— Я попрошу Геллу, чтобы она сходила к тебе в комнату и принесла ночную сорочку и что там тебе еще понадобится для сна, — сказал Итан. — Если ты позволишь, конечно.
Паола кивнула.
— Гелла ведь никому не расскажет, что видела здесь? — спросила она, когда помощница ушла выполнять поручение Итана.
— Ты замечала Геллу за сплетнями? — усмехнулся он.
— Я сначала и вовсе думала, что она немая, — призналась Паола, смущенно прикусывая губу. — Да, она не разговорчива, но все же, мало ли…
— Тебя беспокоит, что кто-то узнает, где ты ночевала?
— Я думала, это беспокоит… тебя, — она принялась рисовать пальцем невидимые цветы на столешнице трюмо. — Помнится, господин ректор даже на острове не желал терпеть женщину, не то, что в своей спальне.
— Про спальню я ничего не говорил, — Итан не удержался от ухмылки. — Многие же и без того видели, что я уносил тебя, без сознания, к себе. Что делать с их домыслами, решим после…
Он подошел к Паоле сзади, обнял. Она подняла голову и посмотрела на него через зеркало, серьезно и напряженно:
— Можно спросить кое о чем? Не очень приличном.
— Не очень приличном? — Итан заинтересованно приподнял бровь.
— Если поцелуй василиска убивает женщин, то… — она все же запнулась, не решаясь продолжить.
— Были ли у меня женщины вообще или же скольких я успел убить? — закончил за нее Итан.
— Второе, — ее голос дрогнул.
Итан ненавидел эти воспоминания, но и лгать не хотел.
— Эта часть проклятия начала действовать не сразу, — ответил все же он. — Было время, непродолжительное, когда я все же мог общаться с девушками… близко. Видимо, оно созревало вместе с моим организмом. Затем стали ядовитыми мои прикосновения, а потом и поцелуи… Я был молод, даже юн, долго не желал мириться со своим проклятьем, поэтому вел себя отчаянно и противоречиво… Их было несколько, девушек, для которых мой поцелуй стал последним в их жизни, но меньше, чем пальцев на одной руке. Я все же смог остановить себя, принять опасность, которую нес окружающим… И больше не рисковать ничьей жизнью.
Итан ожидал увидеть страх или осуждение в глазах Паолы, но вместо этого она развернулась и сама обняла его.
Вскоре пришла Гелла и помогла ей снять платье, которое застегивалось на десятки мелких крючков. Пока они переодевались, Итан вышел из комнаты, а когда вернулся, Паола уже сидела на кровати, накрывшись одеялом. Ее сорочка была скромна и, похоже, предназначалась для более холодного времени года: длинный рукав, пуговички почти под горло. Итан был уверен, что Паола выбрала ее специально, чтобы не пробуждать в нем опасных желаний, вот только она не учла воображения, которое сразу в красках изобразило все, что пытались утаить. Но обещание дано, поэтому…
Итан тоже не стал раздеваться полностью, снял лишь рубашку, и накрылся другим одеялом. Какая-никакая, но все же дополнительная преграда.
— Ложись, — он провел пальцами по ее распущенным волосам, которые теперь ниспадали почти до талии.
Она послушно легла рядом, повернулась к нему боком, правда, натянула одеяло едва ли не по шею. Итан коснулся ее щеки: он до сих пор не верил, что может позволить себе это.
— Ты спишь в очках? — улыбнулась Паола, пытаясь тоже дотронуться до его лица.
— Нет, но сегодня буду, — он усмехнулся и взял ее ладонь в свою. — Вилли же сказал, что мой взгляд по-прежнему опасен для тебя…
Она вдруг снова нахмурилась, словно озаботилась чем-то.
— Та женщина, феникс, которая представилась моей тетей, — произнесла потом, — она сказала, что если я не пройду перерождение, то мне грозит опасность в этом мире… Что я беззащитна, обо мне знают и на меня начнется охота…
— Кто знает? — Итан приподнялся, внимательно глядя на нее.
— Понятия не имею, — ответила она, покачав головой. — Разве что… — Итан тоже задумался. — А если это Стикс, твой жених?
— Стикс? — ее глаза расширились в страхе. — Даже боюсь предположить такое…
— Нужно обсудить это с Вилли, пока он здесь, — решил Итан. — Он отплывает после завтрака, значит, надо успеть поговорить с ним раньше.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
— Хорошо, — Паола сразу согласилась.
— И расскажешь ему все, что говорила та женщина.
— Конечно.
Итан обнял ее, привлекая к себе. Она податливо прильнула к нему, положив голову на плечо и обнимая в ответ. Беспокойство, нахлынувшее было на Итана, немного отступило. Пока все хорошо, а в будущем всем проблемы он решит. Ему не привыкать.
Глава 32
Соглашаясь остаться на ночь у Итана (как же это непривычно, но приятно называть его по имени!), я слушалась сердца, а не разум. Понимала, если уйду — пожалею. Да и быть одной тоже не хотелось: из-за всех событий я была настолько взбудоражена, что навряд ли бы уснула. Понятно, что и здесь мне не будет спокойного сна, но хотя бы не сойду с ума от всяческих мыслей, смогу ими поделиться, но еще лучше — забыться в поцелуях. А целовались мы почти ночь напролет, плавясь в объятиях друг друга и балансируя на грани. Одна часть меня жаждала переступить эту грань, пойти дальше, другая же, неопытная и стыдливая, страшилась и удерживала от этого шага.
Мне даже удалось вздремнуть немного под самое утро, но проснулась все равно лишь немногим позже, чем взошло солнце. Вот только Итана уже не было рядом. Я поспешно выбралась из-под одеяла, переоделась в повседневное платье, которое вчера вместе с ночной сорочкой принесла мне Гелла, причесалась и сполоснула лицо, после чего спустилась на первый этаж. Интуиция меня не подвела: Итан находился в своем кабинете и с сосредоточенным лицом что-то быстро писал на бумаге.
— Доброе утро, — вкрадчиво поздоровалась я, переступая порог. — Не помешала?
— Доброе утро. Ты уже проснулась? — его лоб разгладился, а на губах появилась улыбка.
— А ты вообще спал? — я подошла ближе и присела на краешек стола.
— Немного, — он взял меня за руку и потянул к себе, вынуждая переместиться к нему на колени.
— Чем ты уже так занят с утра пораньше? — я провела ладонью его по щеке, поросшей легкой щетиной.
— Да вот… Решил написать другу, с которым раньше работал, попросить узнать о том сыщике Джуле Фитче, выдавалось ли на такое имя разрешение заниматься частным сыском. Мне этот Фитч не дает покоя… Как и твой жених… — рука Итана заскользила по моей спине, поглаживая.
Я натянуто улыбнулась:
— Мне они не дают покоя не меньше. А еще отец… — я невольно содрогнулась, вспоминая наши не самые теплые отношения.
Пальцы Итана замерли между моих лопаток, затем медленно спустились к пояснице:
— Этот шрам… Откуда он? Кто тебе его оставил?
— Откуда ты знаешь о нем? — оробела я. Ночная сорочка, в которой я сегодня спала, была слишком закрыта, чтобы демонстрировать обнаженную спину. Да и другие наряды я всегда подбирала так, чтобы скрыть этот изъян.
— Видел… Случайно, — Итан провел пальцем точно по шраму. — Тогда, в бане.
Его тон показался мне нарочито спокойным, даже небрежным, что вызвало определенные подозрения: не обманывает ли? Но в то же время, и правда, где еще он мог его видеть?
— Это твой отец сделал? — между тем спросил Итан прямо.
— Да, — тихо ответила я.
— Что же его подвигло на это?
— В тот раз… — я вздохнула. — Я воспротивилась своей помолвке со Стиксом. Точнее, сделке, которую они заключили на меня.
— В тот раз? И часто подобное происходило? — кадык на шее Итана нервно дернулся.
— Достаточно, — я отвела глаза, не желая показывать ему свою боль.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
— Жаль, что я не знал этого при нашем знакомстве с тэром Грандом, — процедил он тоже в сторону.
— Хорошо, что не знал. Не стоит даже связываться с ним. Я бы вовсе хотела забыть о его существовании, стереть из памяти, особенно теперь, когда знаю, что у меня есть другие родители, настоящие.
— Ты хочешь с ними встретиться? — Итан взял меня за подбородок, заставляя повернуть голову и посмотреть на него.