Читать интересную книгу Остаюсь с тобой - Леонид Гаврилкин

Водитель хорошо понимал настроение своего пассажира и, когда тот садился сзади, не лез к нему с разговорами, даже не спрашивал, куда ехать. Ехал - и все. Сейчас он знал, что надо в аэропорт, и молча гнал туда машину.

Перед мостом через Днепр машина резко сбавила скорость. Скачков качнулся всем телом, наклоняясь вперед. Этот толчок точно пробудил его от глубокого сна.

- Что случилось, Федорович? - спросил водителя.

- Днепр, Михайлович... Всякий раз, когда такой порой еду через Днепр, нога сама тормозит машину... - Водителю, видно, надоело ехать молча, он оглянулся, опалив Скачкова по-детски радостными глазами. - Сутками любовался бы... Такой разлив!

Скачков глянул через стекло. От дороги до самого дальнего леса, который темной полосой протянулся по всему горизонту, разлилась вода, опрокинув в себя высокое небо с редкими белыми, казалось, насквозь просвеченными солнцем облачками. Они, те облачка, застыли в бездонной глубине сразу за дорогой, прошитые лозняком с пухлыми сережками на тонких розовых ветках. И от этого света, от этого залюбовавшегося своим отражением в зеркальном разливе неба веяло такой необъятностью и таким покоем, что у Скачкова круги пошли перед глазами. Он закрыл глаза, потом открыл их и посмотрел на другую сторону от дороги, на север. Там застыл в неподвижности такой же бесконечный разлив, только он не сверкал на солнце, как с южной стороны, а весь налился синевой, которая на краю земли смыкалась с небесной.

- Разыгрался, седой, - сказал Скачков в восхищении.

- Как на Волге!

- Вы не местный?

- Теперь местный, - кивнул водитель и, пока не переехали через мост, больше не проронил ни слова. А там, едва выехали на лесное шоссе, погнал машину так, что в глазах зарябило от мельканья берез. - Когда-то служил в этих местах. Встретил здесь одну... И, как говорится, прикипел на всю жизнь.

- Тянет домой?

- Не очень. Я здесь обжился, полюбил свою работу. Старик мой сюда переехал. Там никого из близких не осталось. Я как-то поехал, вижу, старику одному тяжело, ну и привез его. Пожил немного, а потом и начал. Нет, сын, не могу. Оно и понятно. Мы на работе, он дома. Кабы еще какое дело, а то не за что ж взяться. Городская квартира. Ни печь тебе топить, ни дрова рубить. Говорит, хуже, чем в тюрьме. Назад отправить? Нет, старый слишком. Так что я сделал? Купил ему хатку в одной деревеньке под Зуевом. И что вы думаете, Михайлович, ожил дед. Завел кроликов. Там такая ферма, что ого! К нему ездят любители-кролиководы, обмениваются. Развел пушистых разных расцветок. Настоящая коллекция, скажу вам. Свою деревню и не вспоминает. Нашел дело по душе. Мы с женой каждый выходной бываем у него. Дети все лето живут там. В прошлую неделю ездили. Как водится, взяли по маленькой. Для настроения, значит. Он вдруг и говорит: свозил бы ты меня, сын, на Волгу, последний раз глянуть на те места, где гусей пас... Есть, значит, в душе вот такое... Места у нас там красивые. За нашей деревней была небольшая речушка. Весной, когда разливалась Волга, вода заливала и луг наш, и лес, и речушку. Зато летом рыбы хоть отбавляй. Особенно в сенокос. В ямах воду взмутишь, щуки морды повысовывают, только хватай. Половить бы теперь рыбку руками... Поправив пятерней посеченную сединой шевелюру, водитель глянул на наручные часы и, вдруг умолкнув, погнал машину еще быстрее.

Заместитель министра нисколько не изменился. Он был в том же сером костюме, что и в тот приезд, и даже та же улыбка была на том же бледном лице. Он и сейчас, как и тогда, первым делом спросил, как с гостиницей.

Скачков сел у приставного стола, глянул на заместителя. Опустив глаза, тот покопался в бумагах, лежавших перед ним в тоненькой зеленой папке, потом закрыл папку, отодвинул в сторону, положил на нее сухую белую руку с тонкими длинными пальцами, посмотрел на Скачкова с неожиданно по-отечески доброй, теплой улыбкой на лице. Скачков тоже улыбнулся, почувствовав себя не на приеме у большого начальника, а точно в гостях у близкого друга.

- Вам известно наше решение по плану управления?

- Нет.

- Мы заслушали на коллегии выводы комиссии и согласились с ними. Снизили план. Начиная со второго полугодия. Так что будете дальше трудиться, так сказать, на научной основе, - совсем уж расплылся в улыбке заместитель министра, потом, после короткой паузы, заговорил более официально, ровным суховатым голосом, будто не беседовал с одним-единственным посетителем, а выступал с заявлением на дипломатическом приеме. - Ваша деятельность, Валерий Михайлович, получила высокую оценку на коллегии. Всем понравилось, с какой решительностью вы поставили вопрос о необходимости научных обоснований ваших производственных планов. Вы добились своего. Оставили вам два миллиона в год.

- Мои заслуги в этом относительные. Эту проблему еще до меня поднимал наш геолог Протько... - И про себя подумал: "А почему только два миллиона? Комиссия была за три..."

- Не знаем, кто раньше или позже предложил, знаем только, что это случилось с вашим приходом в управление. Ваш принципиальный подход к совершенствованию производства на выверенной научной основе - это очень ценная черта у вас, как руководителя... Открыты крупные запасы нефти в Сибири. Некоторым кажется, что раз ее много, то хватай сколько можешь. Всю все равно не вычерпаешь. Это вредные настроения. Нам нужны в Сибири такие, как вы, требовательные, думающие и принципиальные, чтобы и там не прижились рваческие тенденции. Тем более в Зуеве дела налажены, да и перспективы там, будем откровенны, никакой.

- Извините, но я не могу принять вашу высокую оценку моей деятельности, - сказал Скачков. - Стаж практической работы у меня небольшой, опыта тоже маловато. И вообще рано говорить, что в Зуеве все отлажено надлежащим образом.

- Вы не дадите согласия, если вам будет предложена должность в Сибири? Я вас правильно понял?

- Вы меня правильно поняли.

- Хоть спросили бы, какую должность вам хотели предложить...

- Я приехал в Зуев не ради карьеры, - улыбнулся Скачков. - Не тот возраст, чтобы думать об этом.

- Самый возраст для ответственной работы, - заместитель министра вышел из-за стола.

- Считаю, что у меня очень ответственная работа. Мало наладить производство, надо еще удержать его на этом уровне.

- С вашего разрешения мы оставим за собой право вернуться к этому разговору, - заместитель министра проводил Скачкова до дверей. - Помните, если вам захочется поехать в Сибирь, мы будем приветствовать ваше желание.

Скачков шел по длинным сумрачным коридорам, думая о том, что случилось. Интересно, знал ли Балыш? Если знал, то мог бы позвонить, предупредить. А если знал и не позвонил? Тогда, выходит, он заинтересован в том, чтобы его, Скачкова, перевели в Сибирь? Выходит, он, Скачков, где-то ему мешает. Чем и где? Может быть, тем, что хорошо знает о деятельности Балыша в Зуеве и всегда может сказать об этом? Причина, но... не самая главная. Балыш человек с головой и не может не понимать, что если Скачков нигде ничего не сказал о нем до сих пор, то теперь, когда добился снижения плана, тем более не скажет: самое трудное осталось позади. Скорее всего, Балыш расхвалил его заместителю министра, а у того возникла идея перевести Скачкова в Сибирь. Заместитель министра не поделился своей идеей с подчиненными. Не обязан. Впрочем, об этом нетрудно узнать. Сам Балыш наверняка выдаст себя.

Балыш шумно встретил Скачкова. Выскочил из-за стола, бросился навстречу, обнял. Таким возбужденно-радостным Скачков еще никогда его не видел.

- С приездом! Что же не сообщили? Как доехали? Где остановились? Как дела? - Балыш сыпал вопросами, не давая возможности Скачкову ответить ни на один из них.

- Все новости у вас, - пожал плечами Скачков. - Вы же не предупредили, зачем вызывают.

- Так, так... Тогда не теряйте времени, идите к заместителю, ждет...

- Я был у него.

- И что? - нетерпеливо спросил Балыш.

- Приятная новость. План снизили до двух миллионов, хотя комиссия предлагала остановиться на трех.

- Благодарите меня... - Балыш показал на стул, уселся сам, поправил светлый пиджак в рыжую крапинку, немного ослабил пестрый галстук. - Зашел, значит, ко мне Удальцов, ну и говорит, что три нужен план, самый оптимальный, самый реальный. Я говорю, подсчитайте еще раз, более внимательно, не может быть, чтобы три, мол, я промысел знаю как свои пять пальцев. Подсчитайте еще, более точно. Подсказал, конечно, не без того. - Он подмигнул Скачкову, спросил почти безразлично: - Что еще сказал заместитель министра?

- Ничего такого...

- Гм... - Балыш пронзительно глянул на Скачкова и продолжал: - Он думал перевести вас в другой, более перспективный регион. Не предлагал?

- А-а... - Скачков сделал удивленное лицо. - А я думаю, что это заместителя вдруг заинтересовало, нравится ли мне в Зуеве. Я, конечно, ответил, что мне очень нравится, что лучшего места на земле я и не знаю.