class="p1">— Если остальное пройдем чисто, труп могут повесить на шарани. Их подростки иногда так развлекаются: втихую прирежут одного или нескольких — и обратно в пустыню. Выделываются друг перед другом.
— Хватит болтать, — нервно проворчал юноша, — разорались на все герцогство.
Они замолчали. Лошади озабоченно сопели, чутко вглядываясь и внюхиваясь во мрак, осторожно ведя их по тропе к чернеющему на фоне колючих перемигивающихся звезд перевалу. Под размеренные толчки теплого конского бока демон освободил сознание и послал его вверх-вперед, к становящейся все ярче звездочке огня на вышке.
Спустя некоторое время он уверенно прошептал:
— Солдат на вышке спит.
— Спит? — усомнился бородач, — Быть не может! На таком холоде никак невозможно.
— Вышка вроде палатки, три печи греют. Вставлены стеклянные окна. Двое закутались в шкуры у печей, а третий понакрутил на себя теплого, сидит у окна и спит. Я пока подержусь за его сознание.
— Ну-ну, давай подержись, — недоверчиво покачал головой Архиерей.
Они осторожно поднялись на седловину, благоразумно стараясь держаться за границами светлого пятна от нефтяной лампы, подвешенной над вышкой на какой-то сложной хреновине из рычагов и веревок. Демон внимательно рассмотрел конструкцию, покачал головой. Он понял назначение вышки — с ее помощью в рассредоточенные у Сухой Топи подразделения передавалась информация. Он всмотрелся вперед и кивнул своим мыслям — на отдаленной горе мерцала такая же лампа. Путники уже миновали перевал и спускались в долину Черногорья, когда солдат вскинулся, посмотрел на огни оцепления, потом — на следующий сигнальный пост, поежился и подбросил топлива в печь. От шума открыл глаза старший, подозрительно проворчал:
— Не спишь? Смотри мне!
— Никак нет, не сплю, смотрю, господин капрал. Все спокойно.
— Тащи службу, не то… — буркнул капрал и снова захрапел.
В долине демон прошептал:
— Знаете, что за вышку мы прошли? Герцогскую… замялся, подыскивая слово, — Ну, службу скорых новостей. Это сигнальная вышка. Интересно, они до самой столицы стоят? Архиерей, не знаешь?
— Угу. До столицы. В Лунной Башне поговаривали об этом изобретении. Но тогда их только начали ставить, — ответил он, — Понаизобретали всякого нам на головы.
Долина плавно спускалась вниз. Взошла маленькая желтоватая Цета, сносно осветив горный край, и лошади уверенно прибавили ход. Вскоре перевал заслонили мелкие горки, и Архиерей перестал беспокойно оглядываться на огонь вышки, уверенно свернул направо, ведя их в лабиринте горных распадков и ущелий. По мере спуска стало теплее, по-весеннему запахло влажной землей, и задолго до рассвета Архиерей уверенно сказал почти в полный голос:
— Все. Выбрались. Дальше можно и верхом. Снимайте тряпки с копыт.
Кривой облегченно вздохнул и присев на корточки, покачиваясь на гудящих от усталости ногах, охотно стал разувать свою лошадь, тыкающуюся мягкими губами в голову и выпрашивающую поесть. Он тихо рассмеялся от щекотных прикосновений, пообещал:
— Погоди еще немного. Вот упадем на дневку, устрою тебе знатный пир.
43. Демон-3
Хижины Архиерея больше не было. Раздирающих зевотой рты путников встретило старое пепелище.
— Спалили, гады! — искренне возмутился одноглазый, — Ну уроды, такое логово было! Я уже мысленно укладывался спать, а здесь вместо ночлега куча дерьма из-за каких-то ублюдков!
— В село, — бросил бородач, разворачивая недовольного коня. Изрытая копытами дорога вела от Тракта к остаткам крестьянских хижин. Ветерок грустно играл смешанной с золой дорожной пылью, и это оказалось единственным движением в мертвом запустении бывшего села. Архиерей обхватил бороду пятерней и задумался. Демон и вор молчали. Да и что они могли сказать?
Внезапно юноша принюхался к меняющему направление ветерку, кивнул и сообщил:
— Могильник.
Архиерей отвернулся, кашлянул, пробормотал:
— Все ясно.
Молча повернул коня и неспешно поехал к неприметной тропке куда-то вбок, к скалистому склону недалекой горы. Демон и юноша потянулись за ним. Бородач обронил напряженным голосом:
— Говорил же дуракам! Говорил же!
Раздраженно отмахнулся от мыслей:
— А-ахм… Сейчас разобьем у склона шатер и…
— Тихо, — перебил его демон, — Там кто-то есть. Мужчины. Пятеро. Это крысы герцога.
— Ну никак не привыкну к твоим фокусам, — прошептал Архиерей, — Ловко это у тебя выходит.
— За скалой. Шагов с двести от нас, — дополнил демон.
— Ну что же. Это уже неплохо. Четверых режем, пятого оглушить и вязать, — с жутковатым весельем ухмыльнулся Архиерей, — Я поговорю с ним, пока будем придумывать, где отдыхать.
— Ох не трогать бы их сейчас, опять падаль по следу тянем, — страдальчески скривился юноша. Архиерей предпочел этого высказывания не услышать, достал из ножен клинок и нетерпеливо заерзал в седле.
Все произошло очень быстро. Люди в черном жарили мясо на углях, когда троица вылетела на всем скаку из-за склона и обезглавив четверых, связала орущего и отбивающегося пятого. Заткнув ему рот валяющейся у костра грязной масляной тряпкой, Архиерей перевел дух, перекинул дергающегося сыщика через круп лошади и подмигнул демону:
— Я недолго. Вы пока присмотрите за мясом и поройтесь в вещах.
Кривой привязал ближайший труп за ногу к седлу своей лошади и поволок в кустарник, с глаз долой, демон последовал его примеру. Когда они убрали тела, то обнаружили, что мясо пригорело.
— День начался неудачно, — заявил вор, обшаривая сумки сыщиков и отплевываясь от пыли.
— А ведь их было больше, — медленно сказал демон. Вор прервал свое занятие и обернулся к нему:
— Чего-чего?
— Я говорю, что их должно быть больше. Погляди на количество еды, на количество вещей. Похоже, половина, а то и больше их хозяев сейчас где-то в округе зарабатывает себе послеобеденный отдых.
— Хмм… Не пугай меня, — нахмурился юноша и внимательнее осмотрелся, — А то ведь похоже на правду.
На пятерых сыщиков вор насчитал двадцать три седельные сумки и уже тревожно глянул на демона:
— Ты, это, можешь сказать, где они?
— Не ближе трех миль. Точнее затрудняюсь.
— А-а… Три мили это кое-что, — сразу успокоился юноша и снова полез по сумкам. Он набрал почти пригоршню монет, когда демон пробормотал, сонно покачиваясь в седле:
— Архиерей едет. Ну и место этот могильник. Брр! Пытали всех, даже детей.
— Чему удивляться? — спросил вор, — Конечно. Детей мучили раньше, чтобы взрослые отдали золото. Когда отдали, то детей убили и взялись за стариков, потом — за женщин. У них все наработано. Это же Крысы. Тайная полиция никого просто так не арестовывает. Только, если важную шишку надо доставить в столицу для более тонкой обработки. Здесь тебе не Миррор.
— Как же здесь люди живут?
— А вот так и живут, — грустно сказал вор, — Конечно, Гуланайн перегибает палку, но палачи Миррор тоже не южным вином потчуют. Это же политика, Клинок. Бывало и похуже.
— Да уж куда хуже, — проворчал демон.
— Подданных должно держать в страхе. Страх перед