со стороны? — порицающе наседает на меня она.

— Мне вообще по боку…

— А мне — нет! — кричит на всю парковку.

Та еще любительница устраивать шоу, что с нее взять.

— Хорошо, что там в кабинете было всего несколько человек, но знаешь, и этого оказалось достаточно для того, чтобы расползлись слухи!

— Какие слухи, че ты несешь, Ник? — выдыхаю устало.

Она стоит рядом всего каких-то пять минут, а утомила нереально.

Открываю водительскую дверь, давая понять, что наш разговор на сегодня закончен.

— Ром…

Поворачиваю к ней голову, раздраженно цокая.

— Ну что еще…

— Я скучаю по тебе, давай мириться!

Ника лезет обнять меня. Утыкается носом в шею. Мокро. Плачет что ли? Или это просто снег? Ее слезам, если честно, я не особо верю.

— Можно я к тебе приеду? — спрашивает тихо и жмется ближе, невзначай касаясь губами шеи.

— Я у Камиля сегодня останусь.

— А завтра?

— Ник, созвонимся, ладно? — отодвигаю ее от себя.

— Ладно, — недовольно поджимает губы и делает шаг назад.

— Пока, — запрыгиваю в тачку и устраиваюсь поудобнее.

Замечаю Юнусова, широким шагом пересекающего парковку. Очень вовремя, дружище. Пока у Грановской не возникла идея вроде той, чтобы я ее подвез.

Он садится рядом и пристегивается. Правильный до мозга костей, но мне в нем эта черта даже нравится.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

— Поехали? — вскидываю бровь.

— Да.

— Скинул хвост?

— Ага, — чешет он подбородок.

Камиль сдавал зачет училке по обществу.

— И как тебя Брежнева оценила?

— На отлично!

— Красава, — отбиваю я пять. Угодить этой вальтанутой удается не всем. — А тема?

— Виды безработицы, — обреченно вздыхает Юнусов. — Фрикционная, циклическая, структурная.

— Все то, что нам не грозит при любом раскладе, — самодовольно хмыкаю я, выворачивая руль влево.

— Сашке спасибо, — глупо улыбается Камиль. — Она как раз накануне объяснила разницу.

— Че за странное выражение лица? — потешаюсь я над ним, прищуриваясь.

— Хорошая просто девчонка, — как-то зажимается и ни с того ни с сего смущается друг. — А у тебя, кстати, что за билет был?

Разговор так мастерски перевел в другое русло. Ну-ну…

— Девиантное поведение, — смеюсь. — Я при желании диссертацию могу на эту тему защитить. Такие экземпляры перед глазами! (Девиантное поведение — поведение людей, не соответствующее общепринятым ценностям и нормам).

— Да, один этот чего стоит, — кивает головой на впереди движущийся автомобиль Абрамова. — Тебя Невзоров зачем к себе вызывал?

— Напомнить в очередной раз про табу, — криво улыбаюсь я. — Не трогать, близко не подходить. Типа я благодарен должен быть. Мол спасибо моему конченому бывшему другу и его папаше, что не раздули скандал. Аж тошнит, откровенно говоря.

Камиль какое-то время молчит.

— Смотри, Ром, осторожнее. Неспроста Ян тебя второй раз покрывает.

— Сам мстить решил. Через папу не по-пацански! — хохочу я, но Юнусов моего веселья отчего-то не разделяет.

Взгляд случайно цепляется за знакомый пуховик. Хотя там от пуховика одно название. Лисицына шагает по тротуару. Пухлый рюкзак на плече. Она, мне кажется, единственная, кто до сих пор все учебники таскает.

Рядом опять этот недоношенный трется. Улыбается во весь рот, чирикает что-то, активно при этом жестикулируя.

— Ром, шлагбаум! — обеспокоенно предупреждает меня друг.

— Гребаный Князев! — едва успеваю притормозить. Эти двое, проходя мимо, косятся в нашу сторону.

— А букет где? — хмыкает Камиль, глядя на Лисицыну.

— В урне где, — зло отвечаю я.

Глава 36

РОМАН

На этот раз звонко смеется он. А я вспоминаю прошлую субботу. Мне надо было прикупить Савелию новый набор Лего. В недавно открывшемся торговом центре, после посещения детского магазина, я и заприметил ИХ. Лисицыну и этого… любителя фарфоровой хренотени.

Они спускались по эскалатору. С четвертого этажа, где находится зал для Лазертага, боулинг-клуб и кинотеатр. Подозреваю, что именно в кинозале они и провели время друг с другом.

Я уставился на них. Аж остановился. Князев держал Лисицыну за руку. И мне это ооочень не понравилось. Едва сдержал в себе порыв подразукрасить кое-кому смазливую мордашку.

Ревность? Серьезно? Но да, мне кажется, это именно она драла грудину когтями. Незнакомое чувство. Странное. Неприятное. Убийственное.

Мало того, что все мысли только об этой девчонке дни напролет. Потребность какая-то странная: держать в поле зрения, смотреть на нее. Постоянно. Ловить каждое движение. Изводить ее пристальным взглядом. С удовольствием садиста отмечать, что это ее напрягает. Смущает. Сводит с ума. Заставляет дергаться и нервно жевать губу.

И вот, теперь еще и это… Добить меня решила. За руку ходит с этим малахольным. Клянусь, если бы он в тот момент полез к ней целоваться, я бы скинул его с этого самого эскалатора вниз. И ни разу не пожалел бы.

Думал обо всех этих вещах и сам себе поражался. Двинулся ты умом, Беркутов, не иначе. Совсем ку-ку. Финиш.