— Он что, весь голый? — спрашивала Лили, когда объект сладко завозился на диване, посапывая еще громче, чем до того, как мы его нашли.
— Да.
— Так может его еще одеялом укрыть? — тут же предложила она.
— И подушечку подложить?
Видимо она не распознала сарказма, потому что тут же восхитилась, — какой ты у меня человечный и заботливый!
Усевшись перед диваном, мы начали мозговой штурм.
— Должен признать, в этом расследовании кого только мы не находили, но впервые, чтобы идентифицировать человека, мы ждем, когда он проснётся, — озвучил свои умозаключения куратор.
— То есть, вы считаете, что вот это, — Лили обвела пальчиком кокон, — одна из частей головоломки?
— Да, я считаю, — куратор почесал кончик носа, — я уверен, что этот голый мужчина следующий кусочек. И скорее всего он относится к исчезновению Маммилярии.
— Потому что он спит? — наконец я подобрел к тому, что само приползло в наш куст.
— Отчасти. От большей части. — согласился он.
— Куратор, — Лили была явно взволнована, — вы же не хотите сказать, что этот горемыка не спал три месяца! Да он бы умер давным-давно или с ума сошел!
— Мне кажется, что он все же спал.
— А почему тогда он голый?
— Потому что нам его кто-то подкинул?
— Зачем это нам, — возмутился я.
— Как подсказка? — предположила Лили, и мы в три пары глаз уставились на подсказку.
— А может он сбежал от соседей, — выдвинул я встречное предположение.
— Его выплюнул червь? — спросила Лили.
— Ну это вряд ли, никто после такого путешествия не спит, — авторитетно заявил куратор.
Мы помолчали.
— А может это пани Моника, на желала себе нового мужчину, — предположила Лили.
— Да нет, — в этот раз подобную мысль раскритиковали мы с куратором вместе.
— Почему тогда он не у нее в постели, а у нас под лестницей.
— Ну может промахнулась.
— Вряд ли, открою вам секрет, у Моники нет обоняния, она попросту не чувствует запаха роз. Да и надумано все это. Как вы себе представляете, на без магической планеты вырастить такой артефакт. Вот завтра свожу вас в теплицы, чтоб сами убедились, что в цветоводстве нет ничего волшебного.
Видимо своим разговором мы смогли разбудить мужчину, потому что он зевнул и открыл глаза.
— Какой чудесный сон, — протянул он счастливо, — нормальные люди, нормальный диван, — он поелозил и сел, так и не выпутавшись из кокона. — Меня никто не собирается есть? — все же поинтересовался у нас.
— Мы покрутили головами.
— Превосходно! А мы где?
— В пансионате, — ответила Лили.
— Да еще в пансионате! Алилуйя, я безмерно счастлив! А здесь есть море?
— Озеро устроит? — ответил теперь уже я.
— И горы, — уже не так радостно уточнил он.
— Вы что-то имеете против гор? — осторожно поинтересовался куратор.
— Да так, — вздрогнул мужчина, — в последнее время с ними у меня плохо складывается.
— А вы, позвольте, кто? — продолжил допрос Ту-ша.
— Вы что, меня не узнали? — обиженно простонал он.
— А должны? — уточнила Лили.
— Разрешите представиться, — гордо выпрямился мужчина, — я знаменитый режиссёр-сценарист Спилберон.
— А король то голый, — выдала Лили, рассматривая гордо вздернутый подбородок Спилберона.
— Что вы себе позволяете, — тут же возмутился он.
— Два часа назад мы нашли вас спящим в кустах без одежды. — спокойно ответил куратор.
Под пледом сценарист принялся хаотически ощупывать собственное тело.
— Ущипните меня, — заверещал он через секунду.
Ну я и выполнил пожелание.
— Больно, — подпрыгнул он как кузнечик, — так значит я не сплю?
— Уже нет, — согласились мы.
Он опустился на диван и уставился на нас.
— А вы кто? — пришло время выяснять у нас, жизненно необходимую ему информацию.
— Мы детективы, — решил не углубляться в объяснения куратор.
— Да? — несколько неуверенно переспросил Спилберон, — вы меня нашли, потому что за меня потребовали выкуп?
— Были прецеденты?
— Понимаете, — Спилбирон за озирался по сторонам, — в последнее время, я написал три сценария, за право экранизации которых передрались шесть крупных продюсерских центров. Нет, семь, если считать центр и моего директора-импресарио. У меня был творческий кризис, и он предложил отдохнуть в его поместье. Свежий воздух, лес, оторванность от цивилизации. Никаких гаджетов, телевиденья. Я, он, кухарка, лесник и эта страшная женщина.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
— Страшная? — уточнил куратор.
— Вы даже не можете представить насколько! Он нанял ее для разбора и систематизации библиотеки, которую получил в наследство. Чем прикажете заниматься в глуши? Развлечение одно — книги. Но эта мегера не разрешала их держать у себя в комнате.
— Читайте здесь и ставьте на полки, я так никогда не смогу закончить порученное мне дело, — читала мне нотации каждый божий день.
Но какой кайф сидеть в кресле под ее присмотром. Я наловчился уволакивать самые аппетитные экземпляры к себе в комнату. И каждый раз мне начинали сниться кошмары. Я просыпался и строчил сценарий, потом засыпал, оказывался в том самом месте, где в предыдущий раз прервался сон, и он продолжался как по заказу.
Правда сны становились все страшнее и мне приходилось возвращать книгу в библиотеку, только после этого меня немного отпускало. Вы представляете, какую бы книгу я не брал, чтобы почитать в кровати на сон грядущий, снились мне только одни кошмары.
— А как звали женщину, — задал главный наводящий вопрос куратор.
— Директор звал ее Малярией, правда за глаза. А я, мадам, потому что имя у нее было такое странное, с мамой связанное
— Маммилярия? — осторожно подсказала Лили.
— Возможно, по крайней мере очень похоже.
— А что предшествовало вашему сегодняшнему сну? — кажется куратор решил додавить сотрудничающий объект до конца.
— Ну, Малярия заперла библиотеку, объявив директору, что ее терпение на исходе, и если он хочет увидеть итог, то должен держать меня подальше от нее. Он поручил леснику отвезти меня в охотничью сторожку на пару дней, благо перед этим я положил третий оконченный сценарий ему на стол. Точно, лесник оставил меня в сторожке и сказал, что сходит к ручью за водой. От домика велел не отходить далеко, а то в последнее время лесная нечисть шалит. На мой вопрос, что он имеет в виду, отмахнулся — мол потом расскажу.
Мужчина замер, скорее всего прокручивая в уме последние воспоминания.
Я и не далеко отошел, увидел милую полянку, сквозь ветви елей сзади домика. Вышел на нее, а из леса вывалились двое бьющихся на смерть человека.
Он неуверенно замолчал. Поднял на нас взгляд.
— Одним из дерущихся оказалась женщина, которая из последних сил отбивалась от косматого злого беса.
Я думал, что это очередной сон, потому что за три месяца начал путать реальность и сон. У меня в руках была палица, которую прихватил от крыльца, поэтому я бросился на ее защиту.
Он начал дышать чаще, — я бился с Лешим! Или с оборотнем? Я помню, — он прижал руку к груди под пледом, обвел нас ошарашенным взглядом, — моя атака, позволила отвлечь Зверя, и женщина призвала силу леса, но он разорвал мне грудную клетку трансформированными когтями.
— Я подумал, что умираю, женщина стояла надо мной на коленях, и благодарила, обещая, что позволит моей душе отдохнуть.
Он окончательно замолчал.
Мы переглянулись. Куратор встал и негромко сообщил, что разыскать Маммилярию теперь не составит большого труда, и если мы не против, то он предпочел оставить нашу находку у нас в номере. Пообещал прислать одежду и кого-нибудь для сопровождения.
— Напои его чаем, Лили, а ты, Дерек, войди в его положение, ведь ему, пожалуй, точно положен отдых.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
Жду отзывов, буду признательна за ваше «мне нравится»)))
Часть 49 Вирусная любовь