Читать интересную книгу Игра втемную - Александр Золотько

Когда Виктор Николаевич сообщил Михаилу о том, что Александр Павлович лично приехал к нему и предложил свой нейтралитет в драке взамен на безопасность, Михаил испытал чувство сопричастности с невероятным. Даже сказочным. Еще за день до этого они тщательно взвешивали возможность выведения Александра Павловича из игры, тщательно перетряхивали компромат и пытались вычислить реакцию Александра Павловича на шантаж. Предложение же о перемирии внезапно давало им в руки возможность продолжить игру в значительно улучшенной ситуации. Люди Александра Павловича выполняли приказы Александра Павловича и, как бы ни были влиятельны на политической арене те, кто стоял за его спиной, они не могли им ничего приказать. Для перемещений в руководстве организации нужно было время, а его у противника как раз и не было. Если Александр Павлович точно изложил факты, то тот, кого он очень точно называл Монстром, будет вынужден менять свои планы в процессе игры. И это была не последняя неожиданность, которая была для него подготовлена. Скат в Боснии получил подкрепление и теперь вплотную приближался к финалу своей части операции, а Михаил должен был координировать все действия в Восточной Украине.

– Если у вас в ближайшее время возникнет уверенность в победе, – словно прочитал мысли Михаила Виктор Николаевич, – вы просто выбросьте это из головы. Может произойти все, что угодно. Кроме этого, жизненно важно, чтобы на этом этапе не всплыло наше участие. Мы работаем в рамках операции Службы безопасности Украины. И наша роль должна проявиться только в случае крайней необходимости.

– Я очень внимательно ознакомился с планом операции, Виктор Николаевич, – сказал Михаил, – не беспокойтесь. Если произойдет что-нибудь неожиданное – я сразу же сообщу.

Виктор Николаевич проводил Михаила до двери и вернулся к столу. Впервые за несколько лет у него появлялась возможность на равных противостоять Врагу. Максимум через две недели он сможет убедиться в эффективности действий организации, которая создавалась в течение последнего десятилетия. И он, и его товарищи ждали этого момента очень давно, кропотливо готовили. И все-таки это произошло неожиданно. Так и должно было произойти. Новая структура должна была вырасти словно растение, незаметно и без подталкивания. Он действительно чувствовал себя в какой-то мере садовником. Он верил в то, что все будет нормально, расчеты указывали на высокий процент вероятности успеха, но… Виктор Николаевич слишком хорошо знал цену этим «но». Он не имел права недооценивать противника, тем более, что игроки такого уровня всегда имеют в запасе козырь. И еще одно твердо знал Виктор Николаевич – в этой войне на полную победу рассчитывать нельзя. Никогда.

14 марта, вторник, 12-00 по Киеву, редакция «Еженедельных ведомостей».

Паша Ковальчук – человек не только слова, но и дела. Ко мне действительно пришел человек. Даже двое. И с действительно интересным предложением. Оценил только я его не сразу. Был несколько не готов к тому, что прямо на место работы ко мне явятся два мальчика околоспортивной наружности. Лет по восемнадцати, но весьма, весьма многообещающе выглядящие. Я просто сидел за своим любимым столом в творческих муках.

– Саша, – сказал кто-то голосом нашего редакционного стажера.

– Я вас слушаю, – автоматически ответил я, пытаясь отделить семена от плевел в репортаже о пожаре.

– Тут к тебе пришли.

– Ко мне?

– Ну ты же у нас занимаешься криминалом, значит, к тебе.

Я поднял голову и увидел выражение лица стажера. Не то, чтобы ужас читался на его лице, так, легкое предвкушение грядущего кошмара. Наверное, так приблизительно выглядело бы его лицо, если бы я отправился в соседнюю комнату разбирать противотанковую мину. Лично ему это ничем не грозит, но жахнет мощно.

– Запускай, – сказал я, – кому там нужен криминал.

В дверь вошли они. Почти братья-близнецы. Оба под метр восемьдесят, с одинаковой короткой стрижкой на одинаковых круглых головах, в одинаковых кожаных куртках. В голове у меня закрутилось и защелкало. Пока два живых воплощения здоровья нации приближались к столу, я лихорадочно перебирал в голове возможного отправителя этой посылки. Странно, но вариантов не было. Не то, чтобы совсем, но прислать пару качков на работу среди бела дня…

– Простите, пожалуйста, – неожиданно тихо и вежливо сказал один из близнецов. – Это вы занимаетесь криминалом?

– Я, – подтвердил я чистосердечно, у меня и выбора, собственно, не было. – Вы по какому вопросу?

– Понимаете, мы не знаем, куда еще обратиться. Мы уже были в паре мест, но там, это, отказали типа.

Парни неприятно нависали надо мной, и я решил предложить им сесть. Пардон, присесть.

После того, как парни примостились на скрипучих редакционных стульях, у них возникла новая проблема. Пока они стояли, руки спокойно находились в карманах курток. Сидя держать их там оказалось очень неудобно, и парням пришлось решать проблему, куда их все-таки пристроить. Они так увлеклись этой проблемой, что пару минут молчали. Я их тоже не торопил. Наконец, один из них сжал руки в кулаки, кулаки поставил на край стола и более-менее внятно изложил проблему.

Проблема была мужа его сестры. Типа родственника. Его подставили. Повязали. За что? Ну, типа, за убийство. Он чисто защищался, а его хотят под вышку. В натуре. А все боятся писать. Он крутого замочил. В смысле убил. А пацан хороший. Может, вы чего-нибудь поможете. А то, говорят, прокурор вышку будет требовать.

Вот такие пироги. Нет, с одной стороны, лезть в такие дела – чревато, типа опасно. Чисто можно залететь с братвой. С другой стороны, дело, судя по всему, громкое и, стало быть, интересное. Опять же, черт его знает, как пацаны отреагируют на отказ. Но самое главное, что меня заставило принять их просьбу к рассмотрению, это предупреждение Паши Ковальчука. Просьбы хороших людей надо выполнять.

– Давайте так, – сказал я, – вы мне сейчас подробно излагаете всю историю, а я потом скажу, что конкретно можно сделать в данном случае.

– Не, мы лучше давайте с вами встретимся завтра, где вам будет типа удобно, и поговорим. Мы за вами даже можем заехать на машине. Вы где живете?

Ага, разогнался. Сейчас я все типа брошу и чисто все вам изложу. Я конечно, понимаю, что вы из самых лучших побуждений, без задней и, похоже, без передней мысли, но…

– Давайте мы с вами завтра встретимся часов в десять, возле «Ласточки». Знаете, где это?

– Знаем, мы завтра в десять будем. Извините за беспокойство, до завтра. – Парочка убыла, а я облегченно выдохнул. Надо будет Паше устроить выволочку за такие сюрпризы. Надо было хотя бы намекнуть. С моей расшатанной нервной системой можно запросто совсем свихнуться. Я совсем было собрался снова приступить к работе, как в дверях появился наш стажер. Мина не жахнула, но он, кажется, не терял надежды.

– К тебе пришли, – снова сообщил он.

– Снова по криминалу?

– Не знаю, к тебе лично.

В отличие от первой пары посетителей, новенький был не столь впечатляющ. Но весьма и весьма уверенный в себе. Собран, насколько позволяла судить куртка, подтянут. Одет аккуратно, но не броско. Очень внимательный взгляд.

Я встал, протянул руку. Он крепко пожал ее:

– Добрый день! Вам вчера Паша Ковальчук говорил обо мне. У меня возникла небольшая проблема. Не исключено, что вы сможете мне помочь.

Не исключено, но какого черта я тогда впутался в историю с этими уголовниками? Интересно, сколько раз в жизни ошибается журналист? Пора бы уже ума набраться.

Посетитель спокойно начал разговор.

– У меня два дела, одно служебное, другое – личное. С чего бы вы посоветовали начать?

– Давайте со служебного, – ответил я, хотя самым сильным моим желанием было послать оба его желания туда, откуда они обычно не возвращаются. Он, кстати, и не представился. Не люблю таких загадочных.

– Я не представился. Зовут меня Сергеем, фамилия Петров. Я работаю в военном училище и в этом качестве, собственно, излагаю служебное дело. На дворе март, как сами вы, наверняка, заметили. И наш любимый выпускник начинает прикидывать, куда бы ему подать документы. Мы были бы очень заинтересованы в нескольких статьях об училище.

– Вы имеете в виду…

– Да, именно реклама, но, как вы сами понимаете, денег у нас на нее нет. То есть абсолютно. В паре газет мы уже были, нам обещали помочь.

– Я, собственно, тоже ничего не имею против. Мне просто нужна будет причина для написания статей. На нашем птичьем языке это называется информационным поводом. Ну там, юбилей, парад, соревнования, драка, кража, хотя два последних, пожалуй, не подойдут.

– Повод мы вам дадим. Какой угодно, вы только скажите, какой конкретно. Нам очень важно ваше принципиальное согласие.

– Принципиальное согласие у вас уже есть, – уверил я Петрова и несколько демонстративно стал перекладывать бумаги на столе. Вторник он и есть вторник. Мне сегодня полосы сдавать. И еще мне пора обедать, на что недвусмысленно указывали стрелки часов и недовольство желудка.