хроносалютем с разных сторон и по-разному, но… Почему-то всегда возникал только один огненный меч.
— Хрень какая-то, — бормотал себе под нос сэнсэй. — Вроде бы и оружие появляется, но почему-то всегда одно и то же. Я же другое заказывал и другое представлял. Может, бракованный какой? Ну, да ничего, в хозяйстве пригодится… Суши делать или рыбу чистить…
Норобу убрал черный браслет к себе. Он очень запасливый. Может, тоже чего взять с собой? Научиться запасливости у сэнсэя?
Я тогда поднял отрубленную голову Медузы и присобачил её сбоку, укрыв тряпками:
— Тоже в хозяйстве пригодится.
— Зачем тебе голова мертвой женщины? — спросила Шакко. — Если для каких-нибудь утех, то можно ещё кое-чего отрезать.
— Твои шутки так же черны, как и твои мысли, — хмыкнул я в ответ.
Шакко открыла было рот, чтобы съязвить, но моя будущая жена пришла на помощь.
— Ну что, можем двигаться дальше? — спросила Кацуми.
— Да, только давайте я всё-таки сначала сам схожу вперёд, а потом уже вас позову. А то вдруг там какая ещё гадость появится, а вы будете не готовы, — предложил я.
— Но мы… — начала было спорить Шакко.
— Но мы ждем босса и никуда не дергаемся. Не забывайте, что костюмы у нас теряют заряд, а это плохо. Если рванем все вместе, то можем зря израсходовать заряд и остаться перед финальной битвой вообще обесточенными…
Я отправился на разведку. Спустя десять минут тишины я появился перед стоящими друзьями с удивленно поднятыми бровями:
— Ребята, там эти… людокони…
— Кто? — переспросила Кацуми.
— Сверху люди, а снизу кони, — пояснил я. — Их там целое стадо и все с луками.
— Кентаврасы? — спросил Норобу.
— Кентавры, — поправила его Кацуми.
— Не, кентаврасы они и по жизни кентаврасы… — вздохнул Норобу. — Ну что, пойдем знакомиться?
Мы вышли на свежий воздух. Зеленая трава мягко пружинила под ногами, свежий ветерок пытался лизнуть в открытые лица. Я оглянулся на башню, откуда мы вышли — верхушка терялась в сиреневых облаках, и перед исчезновением сверкала белым саваном снега. Уральские горы были гораздо ниже. Мы вышли из пещеры, а по бокам продолжались каменные стены, возвышаясь на пару десятков метров в высоту.
Черт побери, а ведь я бы не сказал, что она такая огромная в начале. И вот эта вот площадка впереди… Она просто копировала зеленое поле, размером с футбольное, но идущее по башне полукольцом. И на другом краю этого поля виднелись знакомые двери, ощетинившиеся копьями.
Вдали виднелось застывшее стадо кентавров, которые мрачно смотрели в нашу сторону.
— Ну что, пойдем, поздороваемся? — спросил я, осмотрев отвесные скалы по бокам.
Обойти кентавров не представлялось возможным. Придется проходить сквозь них.
— Как будто у нас есть другой выход, — пробурчал Норобу.
— Постараемся обойтись без пускания крови? Вдруг они в шашки умеют играть… — хмыкнула Шакко.
— Ага, в «Чапая». Нет, походу тут мы без махача не обойдемся, — проговорил я, глядя, как кентавры вытаскивают стрелы и накладывают их на тетиву.
Конелюди походили на тех киношных героев, которых я видел в фильмах про Геркулеса. Такие же волосатые, мускулистые торсы сверху, а снизу лоснящиеся конские тела. Кентавры не переступали с места на место, как это делали лошади, когда ждали чего-то, нет, они замерли и смотрели на нашу четверку.
Я поднял руку и проговорил:
— Друзья наши четвероногие, я вижу разум в ваших глазах. Мы идем с миром к вам, но с войной к тем, кто поместил вас сюда. У нас к вам нет никаких предъяв, так что может быть разойдемся миром и не будем портить друг другу настроение?
— В твоих словах есть толика мудрости, — густым басом проговорил один из кентавров, чья борода была покрыта седыми прядями. — Но нам было дано указание остановить вас во что бы то ни стало.
— Видишь, в твоих словах всего лишь толика мудрости, — язвительно усмехнулся Норобу и сделал шаг вперёд. — Многоуважаемый кентаврас, тех, кто хочет столкнуть нас лбами, вовсе не волнует ни ваша судьба, ни наша. Если мы сейчас порубаем друг друга в битве, то это не вызовет никаких эмоций у них, кроме радости. Нам нечего с вами делить, но мы вынуждены идти вперёд, чтобы остаться в живых. Прошу вас войти в наше положение и не сердиться на наши речи…
— Войти в ваше положение? — фыркнул полуседой кентавр. — В наше положение никто не входил. Нас просто поместили сюда и сказали никого не пропускать, иначе переломают ноги нашим жеребятам.
— Я клянусь, что мы этого не допустим! — горячо воскликнул Норобу. — Мы понимаем ваше волнение и хотим, чтобы с вашими детьми ничего не случилось! Клянусь, что мы приложим все усилия, чтобы злодеи были наказаны, а справедливость восторжествовала.
Пока сэнсэй вел диалог, я отступил чуть в сторону. Он мудрый, ему виднее. Как бы сказал мой наставник майор Слава Соколов: «У него ж опыта больше». Правда, у майора почему-то всегда выходило: «У него жопа-то больше», но все понимали, что он хотел сказать.
— Человек, ты сказал, что понимаешь нас, но… способен ли ты нас различить? — сказал кентавр. — Давай мы загадаем тебе задачу, а если ты её сможешь разгадать, то мы пропустим вас. А если не отгадаешь, то вы повернете обратно и удалитесь ни с чем. Нам тоже не нужна война… Так ты докажешь, что не только речи твои мудры, но и мысли движутся в нужном направлении…
— Одну задачу? Да хоть три, — хвастливо встряла рыжая егоза. — Наш сэнсэй любую задачу щелкнет, как орех!
Встряла и получила звонкий щелчок по лбу. Такой звонкий, словно лопнула тетива на одном из натянутых луков.
— Ну куда ты лезешь? — укоризненно покачал головой сэнсэй. — Они же сказали, что одну… Могли бы отделаться малой кровью.
— Прости, сэнсэй, само с языка сорвалось, — потупилась кицунэ.
— Три так три… Ладно, если вы говорите, что понимаете нас, то поймете и лошадей. Вот мы сейчас это и проверим. Скажите, кто из этих двух кобылиц мать, а кто дочь? — хмыкнул седой кентавр и заржал в сторону задних рядов.
Кентавры расступились и к нам вышли две кобылицы, обе одного роста, пегой масти, морды похожи как две капли воды, даже скачут и