Моряки, считавшие своим долгом попрощаться с ней, оккупировали лестницу рядом с их каютой, и Кенне пришлось очень быстро проскользнуть за дверь, чтобы не приглашать их всех на чай.
— Вижу, что у вас закончился прием, — сухо сказал Рис. Его задела мечтательная улыбка на ее лице.
Кенна вздрогнула от неожиданности, так как думала, что одна в каюте. Рис сидел в небольшой бронзовой ванне рядом с печью. Откинувшись назад, он разглядывал ее из-под длинных ресниц. В его позе чувствовалась какая-то настороженность, которая заставила Кенну подойти к ванне, чтобы предложить ему помощь. Она сняла плащ и повесила его на спинку стула, затем опустилась на колени рядом с ванной.
— Я потру тебе спину, — предложила Кенна и потянулась за мочалкой.
Рис забеспокоился. Сможет ли он контролировать себя, если она коснется его? И сдержится ли вообще, даже если она не сделает этого? Он протянул ей мочалку и сел, наклонившись вперед, чтобы ей было удобнее мыть ему спину.
Кенна пододвинулась к краю ванны, избегая взгляда Риса, и взяла мочалку. Она окунула ее в воду, потом выжала воду на его плечи, наблюдая, как теплые ручейки сбегают по широкой спине.
— Я вовсе не устраивала приема, ты знаешь, — возразила она, проводя мочалкой по шее. — Я вышла на палубу, чтобы найти тебя.
— Я был в каюте у капитана.
— Мне это пришло в голову не сразу. Матросы… они были очень добры. Разве неприлично разговаривать с ними?
Ее плавные движения мочалкой казались ему сладостной пыткой. Рис закрыл глаза.
— Это вовсе не плохо. — Кенна перевела дыхание.
— Хорошо. Я думала, что ты злишься.
Скорее разъярен, как сто чертей, подумал он. Неужели она не видит?
— Нет, не злюсь. Просто я не буду оставлять тебя одну так надолго.
— Все в порядке, — солгала она, не желая стать ему обузой. — Я понимаю, что у тебя много своих дел.
С чего это она так любезна? Он был страшно раздражен и мог сорваться в любой момент.
— Дай мне мочалку, — грубовато оборвал он. — Обойдусь своими силами.
Кенна постаралась не показать обиды. Что она сделала неправильно? Она отдала Рису мочалку и отошла от ванны. Непроизвольно она попыталась схватить прядь волос и взять в рот, как делала это в детстве, когда волновалась или была расстроена. Подстриженные волосы не накручивались на палец, и она сокрушенно вздохнула.
— Они отрастут, — сказал Рис.
— Конечно. — Кенна бессильно опустила руки. — Меня беспокоит больше не длина, а цвет. Мейсон приказал Свиту обрезать их, а красила миссис Миллер. Я не могла помешать им.
— Конечно, не могла, — согласился он. — Но ты мужественно вызвала огонь на себя.
Кенна слабо улыбнулась:
— Надеюсь. Я боролась как могла. Хочется думать, что они не осилили бы меня без помощи своего зелья. — Рис поднял ногу и начал ее намыливать.
— Скажи мне, — небрежно бросил он. — Я знаю Свита и миссис Миллер, но кто такой Мейсон?
Кенна рассеянно рассматривала ногу мужа, пока не заметила удивленного выражения его лица. Она быстро потупилась, делая вид, что изучает узоры на ковре.
— Он тот человек, который похитил меня из гостиницы Робинсона. Ты знаешь его?
— Мейсон Деверелл, — медленно протянул Рис, словно проверяя имя на слух. — Наверняка. — Он опустил ногу и принялся за другую. — Нет, я не знал его полного имени. Я знаю только имя Свита. Был еще один, который помогал им, ведь так? Джеб Томпсон?
— Да. Полагаю, что именно он. Я слышала только, как упоминали его имя.
Рис задумался.
— Они были очень уверены в своих силах. Им не приходило в голову, что ты сможешь назвать похитителей.
Кенна кивнула:
— Мейсон очень самоуверен. Он их вожак. Думаю, это была его идея отвезти меня к миссис Миллер. — Она вздрогнула, живо вспомнив обо всем пережитом. — Кто, как ты думаешь, стоит за моим похищением?
— Не знаю, Кенна.
— Ты на самом деле думаешь, что где-то в глубинах моей памяти спрятано имя убийцы?
— Да. — Он протянул руку и коснулся ее лица. — Пока ты со мной, а тот человек в Даннелли думает, что ты мертва, тебе ничто не угрожает. Не важно, вспомнишь ли ты, что случилось, или просто поверишь мне. Важно лишь то, что ты сейчас защищена.
Кенне хотелось вечно стоять вот так рядом с Рисом, но она отодвинулась от него и встала. Повесив плащ в гардероб, она взяла с полки ночную рубашку.
— Я забыла, что все считают меня мертвой. Как-то это неправильно. Ведь виновато всего несколько человек.
Пока Кенна стояла к нему спиной, Рис встал и быстро вытерся.
— Перестань так думать, — сказал он, одеваясь. — Нельзя доверять никому.
Кенна повернулась, когда Рис уже застегивал ремень, и ее щеки залила волна краски.
— Но Ник… — Она замолчала, когда Рис решительно покачал головой и поджал губы.
— Даже Ник не должен знать.
— Но это не может быть Ник, — сказала она больше для себя, чем для Риса. — Он мой брат. Он любит меня.
Рис пересек комнату и остановился перед ней. Он схватил ее за руки, словно хотел встряхнуть ее, но потом передумал, и его руки просто опустились к ее запястьям.
— Он мой лучший друг, Кенна. Это не значит, что я не хочу доверять ему, — просто я не могу. Любовь вовсе не означает невиновность. Кто-то хочет твоей смерти.
— Пожалуйста, обними меня, — сказала она с просительными нотками в голосе. — Я никогда не была так одинока.
На этот раз он встряхнул ее, а затем прижал так близко, что почувствовал, как бьется ее сердце.
— Не говори так. Даже не думай об этом!
Кенна вздрогнула и попыталась ни о чем не думать в безопасном кольце его рук, а Рис прижимал ее к себе и шептал на ухо ее имя.
— Прости, — сказала Кенна, немного придя в себя. — Я чувствую себя глупо. Я не собиралась обременять тебя своими проблемами.
Руки Риса опустились в карманы халата. В левом кармане он наткнулся на обручальное кольцо, которое туда положил, чтобы не потерять, так как оно несколько раз спадало с ее пальца. Он задумался, не отдать ли его ей теперь.
— Ты мне не в тягость, Кенна, и в любое время можешь обратиться ко мне. Ты не одинока в жизни. — Рис решил подождать, прежде чем вернуть ей кольцо.
— Я знаю. Спасибо тебе. — Она подняла с кровати ночную рубашку и нерешительно мяла ее в руках. — Если бы не ты, я бы все еще была у миссис Миллер.
У него не было желания продолжать этот разговор. Она явно не понимала, что ждало ее в постели Тремонта. Рис наблюдал, как она мнет белье, и легкая улыбка коснулась его губ.
— Повернись, и я стану твоей горничной. Как ты вообще смогла одеться?
Кенна послушно повернулась, наклонив вперед голову, чтобы он мог дотянуться до самых верхних крючков.
— Это непросто, но я очень упряма. — Она почувствовала, как пальцы Риса коснулись ее кожи, остановились и потом проворно пошли вниз. Она не позволила себе задуматься о том, как много раз он помогал вот так другим женщинам. — Спасибо, — вежливо сказала она, когда он закончил.