— Да, — призналась я почти беззвучно. — Хотела бы… Но…
— Боишься? — понял Итан и улыбнулся с некой затаенной грустью.
Я кивнула.
— И не так смерти, как встречи с ними. Вдруг все будет не так, как представляю себе? А еще расставания боюсь. С тобой…
Итан на это с шумом вздохнул и притянул меня к себе, собираясь поцеловать. Наши губы только соприкоснулись, как в дверь постучали.
— Это, видимо, Вилли, — пояснил Итан, нехотя отстраняясь от меня. — Мы ведь хотели с ними поговорить как раз об этом…
Я, услышав о Блэкитте, сразу подскочила на ноги и принялась оправлять платье, хотя оно и было в полном порядке.
— Входите, — позвал Итан, тоже принимая более собранную позу.
Это действительно оказался Вильям Блэкитт. Мое нахождение в кабинете ректора в столь ранний час его совсем не удивило. Он спокойно и дружелюбно поздоровался с нами и поинтересовался уже у меня о самочувствии.
— Спасибо, я в порядке, — ответила ему.
— Сознание больше не теряли? — уточнил Блэкитт.
— Нет, все хорошо, — заверила я.
— Тогда, может, поделитесь впечатлениями о том, что видели за пределами портала? — по блеску в его глазах было понятно, что он ждал момента, чтобы задать именно этот вопрос.
— На самом деле не то, что мы ожидали, — призналась я, но все же рассказала и о пограничье, и о своей тете, которую не могла видеть, а только слышать. — Так вот почему вы все были так обессилены, — он сокрушенно покачал головой. — Пограничье миров… Значит, сами вы, тэра, не можете попасть к своей семье без перерождения?
— Похоже на то, — я подавила вздох.
— Видите, тэра, все обстоятельства так или иначе подводят вас к этому… — задумчиво протянул Блэкитт.
— Но как мне это сделать? — мои губы задрожали, силясь изобразить улыбку. — Наложить на себя руки?
— Зачем же столь жестоко? Тем более у вас все равно это не выйдет сделать подобным способом. Забыли о своей регенерации? Нужен более надежный способ. Впрочем, зачем все усложнять? Тот, кто может помочь вам, сидит прямо перед нами, — Блэкитт показал на Итана. — Я ведь упоминал уже, что как раз взгляд василиска смертелен для феникса, пусть и единожды.
— Ты предлагаешь, — голос Итана задеревенел, — чтобы Паолу убил я? — Не горячись, — Блэкитт вздохнул. — Просто поразмысли здраво. Я понимаю, что для тебя это звучит ужасающе, но, пожалуй, это единственный для вас способ. Быстрый и безболезненный.
Умереть от взгляда Итана? Мне же это не казалось таким ужасным, но его чувства я тоже понимала.
— Тебе легко об этом говорить… — Итан взял со стола грифель и принялся крутить его между пальцев. — И… Возможно, все же есть другой способ, Вилли. Разузнай, пересмотр свои умные книги, спросил совета…
— Боюсь, это не поможет, Итан, — Блэкитт перевел сочувствующий взгляд с него на меня.
— А что должно произойти дальше? Если я умру? — спросила тогда его я, растирая друг о друга похолодевшие от волнения пальцы. — Как происходит перерождение, вы знаете?
— Лишь в общих чертах… — отозвался он. — По идеи, вы как раз и должны после смерти переместиться в мир фениксов.
— А мое… тело?
— Переместиться вместе с вами. К сожалению, подробных описаний, как это все происходит, я не встречал ни в каких источниках. Одно могу сказать: новое тело у вас не появится, вы продолжите жить в прежнем. Ничего не потеряете, только приобретете. Почти ничего не потеряете, точнее, — вдруг добавил Блэкитт и смущенно кашлянул.
— Что вы имеете в виду? — насторожилась я.
— Да, я забыл уточнить один момент… На самом деле в этом нет ничего страшного, тем более, оно временно… В общем, после перерождения фениксы на какое-то время теряют память.
— Теряют память? — грифель в руках Итана хрустнул, разломавшись.
— Как это понимать? — я тоже была ошеломлена.
— Память теряется при каждом перерождении, но с каждым новым восстанавливается все быстрее.
— И все же, как долго это длится после первого раза? — встревожилась я.
— Этого я не знаю, увы, — Блэкитт виновато пожал плечами. — Но не думаю, что восстановление растянется на годы…
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
— Только этого не хватало, — мрачно прошептал Итан, ломая остатки грифеля на мелкие кусочки.
Великая Калла… Я отвернулась к окну, чтобы мужчины не заметили набежавшие на глаза слезы. Я не хочу никого забывать! Не хочу забывать Итана… Пусть даже на время.
Несколько минут в кабинете царила напряженная тишина.
— Есть еще кое-что, что мы хотели обсудить, Вилли, — нарушил ее наконец глухой голос Итана. — Та женщина феникс, что разговаривала с Паолой, сказала, что кто-то о ней уже знает и начал охоту. Мне думается, это может быть ее жених. Такое вообще возможно? Чтобы кто-то еще знал, что Паола — феникс?
— Теоретически, конечно, возможно, — Блэкитт озадаченно наморщил лоб. — Не один я интересуюсь и верю в Золотых птиц. Уверен, есть даже те, кто до сих пор разделяет стремления тех самых охотников. То есть хотят получить власть над ними. Только делают это тайно.
— Но как Стикс мог узнать обо мне, если моя сущность никак себя не проявляла? — все же задалась я вопросом. — А он был вхож в наш дом с самого моего детства.
— Может, он как-то узнал позже? — предположил Итан. — Его одержимость идеей заполучить Паолы в жены настораживает.
— Возможно, в нем просто говорит самолюбие и желание иметь молодую жену? — тоже задумался Блэкитт. — Если же взять вашу версию… То тоже вполне сходится. Омоложение, жизнь и здоровье, которые можно продлевать, просто регулярно выполняя супружеский долг…
Только от одной мысли об этом меня передернуло.
— Но ведь все это можно получить лишь от полноценного феникса, так? — в голосе Итана тоже слышалось отвращение. — Значит, ему бы пришлось убить Паолу?
— Выходит, так, — Блэкитт потер бровь.
— Во-первых, как бы он это сделал, если не все способы подходят? — уточнила уже я. — Во-вторых, я бы исчезла, потеряла память, а вспомнив обо всем, просто не вернулась бы к нему. Он не мог этого не знать.
— Все верно, но на этот случай существует ритуал, — ответил Блэкитт. — Не хотелось бы его упоминать, но раз мы подошли к этому… Для того, чтобы феникс после перерождения вернулся к своему «хозяину», его нужно убить во время первого соития. Это подавляет волю феникса, и как только его память восстанавливается, он возвращается к тому, с кем установлена эта, я бы сказал, беспринципная связь. А насчет способов, как это осуществить… Можно, я все же не буду их озвучивать? Они есть, но обсуждать их нет никого желания. Если же так желаете вы это узнать, я дам вам книгу, где можете с этим ознакомиться сами.
— Нет, спасибо, желания нет, — отозвалась я.
Меня уже и без того била дрожь, стоило представить, какая участь меня бы ждала, стань я женой Стикса. А зная его, я почти не сомневалась, что он вполне мог сделать подобное со мной.
— И все равно не понимаю… — проговорила я, снова задумавшись. — Виелла, моя тетя, говорила, что я должна пройти перерождение, чтобы стать сильнее и научиться защищаться, в том числе и от тех, кто на меня, возможно, охотится. Тогда почему не смогли защитить себя те, кто раньше попадал в руки охотников? Почему позволяли себя поймать и так обращаться с собой?
— Потому что охотники тоже учитывали это и ловили, как правило, молодых фениксов, — ответил Блэкитт со вздохом, — не прошедших перерождение, которое совершается обычно в лет семнадцать-восемнадцать под присмотром сородичей. Ну а дальше происходило то, о чем я уже рассказывал… — А как охотники понимали, что именно у этого феникса перерождения еще не было?
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
— Юные фениксы не умеют перевоплощаться в птицу. А принять птичий образ — первая защитная реакция при нападении, особенно у неопытных фениксов.
— Какой же это низко и страшно, — я провела ладонью по лицу, — совершать подобное… У тех, кто это творил, совсем черная душа… Теперь я понимаю, почему фениксы ушли из нашего мира.