Читать интересную книгу Самое грандиозное шоу на Земле - Ричард Докинз

Такие же подводные хребты наращивают края плит и в остальных частях мира (цветная вклейка, 18–19). Подводные хребты работают как своего рода вытянутые фонтаны, тысячелетиями (геологическое время течет медленно) выплескивающие наверх расплавленные горные породы: это и есть эффект спрединга морского дна. Раздвигающий морское дно Срединно-Атлантический хребет как бы толкает Африканскую плиту на восток, а Южно-Американскую — на запад. Это похоже на два идущих в разные стороны конвейера, с той разницей, что происходит это с незаметной для нас скоростью. Часто пишут (это уже стало клише), что Африка и Южная Америка расходятся с такой же скоростью, с какой у человека растут ногти. То, что сейчас они отстоят на тысячи миль друг от друга, лишний раз свидетельствует об огромном, отнюдь не библейском возрасте Земли. Это доказательство сравнимо по убедительности с радиометрическим датированием, которое мы обсуждали в главе 4.

Я недаром сказал: «как бы толкает». Идея, что разъезжающиеся конвейеры океанических хребтов расталкивают континенты, сколь привлекательна, столь и нереалистична: масштаб явно не тот. Тектонические плиты слишком массивны, чтобы восходящие токи магмы под океаническими хребтами могли сдвинуть их с места. С тем же успехом головастик мог бы пытаться сдвинуть с места супертанкер. Настоящая причина — другая. Астеносфера, будучи полужидкой, подвержена конвекционным течениям, распространяющимся на всю ее поверхность под плитами. В каждом регионе верхние слои астеносферы медленно движутся в одном направлении, а более глубокие слои — в обратном. Например, верхние слои астеносферы под Южно-Американской плитой неумолимо движутся на запад. Ясно, что восходящие токи под океаническими хребтами не в состоянии сдвинуть континент, но столь же ясно и то, что конвекционное течение, неуклонно движущееся в определенном направлении под поверхностью континента, вполне способно справиться с этой задачей. Это уже не головастик. Танкер с остановленными двигателями в течении Гумбольдта, несомненно, будет дрейфовать.

Такова вкратце современная тектоника плит. Теперь о доказательствах. Как и у многих твердо установленных научных фактов, у тектоники плит есть множество подтверждений[137]. Я ограничусь самым элегантным: оно связано с определением возраста пород, прежде всего с обнаружением полосовых магнитных аномалий. Это доказательство настолько ярко и убедительно, что о нем нельзя было и мечтать: вот еще один пример того, как все улики неизбежно приводят моего детектива, обследующего место преступления, к одному выводу. В данном случае у нас есть даже нечто похожее на отпечатки пальцев: гигантские магнитные «отпечатки» на горных породах.

Давайте отправимся с нашим воображаемым следователем в путешествие по Южной Атлантике на специальной подлодке, корпус которой способен выдержать чудовищное давление воды в океанских глубинах. Наша субмарина, кроме того, оснащена бурами для взятия проб вулканических пород сквозь толщу осадочных слоев и лабораторией для радиометрического определения возраста образцов (см. главу 4). Подлодка берет курс на восток от бразильского порта Масейо, лежащего почти на 10° южной широты. Проплыв пятьдесят километров по мелководью прибрежного шельфа (который можно считать частью Южной Америки), мы задраиваем люки и ныряем в глубину — туда, где естественным источником света служит только зеленоватая люминесценция гротескных существ.

На глубине шести километров мы наконец достигнем дна, пробурим породу и возьмем пробы. Бортовая лаборатория проведет анализ и сообщит нам, что возраст пород составляет около 140 миллионов лет (ранний мел). Наша подводная лодка плывет на восток вдоль десятой параллели, собирая пробы донных пород. Следователь тщательно регистрирует возраст вулканических пород вдоль маршрута и пытается найти закономерность. Долго искать не придется: даже доктор Ватсон не смог бы ее не заметить. По мере движения на восток над великой равниной океанского дна горные породы неуклонно молодеют. Примерно через 730 километров образцы уже относятся к позднему меловому периоду, их возраст около 65 миллионов лет — тогда вымерли последние динозавры. Чем ближе к середине Атлантики, тем моложе становятся породы, и вот наконец прожекторы нашей субмарины освещают подножие гигантского подводного хребта. Это Срединно-Атлантический хребет (цветная вклейка, 18–19), на который субмарине предстоит взбираться. Поднимаемся выше, по дороге собирая пробы и убеждаясь, что породы молодеют. На самом верху они будут совсем молодыми. Собственно, это и есть свежая лава. Остров Вознесения — часть Срединно-Атлантического хребта, поднявшаяся над поверхностью океана совсем недавно в результате серии извержений. Недавно, конечно, по геологическим меркам, в сравнении с возрастом проб, которые мы собирали в пути, — около шести миллионов лет назад.

Теперь мы направляемся к Африке, спускаясь по восточному склону хребта. Следователь, конечно, продолжает сбор и анализ образцов, и — вы уже догадались — по мере приближения к африканскому побережью они становятся старше. Это зеркальное отражение того, что мы наблюдали прежде. Следователь более не сомневается. Плиты удаляются друг от друга по мере того, как морское дно уходит на восток и на запад от хребта. Новые породы, добавляемые к краям плит в результате вулканической активности хребта, раздвигаются в противоположные стороны двумя гигантскими конвейерами Южно-Американской и Африканской плит. Цвета на картах (цветная вклейка, 18–19) показывают возраст пород: красным обозначены самые молодые. Посмотрите, как отчетливо совпадают профили возраста пород по обе стороны Срединно-Атлантического хребта.

Красиво, правда? Это не все. Следователь обратил внимание на любопытное свойство образцов пород: они слегка намагничены, как стрелка компаса. Когда расплавленная порода застывает, в поляризации крошечных кристаллов, составляющих породу, запечатлевается направленность магнитного поля Земли. Они как стрелки компаса, замершие тогда, когда застыла лава. Давно известно, что магнитные полюса Земли не стоят на месте, они перемещаются, вероятно, из-за медленных течений смеси расплавленного железа и никеля, составляющей земное ядро. Сейчас северный магнитный полюс Земли находится около острова Элсмир на севере Канады, но долго он там не задержится (поэтому моряки, ориентируясь по компасу, всегда вносят поправку).

Поскольку наш следователь тщательно фиксировал ориентацию каждого образца в породе, «застывшее» магнитное поле в образцах показывает ему направление магнитного поля Земли в момент, когда застыла лава. И — нокаут! Оказывается, время от времени (с неравными интервалами в десятки или сотни тысяч лет) магнитное поле Земли меняет свое направление на обратное («претерпевает реверсию»), скорее всего из-за значительных смещений в расплавленном железно-никелевом ядре. Что было севером, становится югом, и наоборот. Поскольку порода «запоминает» направление на север, с помощью магнитометра можно увидеть полосы, тянущиеся вдоль океанского дна: в пределах каждой полосы все породы намагничены в одну сторону, тогда как соседние полосы намагничены в обратном направлении. Наш следователь раскрасил их на карте в два цвета, черный и белый. Разглядывая получившийся рисунок, чем-то напоминающий отпечатки пальцев, он обнаруживает четкую закономерность. Как и на карте возраста пород, «отпечатки» магнитного поля по обе стороны хребта являются зеркальным отражением друг друга. Именно этого и следовало ожидать, если магнитная полярность породы фиксируется при застывании лавы, которая затем удаляется в обе стороны от хребта с постоянной и очень низкой скоростью. Элементарно, мой дорогой Ватсон[138].

Обращаясь к терминологии главы 1, скажу, что превращение вегенеровского дрейфа материков в современную тектонику плит представляет собой хрестоматийный образец превращения сомнительного предположения в общепринятый научный теорум или факт. Тектоника плит важна для этой главы, потому что без нее мы не смогли бы вполне объяснить географическое распространение животных и растений. Говоря о первоначальном географическом барьере, разделившем две популяции, я упомянул землетрясение, изменившее течение реки. Точно так можно говорить и о тектонических силах, разрывающих континент надвое и растаскивающих в разные стороны обломки вместе с животными и растениями — пассажирами этого ковчега.

Мадагаскар и Африка (вместе с Южной Америкой, Антарктидой, Индией и Австралией) когда-то входили в состав Гондваны. Примерно 165 миллионов лет назад Гондвана начала медленно — с нашей точки зрения очень медленно — раскалываться. В это время Мадагаскар, бывший частью Восточной Гондваны вместе с Индией, Австралией и Антарктидой, оторвался от восточного края Африки. Примерно тогда же от западного края Африки отделилась Южная Америка. Позднее, около 90 миллионов лет назад, когда распалась Восточная Гондвана, Мадагаскар отделился от Индии. Каждый фрагмент Гондваны вез с собой груз растений и животных. Мадагаскар был настоящим ковчегом, как и Индия. Например, предки страусов и эпиорнисов могли появиться в Индии и на Мадагаскаре, когда они еще были соединены. Птицы, оставшиеся на гигантском плоту «Мадагаскар», со временем эволюционировали в эпиорнисов, а уплывшие на корабле «Индия» предки страусов впоследствии (когда Индия врезалась в Азию, образовав Гималаи) обрели свободу на просторах Азии и нашли оттуда дорогу в Африку, где и по сей день топчут равнины (это не метафора — самцы страусов топают ногами, чтобы привлечь самок). Вымерших эпиорнисов мы, увы, больше не видим (и, что еще печальнее, не слышим — если бы эти громадные птицы топали, земля бы дрожала). Эти гиганты, значительно крупнее самых крупных страусов, возможно, стали прототипом сказочной птицы Рух, о которой упоминается в сказке о втором путешествии Синдбада-морехода. Эпиорнис был и вправду достаточно велик, чтобы поднять человека, но у него не было крыльев. Так что сказка — ложь: Синдбад на этой птице летать не мог[139].