Читать интересную книгу Приключения Конана-варвара. Путь к трону (сборник) - Роберт Говард

– Что ж, – сурово заявил Конан, – разве не лучше умереть с честью, чем жить в бесчестии? Разве смерть – хуже угнетения, рабства и полного уничтожения?

– Страх колдовства заглушает все прочие чувства, – ответил Сервий. – Страх центральных провинций слишком велик, чтобы они восстали. Окраинные районы будут сражаться за вас – но то же самое колдовство, что погубило вашу армию при Валькии, уничтожит вас вновь. Немедийцы захватили самые богатые, обширные и густонаселенные районы Аквилонии, и их нельзя победить силами, которые вы можете собрать под своей рукой. Вы лишь бессмысленно пожертвуете своими подданными. Горечь переполняет мое сердце, но я говорю правду: Конан, вы – король без королевства.

Конан, не отвечая, долго смотрел в огонь. В камине затрещало и рассыпалось снопом искр полено. Совсем как его королевство.

И вновь Конан ощутил присутствие суровой реальности. В который уже раз ему показалось, что он угодил в безжалостные и неумолимые жернова судьбы. В душе у него зашевелилась паника, ощущение того, что он попал в ловушку, и короля захлестнули свирепая ярость и жажда убивать.

– Где мои придворные? – наконец пожелал узнать он.

– Паллантид был тяжело ранен при Валькии, семья заплатила за него выкуп, и сейчас он лежит в своем замке в Атталусе. Ему повезет, если он когда-нибудь вновь сможет сесть на коня. Публий, канцлер, бежал из королевства, переодевшись в чужое платье, и никто не знает куда. Совет был распущен. Одних бросили в темницу, других – выдворили из страны. Многие из ваших верных подданных были казнены. Сегодня, к примеру, контесса[23] Альбиона окончит жизнь на плахе.

Конан вздрогнул и уставился на патриция с такой яростью в синих глазах, что тот съежился на кушетке.

– За что?

– За то, что отказалась стать любовницей Валерия. Земли ее конфискованы, сторонники ее проданы в рабство, и сегодня ночью в Железной Башне ей отрубят голову. Последуйте моему совету, мой король, – для меня вы всегда будете королем, – бегите из страны, пока ваше присутствие не открылось. Сейчас никто не может чувствовать себя в безопасности. Шпионы и доносчики таятся среди нас, выдавая любое выражение недовольства за измену и подстрекательство к мятежу. Если вы предстанете перед своими подданными, все закончится вашим пленением и смертью. Мои лошади и люди, которым я доверяю, – в вашем распоряжении. К рассвету мы можем оказаться далеко от Тарантии, проделав бóльшую часть пути до границы. Если я не в силах помочь вам вернуть королевство, то, по крайней мере, последую за вами в изгнание.

Конан покачал головой. Сервий с тревогой смотрел, как король глядит в огонь, подпирая подбородок могучим кулаком. Отблески пламени играли на его стальной кольчуге и плясали в глазах. Сервий вновь, как не единожды в прошлом, а сейчас с особенной остротой, ощутил в короле некую чужеродность. Это крепкое тело под кольчужной сеткой было слишком мощным и закаленным для цивилизованного человека; в его горящих глазах пылала дикая первобытная сила. Сейчас в короле явственно ощущался варвар, словно в минуту смертельной опасности налет цивилизации слетел с него, как шелуха, обнажая первобытную сущность. Конан возвращался в свое изначальное состояние. Он вел себя совсем не так, как можно было ожидать при данных обстоятельствах от человека цивилизованного, да и мысли его текли по совершенно иному руслу. Он был непредсказуем. От короля Аквилонии до убийцы в звериных шкурах с киммерийских гор оказался всего один крохотный шажок.

– В таком случае я еду в Пуатань, – проговорил наконец Конан. – Но я поеду один. И в качестве короля Аквилонии должен буду исполнить еще один, последний долг.

– Что вы имеете в виду, ваше величество? – спросил Сервий, обуреваемый дурными предчувствиями.

– Сегодня ночью я пойду в Тарантию, чтобы спасти Альбиону, – ответил король. – Похоже, я подвел всех своих остальных верных подданных – так что, если они получат ее голову, то могут взять и мою.

– Но это же безумие! – вскричал Сервий, с трудом поднимаясь на ноги и хватаясь за горло, словно пытался разорвать невидимую петлю, уже наброшенную ему на шею.

– Башня хранит кое-какие тайны, которые известны очень немногим, – сказал Конан. – Как бы там ни было, я бы чувствовал себя последним мерзавцем, если бы оставил Альбиону умирать из-за ее верности мне. Может, конечно, я и король без королевства, но никто не посмеет назвать меня мужчиной без чести.

– Это погубит всех нас! – прошептал Сервий.

– Погибну только я один, да и то, если меня постигнет неудача. Ты и так рисковал достаточно. Сегодня ночью я поеду один. Но вот о чем я тебя прошу: найди мне повязку на один глаз, посох и одежду – такую, какую носят странники.

9. Это король – или его призрак!

Между закатом и полночью в высокие арочные ворота Тарантии вошли многие – припозднившиеся путешественники, купцы из дальних краев с караванами тяжело нагруженных мулов, свободные ремесленники с окрестных крестьянских хозяйств и виноградников. Теперь, когда власть Валерия над собой признали центральные провинции, досмотр людей, что постоянным потоком вливались в широкие ворота города, проводился уже не так строго. Дисциплина ослабла. Немедийские солдаты, стоявшие на страже, были наполовину пьяны и слишком заняты, высматривая симпатичных крестьянских дочек и богатых купцов, над которыми можно вволю поизмываться, чтобы обращать внимание на ремесленников или запыленных путешественников, включая и высокого путника, потрепанная накидка которого не могла скрыть его мощного телосложения.

Этот мужчина держался прямо и агрессивно, со свойственной ему природной властностью, которой он сам не замечал, не говоря уже о том, чтобы избавиться от нее. Большая повязка закрывала один глаз, а кожаная шляпа, надвинутая на лоб, оставляла в тени его лицо, не позволяя рассмотреть его черты. Опираясь мускулистой рукой на длинный крепкий посох, он неспешно прошел под аркой, мимо чадящих факелов и пьяных стражников, оказавшись на широких улицах Тарантии.

На этих залитых яркими огнями артериях города кипела обычная жизнь; магазинчики и лавки распахнули свои двери, выставляя товары напоказ. Но посреди всего суетливого разнообразия неизменным оставалось лишь одно – немедийские солдаты, по одиночке или группами, с видом хозяев жизни шлялись по улицам, намеренно грубо расталкивая прохожих. Женщины старались не попадаться им на глаза, а мужчины уступали дорогу, сжимая кулаки и темнея лицом. Аквилоняне были гордым народом, а немедийцы оставались их исконными и старинными врагами.

Высокий путник с такой силой стиснул свой посох, что у него побелели костяшки пальцев, но, подобно остальным, отступил в сторону, давая пройти вооруженным мужчинам в доспехах. В своем поношенном наряде он уже не слишком выделялся в разношерстной толпе. Но, когда он проходил мимо лавки оружейника, яркий свет из широко распахнутых дверей которой упал на его лицо, ему вдруг показалось, что он почувствовал на себе чей-то пристальный взгляд, и, быстро обернувшись, он успел заметить, что на него внимательно смотрит какой-то человек в коричневой кожаной куртке ремесленника. Поняв, что выдал себя, мужчина с неподобающей поспешностью отвернулся и исчез в толпе. А Конан свернул в первый же переулок и ускорил шаг. Разумеется, всему виной могло быть простое любопытство прохожего, но король не желал рисковать понапрасну.

Мрачная Железная Башня высилась поодаль от цитадели, в лабиринте узких улочек и перенаселенных домишек, в которых занимались своими неприглядными делишками те, от кого воротила нос благонравная публика, но кто подмял под себя ту часть города, куда обычно их не пускали. Собственно, башня представляла собой замок – древнее внушительное сооружение из грубого камня и черного железа, которое в прежние века само служило цитаделью.

Неподалеку от нее в лабиринте заброшенных домиков и складов стояла старинная караульная башня, настолько старая и всеми забытая, что ее перестали указывать на карте города еще сто лет тому назад. Ее первоначальное назначение благополучно забылось, и никто из тех, кто вообще знал о ее существовании, не обращал внимания на древний с виду замóк, который не давал ворам и попрошайкам приспособить ее под ночлежку, но в действительности был относительно новым и исключительно надежным, поскольку ему специально придали дряхлый вид. Людей, которым была известна тайна башни, во всем королевстве можно было пересчитать по пальцам одной руки.

В массивном, позеленевшем от старости замке отсутствовала даже замочная скважина. Но Конан ощупал его опытной рукой, нажав на скрытые в определенных местах кнопки. Дверь беззвучно отворилась вовнутрь, и король шагнул в темноту, захлопнув дверь за собой. Будь здесь освещение, башня показалась бы пустой – полый цилиндр, сложенный из грубых камней.