Читать интересную книгу Порочный круг - Уилбур Смит

Для того, чтобы облегчить проведение операций в тюрьме и за ее пределами, Карлу и Джонни потребовалось привлечь в качестве тайного партнера Марко Мерковски, надзирателя исправительной тюрьмы Холлоуэй. После участия в первой незаконной сделке Марко преклонялся перед Карлом Бэнноком и Джонни Конго.

С шестого уровня Карла перевели на первый, где содержались надежные заключенные с беспорочным поведением. Теперь камера Карла была втрое больше той, где он сидел на шестом этаже. У него были телевизор и собственный сотовый телефон.

Телефон стал существенным элементом управления общим бизнесом. Карл плодотворно работал на повышение курса. Все его прошлые контакты сохранились, чутье на прибыль оставалось безупречным. А по мере накопления состояния «Семейный доверительный фонд Генри Бэннока» его учетверял.

Дела в тюрьме текут медленно, и у Карла оставалось много свободного времени, чтобы планировать будущее. Он уже провел в заключении больше пяти лет. Его тюремное досье было безупречно, об этом заботился старший надзиратель Мерковски. Первоначальный срок, определенный судьей Чемберленом, был сокращен по апелляции до десяти лет. Карл отсидел половину этого срока. Ему было еще только двадцать восемь. Этот мультимиллионер готов был принимать мир на собственных условиях, как только выйдет из ворот тюрьмы Холлоуэй.

Через свои связи и многочисленные контакты Джонни Конго Карл получал подробные сведения о передвижениях отца и всех остальных бенефициаров «Семейного доверительного фонда Генри Бэннока».

К несчастью для финансовых стремлений Карла, его отец встретил женщину, чемпионку по теннису, на сорок лет его моложе, достаточно молодую даже для самого Карла Бэннока. Карл видел фотографии этой женщины. Звали ее Хейзел Нельсон, она была светловолосой, спортивной и красивой. Всего через несколько месяцев после знакомства отец и Хейзел поженились, устроив роскошную церемонию в хьюстонской резиденции отца на Форест-драйв. Не прошло и года, и Хейзел родила девочку, которую назвали Кайлой. Способность Генри производить только женское потомство оставалась неизменной. С точки зрения Карла, этот дурацкий поступок отца лишь увеличивал число бенефициаров «Семейного доверительного фонда Генри Бэннока».

Теперь полный список бенефициаров, помимо самого Карла, состоял из шести человек: Генри Бэннока, Хейзел Бэннок и их маленькой дочки Кайлы, матери Карла Марлен Имельды, которая после развода с Бэнноком сохранила его фамилию, и двух сводных сестер Карла Саши Джин и Брайони Ли. Используя данные Нью-Йоркской фондовой биржи о рыночной стоимости акций «Бэннок ойл», Карл оценивал нынешние активы «Семейного доверительного фонда Генри Бэннока» в 111 миллиардов долларов. И страстно не желал делить эту сумму с пятью или шестью другими людьми.

Из своей тюремной камеры Карл с напряженным интересом следил за прошением, поданным отцом в Верховный суд в Вашингтоне, об исключении Карла Бэннока из числа бенефициаров на основании того, что он не кровный родственник донора доверительного фонда и осужден за ряд тяжких преступлений. Когда ученые члены Верховного суда единодушно отвергли просьбу Генри Бэннока, Карл понял, что только смерть может лишить его доли семейного состояния.

Карл и Джонни Конго организовали в отделении смертников небольшое празднество, на котором присутствовал старший надзиратель Мерковски и несколько молодых девиц, оказывающих эскорт-услуги; девиц по такому случаю привезли из Хантсвилла. Хотя Карл и Джонни Конго уже несколько лет были любовниками, они с удовольствием делили супружеское ложе с одной или двумя девушками, а иногда и с мальчиками, если была возможность.

Решение Верховного суда побудило Карла задуматься над замечательными условиями, которые его отец сформулировал в основном документе своего «Семейного доверительного фонда Генри Бэннока».

За годы обучения у Карла выработалась отличная память, и, хотя он не держал в руках устава Фонда с того дня, когда проник в сейф отца, он помнил его в мельчайших подробностях. И все это время его дразнило одно условие, внесенное отцом в устав. Условие было таково: когда останется всего один бенефициар, попечители Фонда должны его закрыть и все активы разделить поровну между благотворительными организациями, которые указал Генри, и единственным живым бенефициаром, будь то мужчина или женщина.

Карл решил: пора воспользоваться этой особенностью, пока он еще скрыт от общества в недрах тюрьмы Холлоуэй, чьи бетонные стены одновременно служат щитом, способным отразить все подозрения и предоставить неопровержимое алиби.

Сам Генри неуязвим, но он быстро стареет. И с его образом жизни долго не протянет. Карл получал сведения о том, что отец начал увядать. Он знал, что Мрачный Жнец – его союзник, и готов был ждать.

Хейзел и ее маленькую дочь защищала мантия величия, которой Генри Бэннок накрывал всех своих близких. Хейзел и Кайла пока недоступны. Их время придет, когда не станет Генри.

Но это не распространялось на его пьяницу-мать Марлен Имельду, которую он презирал, и на сводных сестер, которых он ненавидел свирепо и глубоко. Именно они виноваты в том, что он сел в тюрьму и потерял многие годы жизни, которые вынужден проводить за бетонными стенами и стальными решетками в обществе тварей более жестоких, чем разъяренные хищники джунглей.

Карл узнал, что, когда он попал в тюрьму, психическое состояние старшей сестры, Саши, настолько улучшилось, что врачи смогли выписать ее из лечебницы «Девять вязов» и передать под опеку матери. Саша с матерью жили на Каймановых островах. Мать и дочь процветали в этих новых близких отношениях. Марлен не излечилась от алкоголизма, но необходимость заботиться о дочери дала ей необходимый толчок, чтобы бросить пить. Теперь все внимание и любовь она отдавала Саше, и Саша с благодарностью отвечала тем же.

Когда Генри Бэннок женился на Хейзел и родилась Кайла, Брайони решила уехать из резиденции на Форест-драйв и переселиться на Каймановы острова, к матери и сестре. К этому времени Брайони была почти одних лет со своей мачехой Хейзел. У обеих был сильный характер, обе испытывали собственническое чувство к Генри Бэнноку. В других обстоятельствах они могли бы подружиться, но, когда родилась Кайла, преимущество перешло на сторону Хейзел. Теперь она была не только хозяйкой резиденции на Форест-драйв, но и матерью. Генри был опьянен Хейзел и, когда она начала проявлять интерес к делам фирмы «Бэннок ойл», всячески ее поддерживал и одобрял. Вскоре Генри ввел Хейзел в совет директоров компании – на место, оставленное Карлом после ареста.

Хейзел заняла за столом совета место справа от Генри.

Она стала для Генри Бэннока всем: женой, любовницей, матерью его ребенка, деловым партнером и товарищем в делах благотворительности.

С другой стороны, Брайони не интересовалась делами корпорации «Бэннок ойл». Семейный доверительный фонд предоставлял ей все необходимые средства, а она не была алчной. У нее не было тех способностей, которыми в изобилии была наделена Хейзел и которые делали ее такой ценной и желанной для отца Брайони. Брайони никак не могла с ней соперничать. Поэтому она улетела на Большой Кайман в Карибском море, где ее с радостью встретили Марлен и Саша и где она могла помогать людям, которых горячо любила. Эта задача полностью ее устроила.

С точки зрения Карла, это было чрезвычайно благоприятно. Теперь три бенефициара доверительного фонда выведены из-под защиты отца и находятся вне юрисдикции и защиты Соединенных Штатов Америки, на далеком острове, где они гораздо уязвимее и доступнее для внимания друзей Джонни Конго.

Карл Бэннок строил планы очень старательно и с большим вниманием к подробностям. Конго с энтузиазмом участвовал в этом. У него были связи с кокаиновыми картелями в Гондурасе и Колумбии, и его друзья всегда были не прочь дополнительно заработать доллар-другой.

Связным Джонни в Гондурасе был сеньор Алонсо Алманса. Он базировался в порту Ла-Сеиба, где держал два сорокафутовых скоростных океанских катера. Обычно они по ночам возили наркотики на север – в Мексику, Техас и Луизиану. Но в последнее время береговая охрана США стала доставлять большие хлопоты, и поэтому два прекрасных судна часто простаивали без работы.

От порта Ла-Сеиба до Каймановых островов менее 500 морских миль: легкая прогулка для одного из больших, быстрых «крискрафтов».

– Алонсо хороший человек, достойный доверия. И не против мокрухи за симпатичную сумму. Думаю, лучшего мы не найдем, – сказал Конго Карлу.

– Мне это нравится, и цена подходящая. Но как насчет внутренней службы безопасности? Есть у тебя на Большом Каймане кто-нибудь, кто может все устроить?

– Без проблем, белый. – Обращение, которое первоначально было намеренным оскорблением, постепенно превратилось в ласковое. – В Джорджтауне есть риелтор, который когда-то провернул для меня большое дело. Он не привередлив. Мы просто скажем ему, что хотим анонимно купить недвижимость на острове и нам нужно полное описание, включая слуг и обитателей.