Читать интересную книгу СТОЛЕТИЕ ВОЙНЫ.(Англо-американская нефтяная политика и Новый Мировой Порядок) - Уильям Энгдаль

В тот же день, 19 февраля, правительство Лопеса Портильо дрогнуло. Мексиканский песо был обесценен сразу же на 30 %. Внутри страны это привело к тому, что частные мексиканские промышленные предприятия, которые брали долларовые займы в качестве финансовых инвестиций в предыдущие годы, обанкротилась за одну ночь, и одной из первых стала еще недавно мощная компания «Альфа груп» из Монтеррей. Ее доходы шли в песо, а обслуживание долга — в сильно подорожавших долларах. Только для поддержки стабильного обслуживания долга компания была бы вынуждена либо поднимать цены в песо на 30 %, либо сокращать расходы, увольняя рабочих. Девальвация также привела к сворачиванию мексиканских промышленных программ, понижению уровня жизни и росту инфляции внутри страны. Мексика, которая всего за несколько месяцев до этого была наиболее динамично развивающейся страной Третьего мира, весной 1982 года погрузилась в хаос. Ответственный по Мексике в МВФ заявил после принятия этих суровых мер: «Это было единственно правильное решение».[89]

Теперь в глазах всего мира Мексика имела прочную репутацию «проблемного заемщика» и «страны высокого риска». Ведущие евродолларовые банки в Лондоне и Нью-Йорке, Цюрихе и Франкфурте, а также в Токио быстро свернули свои программы по кредитованию. К августу под тройным давлением девальвации песо, потери миллиардов долларов необходимого капитала через его отток и вследствие решения ведущих международных банков не пролонгировать кредиты Мексика столкнулась с кризисом неплатежей в титанических масштабах.

К 20 августа 1982 года в штаб-квартире Нью-Йоркского Федерального Резервного Банка за закрытыми дверями собрались более 100 ведущих банкиров США, чтобы заслушать доклад министра финансов Мексики Хесуса Сильва Эрсога о перспективах возврата 82 млрд. долларов мексиканского внешнего долга. Сильва Эрсог сообщил собравшимся представителям международных финансов, что его страна не может даже сделать очередной взнос по погашению долга. Ее валютные резервы исчерпаны.

В Мексике президент Лопес Портильо, столкнувшийся с нарастающим экономическим хаосом, решил остановить принимающее угрожающие размеры бегство капитала. Президент в своем обращении к нации 1 сентября объявил, что в качестве одной из чрезвычайных мер по восстановлению финансового порядка и прекращения оттока капитала из разрушающейся экономики страны частные банки и центральный Банк Мексики, в то время тоже являвшийся частным, будут национализированы с выплатой компенсаций.

В своей трехчасовой речи, транслируемой по общенациональному телевидению, он назвал частные банки «спекулянтами и паразитами» и подробно рассказал о механизме оттока капитала, о том, как банки использовали фонды мексиканской промышленности, чтобы перевести их в доллары и спекулировать недвижимостью в США. Размер этих спекуляций составлял 76 млрд. долларов, что было сравнимо с общей суммой внешнего долга Мексики, накопленного за предыдущие 10 лет индустриализации.

Лопес Портильо имел довольно дружеские отношения с Рональдом Рейганом, и он лично проинформировал Рейгана о своем исключительном решении, чтобы полностью прояснить, что принятые меры были вопросом национальной безопасности, а не просто безответственным радикализмом, направленным против США.

Затем, выступая 1 октября на ежегодной Генеральной Ассамблее ООН в Нью-Йорке, президент Лопес Портильо призвал народы мира действовать сообща, чтобы предотвратить «возврат в Средневековье». Он фактически обвинил в причинах кризиса финансовой системы политику невыносимо высоких процентных ставок и падение цен на сырьевые ресурсы.

Это «два лезвия ножниц, которые угрожают прервать импульс, достигнутый некоторыми странами, и уничтожить возможность прогресса для остальных», утверждал мексиканский президент. Затем он откровенно предупредил о возможности односторонней приостановки платежей по возврату долгов странами Третьего мира, если будет заблокировано взаимоприемлемое решение. «Приостановка платежей не ведет ни к чьей выгоде, и никто ее не хочет. Случится это или не случится — это уже зависит не от ответственности должников. Общая ситуация приводит к общему решению, и нет необходимости в заговорах или интригах».

Лопес Портильо обрушился на необоснованное навязывание новых долговых обязательств Тэтчер и Волкером. «Мексика и многие другие страны Третьего мира неспособны уложиться в сроки платежей, на которые они согласились при условиях, сильно отличающихся от нынешних… Мы, развивающиеся страны, не хотим становиться вассалами. Мы не можем парализовать нашу экономику и погрузить наши народы в пучину страданий для погашения долга, обслуживание по которому возросло в три раза без нашего участия или ответственности, и по тем условиям, которые нам навязали… Причиной международного кризиса стали не наши усилия направленные против голода, болезней, невежества и иждивенчества».

Лопес Портильо воззвал затем к заинтересованности США и других индустриально развитых стран-кредиторов и предложил им работать вместе для выработки решений, которые позволят странам, таким как Мексика, найти выход из кризиса. Его комментарии были повторены главой другого крупнейшего государства-должника, бразильским лидером Жуау Батиста Фигэйреду, который говорил о «симптомах, поразительно напоминающих 1930-е годы», когда «под влиянием высоких процентных ставок по всему миру задыхались инвестиции в промышленность».

Все лето 1982 года в Вашингтоне продолжались закулисные политические дебаты о том, что делать с разразившимся кризисом неплатежей. Под бременем жестких процентных ставок Федеральной Резервной Системы экономический спад в США становился все серьезнее, и окружение президента Рейгана склонялось в пользу разрешения надвигающегося кризиса долгов Мексики и Латинской Америки, что одновременно увеличило бы промышленные инвестиции и экспортные потоки в самих США.

Голоса с Уолл-Стрит и друзья Генри Киссинджера в британском Министерстве иностранных дел и лондонском Сити стали более весомыми для пребывающего в сомнениях Рейгана. В качестве предвыборной «сделки» для завоевания поддержки влиятельного истеблишмента с Уолл-Стрита Рейган согласился назначить министром финансов бывшего председателя банка «Меррил Линч» Дона Регана и произвел еще ряд важных назначений, сделав бывшего члена Трехсторонней комиссии Джорджа Буша-старшего вице-президентом, а друга Буша Джеймса Бейкера — руководителем аппарата Белого Дома. Они утверждали: «Мы должны любой ценой спасти нью-йоркские банки». К октябрю 1982 года их подход к разрешению кризиса долгов Мексики и других стран стал политикой администрации Рейгана.[90]

За день до выступления Лопеса Портильо перед Генеральной Ассамблеей ООН только что назначенный государственный секретарь передал ему ответ США. Джордж Шульц, бывший экономист из университета Чикаго, друг Милтона Фридмана и одно из главных действующих лиц в роковых событиях 15 августа 1971 года, когда Никсон отказался от золотого стандарта, дал окончательный ответ администрации Рейгана делегатам Ассамблеи ООН. Шульц обнародовал простое «решение» Уолл-Стрит по долговому кризису.

После объявления Мексикой о своей финансовой несостоятельности в начале августа 1982 года Пол Волкер встретился с высокопоставленными чиновниками администрации Рейгана и разработал план, как постепенно снизить давление на нью-йоркские банки. Этот план был представлен Шульцем как «рейгановское восстановление экономики». Вместо того, чтобы обратиться к первопричинам кризиса как в самих Соединенных Штатах, так и в государствах Латинской Америки, Шульц предложил использовать Международный Валютный Фонд для надзора за погашением задолженностей странами-должниками в сочетании со стимулированием потребительского спроса в США. Утверждалось, что это повлечет за собой рост экспорта товаров из стран Третьего мира как часть планируемого «восстановления».

Это стало самым дорогим «восстановлением» за всю мировую историю.

Уолл-Стрит с помощью МВФ разыгрывает сценарий 1920-х

Решающее заявление Шульца в ООН было тщательно обдуманным контрударом на ожидаемое обращение к ООН Лопеса Портильо и глав других латиноамериканских государств. То, что последовало за этим, было почти невероятным для любого, не понаслышке знающего о переговорах между банкирами-кредиторами и странами-должниками.

Призыв Хосе Лопеса Портильо на Генеральной Ассамблее ООН к единству был не услышан латиноамериканскими странами. В любом случае, Портильо уже завершал свое пребывание на посту президента, который он оставил через два месяца. В то же самое время в Бразилию и Аргентину приехала целая армия американских чиновников и прочих деятелей, которые использовали шантаж и другие формы давления, чтобы заставить правительства этих стран отказаться от поддержки призыва Мексики найти общее решение долгового кризиса.