— Зачем вы прибыли в наш мир?
— Нас вынудили воспользоваться вратами.
— То есть?
— Мы предполагаем, что кто-то напал на Землю и скорее всего этот кто-то из еще одного мира. Мы попали в один из эпицентров атаки. Мне удалось схватить одного из врагов, но он так ничего и не сказал. Единственное, что мы получили от него, — я достал черную пластинку, — думаю, что это ключ от Миров, но он отличается от нашего. Этот черный. — Я показал пластинку Виктории. Она подошла, недоверчиво смотря на Вилен, стоявшую за моей спиной, подав какой-то знак своим людям. Интересно, что он означает?
— Можно? — спросила она, я протянул пластинку ей. Она внимательно рассмотрела ее на руке, потом покрутила и вернула мне.
— Наши власти хотели бы встретиться с вами и как можно скорее. Вашему другу будет оказана срочная медицинская помощь, мы умеем ускорять процесс реабилитации, и уже завтра он будет в полном порядке. Мои люди сейчас перенесут вас на нашу базу, прошу прощения у вас, дракон Вилен, но вам придется остаться там — мы не можем позволить вам пугать жителей наших городов.
— Мне не в первой, — заявила Вилен, я почувствовал в ее эмоциях, обиду.
— Вилен, не обижайся, они дадут тебе корову, — подбодрил ее я, вопросительно смотря на Викторию.
— Да, мы предоставим вам все что нужно. Прошу вас не обижаться, дракон Вилен…
— Ладно, человек Виктория, я не обижусь. — Вилен особенно сильно подчеркнула слово человек, и, кажется, не я один это заметил, лейтенант тут же принялась извиняться. С чего бы это она так изменилась в своей с нами речи. Сначала она была на «ты», что нравилось мне больше, пусть это и было грубо, теперь, похоже, что к каждому из нас она обращалась на «Вы».
— Вы можете успокоиться, лейтенант. Мы не требуем столь уважительного отношения к себе. Я, например, терпеть не могу, когда ко мне обращаются на «Вы». Если Вы другого мнения, то я смирюсь с этим.
Виктория выдохнула — мои слова произвели на нее благотворный эффект.
— Хорошо, если больше нет никаких возражений, мы срочно доставим вашего друга в госпиталь. Дра…, — она спохватилась и исправилась, — Вилен мы предоставляем большой ангар и три коровы в подарок от правительства. Вас же двоих, если вы конечно не против, доставим сразу на собрание глав совета империи Росслава.
Я бросил взгляд на Синелию, та кивнула.
— Хорошо, перемещайте нас.
Люди Виктории ждали нашего согласия, и как только я дал его, тут же подошли к нам, к Вилен даже двое из них. Довольно высокий мужчина положил на мое плечо руку. Я прекрасно видел его лицо, но совершенно не мог вглядеться ни в одну его черту. Я попросту не мог запомнить его, как и понять, сколько ему лет, видимо он использовал какое-то заклинание, не известное мне. Странный мир… По их одежде можно судить, что он как минимум настолько же технологически развит как и наш, но только по одежде. Никакого оружия на нем не было, только форма и знаки отличия, в которых я не разбирался.
На мгновение все вокруг потемнело. Я почувствовал, как меня окутывает энергия, исходящая от мужчины, и сливается с моей собственной. Внезапно все прекратилось. Свет снова ударил мне в глаза. Я стоял посреди большой круглой комнаты. Мужчина с незапоминающимся лицом, перенесший меня сюда, сам тут не материализовался, зато Синелия была тут же и с не меньшим интересом, чем я, рассматривала комнату. Ее стены были абсолютно белыми. На них совершенно ничего не висело. Посреди комнаты стоял большой круглый стол, сделанный из какого-то очень темного дерева. За столом сидело пять человек в черных, очень изящных и дорогих, что было заметно даже очень неопытному в этом деле глазу, костюмах. Всем было лет по пятьдесят, они с таким же любопытством, с каким я рассматривал их, разглядывали меня. Шестой человек возможно даже в еще более дорогом костюме стоял у округлого, но очень большого окна сделанного в дальней стене. Из окна оттуда, где я стоял, было видно только синее, безоблачное небо. Он повернулся к нам с Синелией лицом. На нем сияла самая добродушная из улыбок мною виденных, он прямо искрился радостью и светился ее светом. Я чувствовал, что их магическая сила очень велика, даже больше, чем у Виктории или ее людей, поэтому решил, что он вероятно, на самом деле светится. Мужчине на вид было лет тридцать, хотя точно определить это было очень тяжело, одно было ясно точно, он гораздо моложе своих коллег, сидящих за столом.
— Наконец-то вы прибыли! — очень радостно, изливая потоки счастья, поприветствовал нас этот странный мужчина. — Я Антон Михайлович, но для вас, дорогие гости, просто Антон. Лейтенант лично докладывала мне по мысленной связи о вашем с ней разговоре, на всем его протяжении. Я тоже не люблю это высокомерное «Вы»! Могу я общаться с вами в более дружественной манере? — Задал Антон Михайлович вопрос так, что ответить на него отрицательно было просто невозможно. Его речь была слишком приятной, его хотелось слушать и слушать. Я мотнул головой, сбрасывая с себя захватившее меня наваждение и только тогда смог ответить ему.
— Как вам будет угодно, Антон.
Тот задумался. Пробуравил меня взглядом, не переставая улыбаться, правда, вот свет, исходящий от него, я теперь не видел. Он исчез вместе с наваждением, снятым с меня мотанием головы.
— Что ж, Игорь, кажется, вы достойный человек. Вы прошли испытание, а вот ваша подруга, — он еще раз глянул на Синелию. Говорил он теперь совсем другим тоном, более уважительным, сухим и официальным, и перестал улыбаться. Лицо стало умным, и чем-то выделяющимся. Лицо этого человека запоминалось самом собой, даже пытаться не нужно было. — Синелия, вы можете расслабиться, я зачаровал вас, теперь вы вне моих чар.
Лаарийка, еще мгновение назад стоявшая, точно столб, ожила и непонимающе осмотрелась.
— Я прошу прощения у вас обоих за это испытание, но у нас такие традиции. Мы всегда приветствуем друг друга, используя чары, чтобы обозначить равных себе оппонентов. Думаю, что в этой беседе будут более уместны деловые речевые обороты, вы согласны со мной. Думаю, вам все равно, я прав? О, вижу, что прав. Не удивляйтесь, я очень хорошо разбираюсь в людях. Но я прошу прощения за мою бестактность. Ваши имена уже известны каждому из нас, поэтому я представлю вам советников. — Он стал называть имя и отчество каждого советника поочередно, указывая на них ладонью, повернутой вверх. Тот из советников чье имя называли, вставал, подходил, здоровался со мной и целовал руку Синелии, затем вновь садился на свое место. Когда все имена были названы, и последний из советников закончил приветствовать нас, Антон Михайлович продолжил. — Теперь, прошу вас, садитесь за стол. Эти места специально для вас, — он указал на два свободных места за столом, когда мы с Синелией сели, то он прошел к своему месту напротив меня. — В докладе лейтенанта я обнаружил, что вы утверждаете, будто на ваш мир напали неизвестные враги. Это так?