Теперь лодки горели, только дым от них поднимался какой-то неправильный – тяжелый, маслянистый, словно пылала не древесина, а бочки с соляркой. Когда дым покрыл берег сплошным одеялом, все успокоились. Даже Ким.
– Отвели душу, – сказал Ростик, – теперь летим бомбить башню.
Они полетели. Дым со стороны моря их в этом как-то поддерживал. Пестель еще раз сбегал на корму и доложил, что раненый уже в коме.
– Не доживет даже до острова, – пояснил он с очень мрачной физиономией.
К городу подошли, не пытаясь маневрировать. Только высоту набрали почти запредельную, Ростик немного задохнулся, а Ада откровенно выволокла из-под своего сиденья кожаную маску и натянула себе на нос, чтобы дышать свободнее.
На башню спикировали резко, почти отвесно. Несколько колб с «замазкой» покатились по днищу крейсера, и одна стекляшка разбилась. К счастью, это были не куски «алмазных звезд», отравление никому не грозило. И все-таки Бабурин, привыкший иметь дело с другими, куда более ядовитыми бомбами, на время вжался в свое кресло, даже плохо помогал ворочать консольные блины. Дело было ясное, умом-то он понимал, что бояться нечего, но привычка взяла свое, вот его и сдавило, как последнего новобранца.
Бомбы ушли, как Ростик отлично увидел из своей клетки, почти горизонтально повисшей над городом пауков, точнехонько в основание паучьего небоскреба. А штук пять разбилось по его стенам. Более аккуратно сделать свою работу прежде им не удавалось.
Выровнялись, еще раз зашли, чтобы добросить те колбы, которые укатились от бомболюка, на этот раз все вышло не так удачно, потому что кураж у Кима угас, и он прошел даже не над башней, а в стороне. Но все-таки прошел, хоть и рыскал по курсу, пытаясь выйти из слишком плотного огня, которым их поливали защитники небоскреба. Перед вторым заходом Ким сказал Ростику и Пестелю:
– Сползли бы вы со своего насеста, а то эти башенки пробиваются их пушками навылет.
– Ты давай рычагами ворочай, а где мне находиться, я сам соображу, – отозвался Рост. Он все пытался понять, зачем эти небоскребы паукам все-таки понадобились.
Спорил он зря, потому что одного из стрелков на крыле – юркого, плотного паренька, действительно зацепило, причем довольно скверно, в плечо, кажется – туда, где находились всякие нервы. От боли он выключился почти сразу, но кровь удалось остановить, а кроме того, Росту показалось, что руку все-таки можно спасти. Его уложили на оставшиеся от бомб кожаные ремни и оставили терпеть до Боловска.
Отошли от города пауков, сбросили скорость, слегка повеселели. Рост все ждал, когда его хваленое предвидение даст ему хоть какой-то материал для обдумывания, но ничего не получалось. Тогда он сделал весьма неприятную даже для себя штуку, он предложил:
– Ким, летим к ближайшему из паучьих городов, чтобы посмотреть, что там произошло после вчерашнего нашего налета.
– У нас раненые, – как-то очень уж мягко напомнила Лада. Кажется, она впервые за весь полет заговорила.
– Знаю, – вздохнул Рост. – Но первый, кажется, все равно умрет, а второму помощь окажет Пестель… Так что, Ким, держи на их город.
Сменили курс. Рост прошелся по гулкой палубе крейсера, чтобы размять ноги, улавливая откровенно неприязненные взгляды половины экипажа. Они не одобряли его равнодушия к судьбе получившего рану в живот паренька. Чтобы хоть как-то оправдаться, Ростик склонился над ним и тут же понял, что Пестель прав – парень умирал. И даже в Боловске у него практически не было бы шансов выжить. Может быть, Чертанов что-нибудь сделал бы… Но и в этом Рост сомневался. Он, как его иногда учил Сатклихо, влил в парня немного своей силы, чтобы он легче переносил боль, но вышло только хуже, потому что умирающий пришел в себя, открыл глаза и, негромко застонав, так посмотрел Ростику в глаза, что он понял – этот взгляд не забудется никогда, даже если приказать себе его забыть.
Прошлись километрах в трех от города пауков, Рост опять забрался на свой «насест» и, ничего специально не фиксируя, стал смотреть в прицел пушки. То, что он увидел, его поразило.
Целый кусок стены небоскреба вывалился, обнажив те самые веревки, которыми пауки поддерживали стены, создавая в них напряжение. Веревки скорее всего были конопляные. Нам бы такое тоже пригодилось, решил про себя Ростик, и пустил на свое место Пестеля, чтобы он присмотрелся к такому полезному тут растению и вообще оценил свою прежнюю и их вчерашнюю работу.
Потом, когда естествоиспытатель насмотрелся, Рост попробовал уже разглядеть в глубине сооружения какие-то правильные, аккуратно-квадратные колодцы, похожие на дымовые трубы, очевидно, проходящие по всей высоте башни. Не составляло труда догадаться, что в этих квадратных… хордах небоскреба что-то происходило, не очень хитрое, решил Ростик, вполне доступное пониманию, даже, может быть, примитивное… Вот только что?
Легли на обратный курс, причем полетели очень быстро, пилоты на рычагах и гребцы на котлах старались изо всех сил. Парень с раной в плече немного очухался, даже сумел сесть, только все время просил пить. А вот тот, что лежал на корме, стал совсем плох. Ада как командирша сходила к нему, вернулась мрачнее тучи.
– Не люблю терять людей, – сказал она, как всегда, сквозь зубы, усаживаясь за рычаги.
– Никто не любит, – отозвался Ким. Теперь он решил взять Ростика под защиту.
А Ростик думал, думал… И вдруг понял. Он даже воскликнул что-то маловразумительное, когда догадался. Пестель сразу повернулся к нему и строго приказал:
– Рассказывай.
– Все просто, – все еще не выйдя из своего транса догадливости, начал Ростик. – Они сваливают что-то, кажется, свою паутину, комки которой мы видели, когда пытались отследить движение их армии, в горловины этих квадратных колодцев внутри башни. Их, кстати, немного, штук шесть-семь, а то и меньше…
– Что за квадратные колодцы? – спросила Лада.
Пестель, который оказался не менее глазастым, чем Ростик, быстро пояснил, что они видели, и все его поняли.
– Так вот, – продолжил Рост, – сначала эту паутину наваливают настоящим сугробом, толщиной чуть не в полметра. Потом сверху кладут плиту из литого камня, она придавливает эту паутину и прессует ее. Потом снизу вытаскивают такую же плиту и получившийся из паутинной массы… готовый лист… Кажется… да, он получается толщиной в несколько сантиметров, не больше. И уже его продают или обменивают… Возможно, пурпурным, которые за этой данью регулярно прилетают на грузовых лодках.
– Что-то не похоже, что они часто эти грузовики у себя видят, – усомнился Бабурин. – Вон как нас вчера встретили.
– Как раз встретили, как надо, – отозвался Пестель, – они знали, что грузовики эти оружия не несут… А про бомбы никто из них и подумать не мог, своего же Гринева у них нет.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});